Хёвдинг Нормандии. Эмма, королева двух королей
Шрифт:
Пола подумала, что сейчас все они вслед за Ролло спустятся с корабля на берег и ей придется жить здесь. Но Ролло тут же, едва успели они причалить, вернулся, корабль отдал швартовые и отправился дальше. Она искала Ролло, но он на нее не смотрел, стоял на передней палубе и о чем-то с увлечением говорил с воинами. Что, кроме страха, могла она испытывать, оказавшись во власти этого человека? Иноземец. Враг. Что же такое таится в его близости, что сводит ее с ума? Какой дьявол ослепил ее, швырнул песок в глаза? Или все гораздо проще: пришлось выбирать между Ролло и судьбой рабыни, которую продают и покупают? Корабль, между тем, снова подошел к берегу. Бабюр, так называлось это место. На левом берегу. На левом? Странно. Французы назвали бы этот берег правым, они смотрят на реку сверху
Военный лагерь норманнов или так называемый норманнский город поразил Полу своим загадочным и таинственным видом. Город был окружен земляным валом с четырьмя воротами. В точном соответствии с компасом ворота выходили на четыре стороны света. От северных ворот к южным и от западных к восточным шли две прямые, мощеные бревнами улицы, которые, пересекаясь, делили город на четыре равные части. В центре за вторым, более высоким, валом находилось странное круглое здание. А в каждой из четырех частей города стояли четыре одинаковые постройки, низкие и длинные, снаружи удивительно похожие на корабли. Словно причалив друг к другу, они со всех четырех сторон закрывали квадратные внутренние дворы.
Одна четвертая часть города принадлежала Ролло. Он за руку, как малого ребенка, подвел Полу к дверям своего дома и с гордостью распахнул их. Сначала это необычное, без окон, узкое и длинное строение показалось ей сараем или складом. Когда глаза постепенно привыкли к темноте, Пола разглядела столы, высокие деревянные кресла и лавки вдоль стен. Посередине протянулся очаг, над ним — навес, который заканчивался дымоходом и был украшен фигурным фризом. На нем висели какие-то сосуды, миски, чашки, курительные трубки, рога в дорогой оправе. Стены до самого потолка были обиты коврами, шпалерами и накидками с необыкновенным и красивым узором. Повсюду в великом множестве лежало всякое оружие. Пола выглядела такой удивленной и испуганной, что тотчас же позвали Дионисия.
— Зал принадлежит хёвдингу. Здесь по вечерам со своими гостями пируют викинги. Женщины тоже присутствуют иногда. Последние слова Дионисий произнес как-то неуверенно.
Видимо, Ролло решил незамедлительно показать своей пленнице самое святое. Он прошел в левый угол, подошел к сооружению, похожему на шкаф, и раздвинул занавески. Пола увидела кровать под балдахином. Ясно. Там ей придется лежать рядом с ним. Или нет? Они вышли из зала, повернули за угол. Маленький деревянный домик словно ласточкино гнездо прилепился к длинной стене. Ко входу вела высокая крутая лестница. Ролло легко взбежал вверх и поманил ее. Путаясь в своих длинных юбках, Пола поднялась и заглянула внутрь. На французском языке это могло бы называться салоном или будуаром. Там же стояла небольшая шкафообразная кровать.
— Все это принадлежит тебе. — Ролло легко объяснялся на языке жестов, и Пола сразу все поняла.
Однако Дионисий неторопливо начал переводить:
— Здесь ты будешь жить, пока Ролло не построит для тебя новый большой дом. Ты получишь в свое распоряжение француженку Арлет, которая поможет тебе удобно устроиться. Занимайся чем хочешь до вечерней трапезы. А когда это будет — ты услышишь сама. Начнут колотить по той медной посудине, что висит над очагом. Тогда приходи немедленно. Тех, кто опаздывает и приходит после того, как Ролло выпьет свой первый рог, выгоняют…
Они ушли. Пола огляделась. Как в сказке. Все что пожелаешь. Готовая исполнить ее приказания Арлет, вещи, которые она захотела взять с собой из Бауэкса, и еще многое такое, о чем она даже не смела мечтать. Она и предположить не могла, что так много можно привезти на корабле! Ролло подумал обо всем. Дева Мария! Как же она сможет разложить и разместить хотя бы самое необходимое? Арлет начала ловко помогать ей. Вдруг Пола поняла, что кроме Арлет и Дионисия она больше ни с кем не сможет поговорить по-французски. Она села и разрыдалась. Как только она успокоилась, Арлет повела ее в кладовку. Такого она не видела ни разу в жизни! Вдоль стен, на полу, свешиваясь с потолка, — везде сокровища. Сундуки ломились от золота и серебра. Браслеты, кольца, цепи, чаши, распятия. Расшитые золотом, украшенные драгоценными камнями одежды, ткани всевозможных сортов, шелковые мантильи и бобровые шкуры. «Скоро здесь окажется медвежья шуба моего отца, не иначе, — подумала Пола. — И это все награблено, привезено сюда из замков, соборов и монастырей!» Она взяла в руки драгоценную вышивку. «Кому принадлежала эта прекрасная вещь? Как беззащитно и непрочно все в этом мире!» Потом она спросила, почему нигде нет ни запоров, ни замков.
— В лагере невозможно украсть, — отвечала Арлет, — вора сейчас же повесят. Если кто-то посторонний что-то унесет, далеко ему не уйти, он обязательно вернется, чтобы занять свое место на виселице. Рядом с нами живет машк Ботто, чуть поодаль — другие ярлы, многие со своими семьями, и никто никогда не запирает дверей…
Глава II
Пола с большим интересом наблюдала за праздничным пиром. Оказывается, норманны — страстные любители вина и пива. Подавали и хмельной мед. Женщины пили не меньше мужчин. Рога с напитками опустошались с превеликой поспешностью. Если кому-то не удавалось выпить в один прием, его поднимали на смех. Пили то за одного воина, то за другого и Полу заставляли выпивать все до дна. Ей наливали красное вино. Казалось, застолью не будет конца. А как же они ели, эти язычники! Впивались в огромные куски мяса, рукава окунали в блюдо, кости швыряли под стол. Съедали по целой птице, а половинка считалась маленьким кусочком. На закуску принесли сушеную рыбу. Пола попробовала какое-то мясо, на вкус необыкновенно странное. Повернувшись к Дионисию, она нарисовала в воздухе знак вопроса. Он понял и крикнул в ответ:
— Медведь! От медвежьего мяса они надеются стать сильнее!
Есть больше не хотелось. Всюду толпились люди, на стенах горели факелы, в очаге полыхал огонь. Сильно, дурманяще пахло какое-то растение. Было невероятно душно и жарко. Глаза слезились от пара и дыма. Голова шла кругом. Временами Пола переставала понимать, где она и почему попала сюда. К ней подходили, пили за ее здоровье. Она не запоминала имен, не могла взять в толк, о чем с ней говорят. Она думала только об одном: скоро ей придется выполнить обязанности наложницы. Ролло нравился ей, и в то же время она страшилась того неведомого, что предстояло пережить. Вконец измученная, она почти заснула, но быстро очнулась. Ролло стоял возле нее. «Начинается», — подумала она с замиранием сердца. Но он громко сказал:
— Девочка устала. Ей надо прийти в себя и отдохнуть. Брат Дионисий проводит ее. Она желает всем вам спокойной ночи.
Все стали прощаться с ней, Ролло поцеловал ее в щеку. Повинуясь сильному, неосознанному душевному порыву, она неожиданно для самой себя низко поклонилась ему. Она, дочь графа, привыкшая видеть перед собой склоненные головы слуг.
Когда они вышли из многолюдного зала, она расправила плечи, полной грудью вдохнула вечернюю прохладу и свежесть. Столько всего случилось! Вся ее прежняя жизнь теперь казалась ей пустой и скучной по сравнению с одним, таким длинным и трудным сегодняшним днем. Рядом шел Дионисий. Во время пира ей больше всего хотелось побыть одной, а сейчас она не спешила отпустить его. Ей надо было многое обсудить. Спросить, понимает ли он, как хорошо поступил Ролло, когда отправил ее отдыхать.
— Извини, я тебя задерживаю. Ты недоволен, что ушел оттуда.
— Нет, — ответил Дионисий. — Чем дольше меня там нет, тем лучше. Я уже не монах, конечно, но по пятницам мне все равно нравится поститься. По старой привычке.
— Разве сегодня пятница? — Она остановилась. — Я и забыла. Поэтому ты так мало ел. Сразу видно, ты вовсе не норманн.
Он засмеялся смущенно.
— Мне нечем похвалиться. Я и напиваться не умею, и по пятницам ем мало. Да и вообще…
Он не продолжал, и Пола заговорила о другом и призналась, что не понимает, почему Ролло послал с ней Дионисия, а не разбудил Арлет. Дионисий отвернулся от нее и не сразу ответил.