Хайаса. Свет Ликующий

Галфаян Давид

И вдруг… шестеро мажоров, выхватив свое роскошное оружие, прыгнули в нашу сторону. «Блин, еще шестеро, уже двадцать четыре», – только и успел подумать я, как они развернулись и встали с нами – тоже бок о бок. И не дожидаясь нас, поперли вперед на бандюгов. «Блин, никакой дисциплины», – привычно оценил я, но нам не оставалось ничего иного, как поддержать их. Хотя план у меня был совсем другой. Пришлось пару секунд порубиться. Но через мгновение зал заполнили пятьдесят моих бойцов, мигом скрутившие всех, кто был в зале, кроме нас четверых, и выволокли во двор.

– Ара, все ждут тебя –

мордами в землю, – доложил Ден, когда я все-таки доел ужин, нагло прерванный Басих-ханом.

Выйдя во двор, окруженный всеми моими бойцами, а было их полтораста человек, я оглядел задержанных и… офигел.

– Пацаны, а трактирщика-то с прислугой зачем?

– Так это ж они нас подставили, – оправдался Потапов.

Я остановил его:

– Вообще-то это не они. Я узнавал, у этого заведения хорошая репутация.

Хозяин пандока, слушая наш разговор, энергично кивал головой, бормоча «да, господин, да».

– Это у него в трактире крыса завелась, – кивнул я на него, – кстати, а где этот крысеныш?

Из толпы выволокли нашего халдея. Он визжал, что не виноват и что его заставили это сделать.

– Твой? – спросил я трактирщика.

Тот молча кивнул и виновато опустил голову.

– Племянник… сестры родной сын, попросила за него… думала, человеком станет, он тут второй день всего лишь. Мальчонка совсем, не казни его, я его обратно к сестре отправлю, клянусь. А иначе… что я сестре скажу? Смилуйся, господин, – взмолился хозяин пандока.

– Не переживай, детей я не казню, – успокоил я его, – мне это без надобности, это твоя головная боль. Но репутацию он тебе конкретно испортил, как будешь восстанавливать ее, не знаю. Так что, отдаю его тебе, делай с ним что хочешь.

– Спасибо господин, – трактирщик кинулся целовать мне руки, но я вовремя отдернул их.

– Отпустите их, – отдал я приказ своим бойцам.

Я поискал глазами наших недавних «друзей» – этих горе-гопстопников, и заметил, как несколько человек, отчаянно сопротивляясь, пытаются вырваться, но мои бойцы, хорошо обученные, уперли их лицом в землю, не давая даже пошевелиться. «Ба-а, да это же наши мажоры. Нехорошо получается, они вроде вписались за нас, а мы их вот так… мордой в землю…»

– Потап, там бойцы наших мажоров тоже повязали, отпусти их поскорее, да и оружие верни им.

Потапов передал приказ одному из младших командиров. Через мгновение их привели к нам.

– Друзья, простите за это недоразумение, просто мои люди в этой заварухе не разобрались, что и как, и решили сначала всех повязать, а разбираться, кто и за что, уже потом. Верните им оружие, – приказал я.

Затем я обратился к старшему, чутьем выделив его как главного по отношению в компании.

– Как я могу отблагодарить вас: вы же не знали нас, но все же бросились нам на помощь? Как звать тебя?

– Малхас.

– Хм, Малхас… ты армянин? – заинтересовался я.

– Нет, мы марды, – гордо ответил он.

– Все мы люди, – пожав плечами, усмехнулся я.

– Я вижу, ты из хайев – услышав про мой народ, назвал человеком. Когда-то давно мы ушли в поход с ариями из земли Аратта и осели здесь, на этих землях, тогда не было армян, парфян, мидийцев. Тогда все мы были мардами. И как мардами были, так мардами и остались.

– Интересно… а я не слышал про вас, хотя должен был… – задумался я.

– Тогда мы были маленьким племенем из Хайасы, – ответил Малхас.

– Ну да ладно, скажи мне, друг мой, как я могу отблагодарить за ваш безрассудный, но благородный поступок? Вижу, вы богаты, так что золото вас не прельстит. Так как отблагодарить вас?

– Ты правильно заметил, мы не бедствуем, – гордо вскинув голову, усмехнулся Малхас и повернулся к своим людям за поддержкой. Те закивали в знак согласия. – А этому хуннскому 33 шакалу я давно хотел кишки выпустить. Разбойник и убийца этот Басих-хан.

33

Хунну— древний кочевой народ, с 220 года до н. э. по II век н. э. населявший степи к северу от Китая. Одна из основных гипотез связывает гуннов с хунну. Исследователи начинают отсчет истории тюрков с империи хунну, которые в китайских источниках стали именоваться гуннами, и считают гуннов предками тюрок. Расцвет империи гуннов начался в 209 г. до н. э., и ее территория после покорения различных тюркских, монгольских, тунгусских и индоевропейских племен стала простираться от Байкала до Тибета, и от Каспийского моря и Уральских гор до реки Хуанхэ.

– Как'oму шакалу? – переспросил я.

– Хуннскому.

– А это кто такие?

– Варвары с востока. Они пришли со своими ордами, разоряют наши земли, убивают, грабят и насилуют, – пояснил Малхас.

– Хочешь, чтоб я отдал его тебе на суд праведный?

– Это твои люди взяли его. Я не могу требовать такого, но я был бы рад, если б ты отдал его на суд моему народу, ишхан.

– Меня зовут Ара, можешь называть меня по имени, – разрешил я Малхасу.

– Спасибо за такую честь, ишхан!

– Ара, – поправил я.

– Да, Ара.

– И что, ты утверждаешь, что с двадцатью людьми этот Басих-хан нагонял страх на всю округу? Что-то не похожи вы, местные, на малахольных.

– Нет, Ара, эти двадцать человек всего лишь его личная охрана и ближники, а так их более трехсот мечей, а стоят они лагерем в дне пути от города, – объяснил он.

– Думаешь, разобравшись с главарем, избавишься от остальных? – я задал вопрос на засыпку.

– Нет, конечно, вместо него встанет другой хан, но может статься, что тот будет посговорчивей.

– Малха-ас, спустись с небес, – усмехнулся я, – шакал никогда не превратится в собаку, которая ест с руки, а тем более в кошку. Ты знаешь, где их лагерь?

– Да.

– Потап, возьми сотню ребят, разберись с засранцами, – отдал я приказ.

– Сотню? – не поверил ушам Малхас.

– Думаешь, много? – я нахмурился.

– Их более трехсот человек, а ты посылаешь сотню? Я не ослышался? – все более изумлялся Малхас.

– Ну, меньше не могу, – я задумчиво почесал скулу. – Я не привык рисковать своими людьми. Потап, не забудь, парочку новых гранат возьми, как раз новые фитили опробуешь, – крикнул я Потапову.