Химера
Шрифт:
Идеальная красота молодой особы не вписывалась в дизайн унылого подъезда. Его серые стены навевали гнетущую тоску. К тому же были густо испещрены крайне нелитературными надписями и загадочными каракулями с притязаниями на современное искусство. А если начистоту, то кто-то или что-то здесь явно «была лишней».
Створки лифта расползлись с душераздирающим протяжным скрипом и исчезли в стенах. Стилистика кабинки оригинальностью не отличалась. Она соответствовала оформлению всего подъезда, за исключением потолка, куда шаловливые, но короткие ручки юных художников
В мерзком нутре подъемника обнаружился тучный, тяжело дышащий мужчина лет сорока пяти с багрово-красным цветом лица. По его лбу и щекам градом катился пот, а в районе подмышек, на светло-серой спецодежде с логотипом «Водоканал» на нагрудном кармане, виднелись следы темных пятен с солевыми белесыми краями.
Удушающий запах антиперспиранта ударил в нос гламурницы, которая, несмотря на «маленькие неудобства», все-таки решилась переместиться внутрь. Вонь перебивала даже стойкие «ароматы» мочи особо нетерпеливых или крайне пугливых посетителей.
— Здравствуйте! — заходя в отвратительный лифт, произнесла она громко. — Мне вниз!
— Добрый день! Мне тоже на первый, — ответил не в меру упитанный пассажир, устало вздохнув.
— Что вздыхаете? Проблемы какие-то? На работе? — спросила она, оценивающе взглянув на случайного попутчика.
— Да нет, там все пучком. А вот дома… Недавно «охранку» поставил. Две недели все отлично «фунциклировало». А сегодня как умом тронулась, второй раз уже диспетчер вызывает. Приезжаю, захожу в квартиру и ничего — ложное срабатывание.
— Ужасно! Может, аномально жаркая погода влияет на сигнализацию? Кто разберется, что там с ее кремниевыми мозгами из микросхем в пекло происходит.
— Наверное, — усмехнувшись, согласился он и пригладил сальные волосы. — Видимо, закипают. Хотя у меня дома прохладно, кондиционер исправно трудится.
— Ну, не знаю тогда. И как вы добираетесь? Такие ужасные пробки в городе, это же сущее наказание.
— Тут мне свезло. В соседнем районе работаю, прорыв на питьевом водоводе устраняем. Я ведь мастер как-никак, отпрашиваться не надо, сам себе начальник. Так что вот — успеваю.
— Не боитесь рабочих оставлять? Ну, там контроль хоть какой-то, техника безопасности. Вдруг что-то случится, мало ли.
— Что с ними может случится? Асы с двадцатилетним стажем. Профессионализм не пропьешь, — повеселев, с гордостью парировал он.
— Ну, вам, конечно, видней. Не буду больше лезть с глупыми вопросами, — сказала она, мило улыбнувшись. — Повезло вам с работой. И с людьми. Завидую белой завистью.
— Угу… Не то слово, — запричитал он опять, вытирая промокшим платком крупные капли пота со лба. — Вот только зарплата — тьфу… Одно название. В кабак на раз не хватит сходить. На халтурах в десять раз больше заработать можно.
— Да ладно вам, наверняка ведь не бедствуете!
— Не бедствую. Но для этого кручусь и верчусь, как белка в колесе.
— Все сейчас так живут. А вы не знаете, правда или нет, что если в лифте подпрыгнуть, то он остановится? Вы ведь «технарь» по образованию, мастер все-таки, — сменила тему разговора девушка. —
— Ну, даже не знаю. Ты меня в тупик загнала, если честно. Да нет, наверное. Что ему сделается, он ведь большой и железный. Зачем ему ломаться?
— Ну да! Ни к чему… Душно сегодня.
— Да не без этого. Заметили уже, что потею? Ничего поделать с этим не могу. Прямо как африканский слон.
Девушка точно знала, что слоны вообще не потеют, но не стала его поправлять. Вместо этого тихонько рассмеялась и сымитировала на лице глупость.
Лифт с металлическим скрежетом остановился на первом этаже и распахнул двери. Внутренности пассажиров чуть-чуть не превратились волшебным образом в наружности. Слишком уж резко он тормознул. Еще немного — и содержимое желудка людей в лифте точно бы увидело белый свет.
— Пока, приятно было пообщаться! — на прощанье крикнула девушка и пулей выскочила из пугающего подъемника.
— Пока! — раздалось затяжным эхом за ее спиной.
Девушка вышла из подъезда высотного здания и недовольно прищурила глаза от яркого солнца, пока не привыкла к нему. Затем посмотрела на наручные часы, покивала из стороны в сторону и двинулась в направлении гула центральных улиц мегаполиса. Этот шум напоминал звук разоренного пчелиного улья и не давал покоя ни днем, ни ночью жителям, уставшим от однообразной жизни. Стареющий город никогда не спал…
Ее путь лежал через ничем не примечательный дворик. Такой же, как тысячи ему подобных, спроектированных под копирку недалеким архитектором. Все обустройство двора было привычным и обыденным… Автомобили, нелегально припаркованные на зеленеющих газонах. Лавки, раскуроченные вандалами, лишившими своими поступками уважаемых пенсионерок единственной радости. Теперь бабушки не могли с комфортом перемывать кости добропорядочным гражданам, и в их сердцах поселилась печаль. Опустевшие детские площадки, используемые лишь для выгула собак, которые иногда размерами чуть-чуть недотягивали до окрепшего теленка. Несметное количество пластмассового и бумажного мусора, разбросанного по всей территории, которое разбавлялось незначительными вкраплениями пивной стеклотары.
Собеседник из лифта тоже выкатился на улицу и теперь раздраженно крутился около новенькой темно-синей «Toyota Camry». Он оставил ключи в замке зажигания и теперь причитал на весь двор о своей забывчивости.
Девушка бросила пренебрежительный взгляд на источник шума и устремилась дальше. Дойдя до встроенной между домами кирпичной арки с высоким сводом, разделяющей спокойствие дворика и гремучую смесь уличных звуков, она остановилась у кучи хламья, недоступной для солнечных лучей.
В ней отдыхали после «героического дня» два живых существа. Одно когда-то было, со слов старожилов, представителем интеллигенции, доцентом одного из лучших университетов, кандидатом философских наук и человеком с перспективным будущим.