Хирургический выбор
Шрифт:
– Да? – Он вздрогнул, затем взглянул на нее, и его глаза, без того темные, стали еще темнее. Даниэла ничего не сказала, он все понял без слов…
Мужчина опустил голову и закрыл лицо руками. Он однозначно ожидал такого исхода, ему теперь оставалось только принять случившееся. И его безмолвное отчаяние заставило сердце Даниэлы сжаться еще сильнее. Она положила руку ему на запястье.
– Мы попробуем сохранить жизнь вашей дочери… – проговорила она едва слышно.
Мужчина резко поднял голову и с невыносимым отчаянием уставился
– Дочь? Откуда вы знаете, что там дочь?
– Я видела ее на мониторе УЗИ.
– И кому она теперь нужна? – спросил он, и голос его оборвался.
– Малышка?! Что вы такое говорите?! – воскликнула Даниэла. – Разве вам не нужна дочь?!
– Без мамы? – Его губы задрожали и искривились в мучительной гримасе.
Даниэла вздохнула. Первая искра возмущения тут же погасла. Она прекрасно понимала его боль.
– Послушайте, – Даниэла неосознанно сжала его запястье. – Ваша жена очень хотела этого ребенка…
– … который убил ее…
– Не говорите так, – мягко упрекнула Даниэла.
– Это правда! Врачи запретили ей рожать! Они говорили, что беременность может вызвать эпилептический припадок и убить ее.
– Я знаю… Я вела ее беременность. Это я ей говорила. Она меня не послушала…
– Меня тоже, – он сокрушенно мотнул головой.
– Но раз малыш уже живет, пусть пока и в утробе, разве вы не хотите, чтобы он родился? – вкрадчиво спросила Даниэла.
– Я был готов отказаться от детей ради нее, – дрожащим голосом ответил мужчина, а в глазах показались слезы. – Я хочу ее живой… – прошептал он, потом сжал челюсти, стараясь сдержаться.
– Физически она жива. Мозг, увы… – озвучила, наконец, Даниэла ситуацию.
Он молчал, и она только видела, как еще сильнее сжались его челюсти.
– Мне кажется, ваша жена очень хотела бы, чтобы малышка пришла в этот мир. Она оставила вам ее в подарок…
– Я не хочу этот подарок! Я хочу ее живой! – крикнул он и, не в силах больше сдерживаться, бросился прочь.
Даниэла с сочувствием смотрела ему вслед. Потом взгляд ее затерялся в пространстве. Она была хорошо знакома с его женой и действительно знала, как та хотела ребенка. Даниэла была уверена, что она осознанно пошла на риск.
В кармане зазвонил телефон.
– Да, Але?
– Как прошел разговор? – послышался любимый голос.
– Он сказал, что не хочет этого ребенка, – тяжело вздохнула Даниэла.
– Он сейчас в шоке. Надо дать ему время. Кстати, завтра в восемь утра консилиум, – сообщил Алессио.
– Хорошо. Я сейчас еще хочу поговорить с кем-то из наших анестезиологов.
– Почему сейчас? – удивился Алессио. – Сейчас ребенку не требуется анестезия.
– Я хочу понять, каковы наши шансы…
– Завтра мы все дружно это поймем на консилиуме, Дани. Поедем сейчас домой?
– Нет, Але, я потом не смогу уснуть. Меня мучают некоторые вопросы. Езжай один. Тебе ведь еще надо заехать в магазин и к Элио, –
– А ты?
– Я приеду на своей машине, как обычно. Не переживай.
– Дани, но скажи мне с точки зрения гинекологии: с плодом и течением беременности все в порядке? – Сильная заинтересованность звучала в голосе Алессио. Он в самом деле загорелся идеей повторить чудо, которое совершили медики в Брно, хотя лично Алессио вряд ли будет участвовать во всем этом, ведь проведение кардиохирургической операции не предполагается.
– Да, все превосходно, – подтвердила Даниэла.
– Значит, шансы очень высоки… – будто про себя пробормотал Алессио.
– Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы сохранить малышку… – пообещала Даниэла.
Прежде чем покинуть больницу, Алессио решил заглянуть к маме Элио. В течение дня ему не удалось проведать ее, но он был обязан сообщить Лилиане, что встретился с ее отцом и отправил Элио домой с ним. Остановившись перед дверью ее палаты, он ощутил, как участилось сердцебиение. Потом вошел внутрь.
Лилиана лежала с открытыми глазами, вся опутанная проводами. Алессио посмотрел на показания приборов: некоторые были на грани критических значений.
– Как самочувствие? – начал Алессио.
– Dottore, где мой сын? – Лилиана попыталась приподняться.
– Ни в коем случае не вставайте! – требовательно пресек Алессио ее попытки. – Синьора, так не пойдет. – Он решительно мотнул головой. – Я вам пообещал, что позабочусь об Элио. Почему же вы так нервничаете?
– Но вы ведь работаете…
– И что? А вдруг у меня есть няня? Или я маму свою попросил присмотреть за ним? Или я взял вашего сына ассистировать мне? – Строгость послышалась в голосе хирурга. – Если я сказал, что ваш сын в безопасности, значит, так оно и есть. Вы мне не верите?
– Я верю… – смутилась Лилиана.
– Вы заставляете анестезиолога постоянно вкалывать вам снотворное, чтобы вы были спокойны. Вы вознамерились провести во сне все время до самой выписки из больницы? Только снотворное не решает проблему и не улучшает состояние вашего здоровья.
– Не будьте таким строгим! – взмолилась Лилиана, чуть не плача. – Постарайтесь меня понять… У вас есть дети?
Алессио вздохнул. Он прекрасно ее понимал, даже не имея детей, однако стресс, в котором Лилиана постоянно пребывала, лишал надежды в ближайшие дни перевести ее из палаты интенсивной терапии в обычную палату.
– Сейчас Элио дома с вашим отцом, – мягко сказал Алессио и тут же пожалел об этом: глаза Лилианы наполнились непомерной тревогой, но она промолчала. – Я закончил на сегодня работу, у меня есть список продуктов от вашего отца и сейчас я еду в супермаркет. Вашему отцу и сыну я запретил выходить на улицу. Оба пообещали соблюдать запрет. У вас чудесный сын, синьора. Думаю, он не нарушит данного мне слова.