Химера
Шрифт:
Лишь спустя время мальчуган узнал, что человек, которому он безгранично доверял, на поверку оказался шарлатаном, который пользовался их наивностью. Разогретые до белого свечения клещи в руках виртуоза издревле творят чудеса. За секунды выворачивают душонку наизнанку и выкорчевывают из сердца горькую истину.
Нет, он не сделал этого сам. И без него хватало возмужавших подростков, желающих выведать тайну клада старика Диконсона. Можно сказать, что старикашка сам себя и сгубил… Все оказалось враньем!
Не было никаких путешествий, сокровищ и прочей «пафосной лабуды»… Он даже моря ни разу не видел. Не дышал соленым воздухом. Никогда
Все рухнуло в один момент. Рассыпались стеклянные осколки из оправы розовых очков, и волшебная сказка закончилась. За ней пришла суровая реальная жизнь, полная горестей, страданий и смертей… Красивая занавеска спала на землю… Глупый мальчик умер и родился… Убийца, не знающий пощады…
А как же его мечта? Разум, проведя критический анализ, вынес однозначный приговор — формально сбылась. Все, как он и планировал. С небольшими шероховатостями при грубой обработке жизнью. На некоторые вещи у нее специфичный взгляд. Он стал быстрым, ловким, неуловимым, свободным… чудовищем, жаждущим свежей крови.
«Все правильно, Странник… Но тебе нужно поторопиться, — посоветовал «Дровосек», выводя меня из временной контузии чужих воспоминаний».
Я подошел к зеркалу на стене, с потускневшей и местами растрескавшейся амальгамой. Поднял отяжелевшие веки и взглянул на отражение. На меня взирал мужчина. На вид не больше двадцати пяти. Замасленные, свисающие на плечи волосы средней длины цвета вороного крыла. Исхудалое бледное лицо, лишенное растительности. Проблем с бритьем у «Дровосека» не было — борода и усы просто не росли. Сжатые в одну полоску губы… Прозрачно-голубые глаза, выделяющиеся на фоне всего остального. Как у столетнего старика, уставшего от скверной жизни настолько давно, что уже и не помнящего, когда именно. Печальные, безжалостные и пустые. Повидавшие все, что можно увидеть по пути во тьму…
— Скоро встретимся, Шарлотта, — прошептали высохшие губы. Я так и не разобрал, кто из нас это произнес. «Дровосек» или я…
В то же мгновение из лабиринтов Зазеркалья проявились размытые силуэты. Роскошная девушка и зареванная девочка рядом с ней с большими белоснежными бантами на голове. Они были не из этого времени — из будущего. Красавица подмигнула и взмахнула ресницами, словно павлин раскрывшимся хвостом. На ее губах проскользнула едва заметная милая улыбка. Несколько секунд она пристально смотрела на меня, а затем исчезла. Так же внезапно, как и появилась. Наваждение… Показалось, что она чем-то похожа на Елену. Другая прическа. Переизбыток краски на лице. Но взгляд… улыбка. Моей «Джульетты» становится слишком много в жизни. Даже в галлюцинациях чувствует себя как дома.
Еще раз я обвел взглядом помещение, не упуская ни единой, даже самой незначительной детали. Я ничего не искал, просто пытался оттянуть неприятный кульминационный момент.
Перед смертью не надышишься! Нужно
— Прощай, не свидимся, — прошептал я ему на ухо. Содрогающееся, обмякшее тело любимого «пса» опустилось на каменный пол, а кинжал вернулся в ножны на бедре.
Не спеша я преодолел расстояние до полок. Взял из бесчисленного множества две неприметные колбы с мутной жидкостью и вылил все в третью, размером побольше. С ярко-зеленым содержимым и ужасающим запахом. Тщательно перемешал бурлящую смесь и пулей вылетел в узкий лаз в завале. Преодолев бесконечный по ощущениям туннель, побежал к выходу из пещеры.
За спиной раздался оглушительный взрыв. Яркая вспышка света и крепкий дружеский удар взрывной волны, придающий дополнительное ускорение.
Словно в замедленном кино, я наблюдал боковым зрением за тем, как языки пламени столбом вырываются из стены и набрасываются с ласками на беззубые черепа… Еще немного, и тьма вернулась, ознаменовав триумфальную победу давящей на уши тишиной. Хорошие получились похороны. С почестями, с фейерверком! Да и склеп неплохой получился. На века закупорен…
Тишину улиц разрушил шум, доносящийся издали. Грохот от копыт по брусчатке стоял такой, что разум выворачивало наизнанку. Я обернулся и увидел, как из-за поворота выскочила карета, запряженная шестью породистыми вороными лошадьми. Ураганный ветрище раздирал балахон сидящего на передке извозчика, пытаясь вытащить на свет из низко опущенного капюшона спрятанное лицо. Пока безуспешно. Мрачный кучер безбожно понукал брыкающихся жеребцов, рассекая воздух пронзительным свистом плетей и бранными криками о чьей-то матери. К тому же кучер, как истинный гонщик, видимо, считал, что тормоза придумали трусы. Поэтому он заходил в повороты с треском в осях и опасным креном, граничащим с безумием.
Начал сбавлять ход он лишь тогда, когда от меня до растопыренный ноздри первого мерина оставалось не больше пяти метров. Пугающее зрелище — чуть поджилки не затряслись… Хорошо, что мне ничего не угрожало. Ведь я стоял не на пути кареты, а на обочине дороги, под защитой кованого фонарного столба с мощным основанием.
Выбора у бедных животных не было и все они кривовато, но синхронно попытались встать на дыбы. В этот момент они прилагали запредельные усилия, борясь с инерцией. Ведь она вещь страшная и могучая, ее не обманешь… Экипаж пролетел мимо и остановился лишь у следующего столба. Что, в принципе, было предсказуемо и закономерно.
Дикое ржание вперемешку со стонами боли из-за рвущихся у жеребцов мышц и сухожилий раскатистым эхом прокатилось по центральной улице. Судя по мордам с взбитой до состояния сливок пеной у рта и взмыленным бокам, лошади неслись галопом довольно долго.
Я двинулся к повозке, попутно ее осматривая. Дормез был не из дешевых. Он явно принадлежал зажиточному и влиятельному выскочке, обладающему ярко выраженной тягой к прекрасному. Карета была густо покрыта золоченой резьбой в стиле рококо, которая сверкала в лучах утреннего солнца. На стенках и дверях — картины морских баталий. Позади кузова — скульптурная группа: три сирены, сидящие на камнях. Одна из них бряцала на кифаре, вторая пела, последняя играла на флейте. Наверняка из цельного золота. Автомобилям двадцать первого века такая роскошь и не снилась!