Хайди, или Волшебная долина
Шрифт:
— Мне лучше, Хайди, мне от этих песен стало лучше, но ты читай дальше, деточка, ладно?
Девочка дочитала песню до конца, а последнее четверостишие:
Если взор затмевает печалью, Просветляется в горе дух мой, И бреду я за дальнею далью, Будто это дорога домой, —бабушка повторила за ней, потом еще раз, еще и еще, и на лице ее теперь было написано радостное ожидание. У Хайди потеплело на душе. Ей вспомнился тот солнечный день, когда она вернулась
— Бабушка, я уже знаю, как это бывает, когда возвращаешься в родные края!
Бабушка ничего не ответила, но она отлично слышала слова Хайди, и лицо ее все хранило то радостное выражение, что так понравилось Хайди.
Немного погодя девочка сказала:
— Уже темнеет, бабушка, мне пора домой, но я так рада, что тебе уже лучше!
Бабушка взяла руку Хайди и крепко сжала в ладонях. Затем проговорила:
— Да, мне опять так отрадно стало, и пусть даже придется какое-то время еще полежать, все равно мне гораздо лучше. Понимаешь, дитятко, тому, кто этого не испытал, трудно понять, каково это — лежать одной много дней подряд, не слыша живого слова и не видя ничего, кроме темноты! Поневоле приходят тяжелые мысли. Иной раз кажется, что утро никогда уже не настанет и что нет у меня больше сил это выдержать. Но вдруг услышишь доброе слово, красивые стихи, и кажется, будто в душе свет забрезжил, и ты можешь снова ему порадоваться.
С этими словами бабушка отпустила руку Хайди, и та, пожелав старушке доброй ночи и схватив Петера за руку, бросилась вон из хижины, так как уже стемнело. Но на дворе светила луна, сверкал снег и было светло, почти как днем. Петер взял свои санки, уселся сам, посадил позади себя Хайди, и они птицей понеслись с горы.
Уже лежа на своей душистой пышной постели за печкой, Хайди опять вспомнила, до чего же плохая, неудобная подушка у бабушки. А еще она вспомнила, как бабушка сказала, что от добрых слов в душе загорается свет. И девочка подумала: «Вот если бы бабушка каждый день могла бы слышать эти слова, то ей с каждым днем делалось бы все лучше и лучше». Но она знала, что может пройти целая неделя, а то и две, прежде чем ей удастся снова навестить бабушку. И эта мысль так ее опечалила, что она стала думать, чем можно помочь этому горю, как сделать так, чтобы бабушка могла каждый день слышать добрые и красивые слова песен. И вдруг ее осенило! Она так обрадовалась, что просто не знала, как дожить до утра, чтобы осуществить свой план!
Но вдруг она вскочила с постели. От всех этих мыслей Хайди чуть не забыла помолиться на ночь, а ведь она решила никогда об этом не забывать!
И она от чистого сердца принялась молить Господа за себя, за дедушку, за бабушку, а помолившись, снова нырнула в свою мягкую постель и сладко уснула до утра.
Глава XIX. ЗИМА ЕЩЕ ДЛИТСЯ
На другой день Петер явился в школу минута в минуту. Завтрак он принес с собой в торбочке, потому что в полдень, когда деревенские дети расходились по домам, ученики, жившие далеко от Деревеньки, раскладывали на партах свою принесенную из дома снедь. До часу дня они могли спокойно управиться с едой, а в час занятия начиналась снова. В те дни, когда Петер бывал в школе, после уроков он непременно шел к Горному Дяде навестить Хайди.
Сегодня, едва он после уроков вошел в зимнюю квартиру Горного Дяди, Хайди сразу кинулась к нему.
— Петер! Петер! Что я придумала!
— Говори, давай! — ответил он.
— Ты должен научиться читать! — провозгласила Хайди.
— Да я уж сколько раз пробовал, — пробормотал Петер.
— Нет, Петер, это все не то, — горячилась Хайди. — Я хочу сказать, ты должен научиться читать как следует, по-настоящему.
— Да не могу я, говорят тебе!
— Никто тебе не поверит, и я в первую очередь, — весьма решительно заявила Хайди. — Мне еще во Франкфурте бабуленька объяснила, что это чепуха, и еще она говорила, чтобы я тебе не верила.
Петера ее слова безмерно удивили.
— Я хочу научить тебя читать, я знаю, как это сделать, — продолжала Хайди. — Ты должен научиться и тогда сможешь каждый день читать бабушке вслух одну или две песни.
— Мура все это, — пробурчал Петер.
Подобное упрямое сопротивление тому, что так грело сердце Хайди и вдобавок было хорошо и приятно для самого Петера, страшно ее возмутило. Она стояла перед мальчиком и, сверкая глазами, с угрозой в голосе говорила:
— Тогда я тебе скажу, что будет, если ты не научишься читать. Твоя мама уже два раза говорила, хорошо бы тебя отправить учиться во Франкфурт. И представь себе, что тебя отдадут в тамошнюю школу. Я знаю, где там учатся мальчишки, мне Клара как-то на прогулке показывала. Это такой большущий дом, и мальчишки ходят туда все время, и не только пока маленькие, нет, там и взрослые учатся, я сама видала. И не думай, что там всего один учитель, как у нас, да еще такой же добрый, как наш. Ничего подобного. Учителей там много. А ученики все ходят строем и носят все черное, как будто в церковь идут, а на головах у них такие высоченные черные шляпы!
И Хайди показала, какие высокие шляпы носят в страшной франкфуртской школе.
Петера даже мороз подрал по коже.
— Тебе придется пойти в такую школу, — вдохновенно продолжала Хайди. — И тогда выяснится, что ты не умеешь читать и даже буквы как следует не знаешь, там уж над тобой посмеются вволю, почище Тинетты, а я тебе рассказывала, как она умеет посмеяться над человеком.
— Тогда ладно, — буркнул Петер. Это прозвучало одновременно и жалобно, и сердито.
Хайди мигом смягчилась.
— Вот молодчина! Давай сразу и начнем! — радостно воскликнула она и потянула Петера к столу.
В Клариной посылке среди прочих подарков была одна книжка, которая очень понравилась Хайди, — букварь со стишками, и прошлой ночью она решила, что эта книжка может пригодиться дня занятий с Петером.
И вот они сидят за столом, склонив головы над книгой. Можно начинать урок.
Сперва Петер должен был по буквам разобрать слово, потом еще и еще, потому что Хайди страшно хотелось, чтобы он быстро научился читать.
Но в конце концов она заявила:
— Да, пока у тебя не очень получается, ладно, тогда я сама тебе это прочту несколько раз. Если ты поймешь, как это должно звучать, тебе будет легче.
И Хайди прочла:
— Не запомнишь А, Б, В, Попадешь на суд молве.— Не пойду! — упрямо заявил Петер.
— Куда? — удивилась Хайди.
— На суд.
— Тогда запомни хотя бы три буквы подряд, и тебе не придется туда идти, — посоветовала Хайди.