Хитрая злая лиса
Шрифт:
Министр посмотрел на Веру, она опять начала смеяться без причины — он распространял своё состояние, она ничего не могла с этим сделать. Он опять уткнулся в подушку и проорал туда:
— Демон! Дьявольское порождение бездонных рудников, доктор-мордоболог, блин, Вера, как?! Почему?!
— Пойду чай поставлю, — вздохнула Вера, положила сумку на стол и пошла.
***
8.44.14 Вопросы в порядке бреда
Министр долго шумел водой в ванной, потом пришёл уже приличный и спокойный, сел на обычное место в углу у стены, стал рассматривать свою ленту, медленно перебирая её пальцами и наматывая на ладонь. Чайник закипел, Вера заварила чай из новой коробки, которую ещё ни разу не видела, он пах чем-то цитрусовым и сладким, настраивая на волну энергии и ярких впечатлений.
Поставив перед министром чашку, она села к нему поближе и заглянула в глаза с шутливо-участливым видом:
— Вы уже в порядке, готовы трезво мыслить?
— Ну... не так, чтобы прямо трезво, но можно попробовать, — он коротко посмотрел на неё и опять опустил глаза, стал аккуратно складывать ленту. — А что, есть вопросы?
— Да, есть один. Вы так внимательно смотрели на голову Йори...
— Вы тоже заметили? — поднял глаза министр, Вера медленно приподняла плечи:
— Я не уверена. — Задумалась, потом отставила чашку подальше и встала, решительно объявляя: — А когда я не уверена, я черчу схемы. Я сейчас.
Она сходила в библиотеку за бумагой и карандашом, вернулась за стол и решительно поддёрнула рукава. Министр смотрел на неё с заинтригованной улыбкой, она улыбнулась в ответ и нарисовала на бумаге четыре ровных квадрата, стала подписывать каждый и представлять вслух для министра:
— Йори. Йоко. Мико. Как зовут младшую?
— Саюри.
— Красиво. Но выбивается из стиля. Как переводится?
— Это цветок, белая водяная лилия. Она родилась в сезон их цветения.
— Красиво, — повторила Вера, вписала имя младшей сестры в последний квадрат и спросила: — Мне показалось, или мать её не особенно любит?
— Почему вам так показалось?
— Она с ней так разговаривала как-то... Назвала криворукой. Отругала за ерунду. Вообще говорила с ней таким тоном, как будто она — сплошное разочарование, или в чём-то виновата. Но Саюри не вела себя, как будто виновата, а просто... немного как бы заискивала, как будто это... просто условие жизни такое. Я не совсем поняла. У них какие-то конфликты?
Министр молчал, Вера оторвала взгляд от имени на бумаге и посмотрела на министра, он смотрел на ленту, потом поднял глаза на Веру и с долей неловкости ответил:
— Она со всеми так разговаривает.
— Саюри?
— Мать.
Вера подняла брови, министр усмехнулся и пожал плечами, отводя глаза. Вера подождала продолжения, не дождалась и сказала:
— М-да. Это многое объясняет.
Министр не ответил, она опустила глаза на чертёж, собралась и опять изобразила бодрость:
— Так, ладно, по делу. Если мне не изменяет память и если меня не подводят глаза, а я ни на то, ни на другое никогда не жаловалась, то причёска Йори — это один в один причёска Йоко с дуэли. Так?
— Да, — злорадно усмехнулся министр. — Причём, когда Йоко телепортировали во дворец Хань и мои врачи стали с ней работать... А они все карнцы и не знают, что это за причёска и как она крепится.
— Подождите, вы обеспечивали для Йоко врачей?
— Да, я вызвал их заранее и приказал им ждать во дворце Хань.
Вера посмотрела на него так, как будто он не слишком хороший мальчик, министр усмехнулся:
— Я подозревал, что вы её покалечите, поэтому нанял специалиста по переломам и синякам. А специалиста по черепно-мозговым потом отдельно вызывать пришлось, я не рассчитывал, что вам Фил ботинки железные подарит, а вы их так шустро освоите.
Она продолжала смотреть на него без особого одобрения, он невинно улыбнулся и попытался изобразить восхищение:
— С вами я всегда получаю больше, чем ожидаю.
— Два перелома по цене одного, — с мрачной улыбочкой кивнула Вера. Перестала улыбаться и погрозила пальцем: — Моя вам официальная нота неодобрения. Нефиг. Сами вызывают на дуэль — пусть сами платят за врачей. А то, поглядите на них, какие смелые за чужой счёт.
Министр тихо смеялся, но ничего не отвечал, Вера подозревала, что это не в его власти, отказывать родственникам. Вздохнула и вернулась к деловому тону:
— Так что там с врачами, которые в париках не понимают?
— Они не поняли, как его снять, и вышли спросить. Мы были в гостиной, я, мать, Йори и Мико, Саюри сбежала. А врачи в спальне работали с Йоко. И один вышел, сказал — надо разобрать причёску. Мать сказала Йори пойти это сделать, Йори взяла свою служанку и пошла, потом вышла с этим париком, а он грязный, весь в пылище, ещё и сами волосы немного повреждены — там был гребень, и вы по этому гребню ударили, он сломался и немного порвал кромкой волосы как раз в таком месте, где видно. То есть, парик испорчен. Точнее, его можно почистить и продолжать носить, просто надо учитывать, что это место придётся как-то обрабатывать и прикрывать, может быть, отдать парик в починку. Но — все эти вещи не для Йори, она носит только новое и идеальное. Она не носит вещи с чужого плеча, не носит перешитое или после ремонта — она считает, что это для плебеев и бедняков, а её это всё не достойно, она всегда лучше купит себе новое. И она вышла из спальни Йоко с этим париком, и мне его под ноги бросила, сказала... — он замялся, как будто мысленно цензурил её слова, понял, что Вера заметила, чуть улыбнулся: — Много чего сказала, но суть в том, что парику этому место на помойке теперь, так что с меня новый. Этот я дарил когда-то. Ну, то есть, я его матери дарил, а она не носит одно и то же слишком долго, к тому же, там есть нюансы, связанные с возрастом — парик для юной девушки взрослой женщине вроде как не подходит, она должна носить более пышный и с седыми прядями, мне мать уже давно намекала, что хочет такой, но я пока не дарю, говорю, что она слишком молодо выглядит для седого парика. На самом деле, я просто жду её юбилея. Раньше ждал.
Он задумался, Вера молчала, министр взял себя в руки и посмотрел на стоящие возле сахарницы «часы истины», повторил как будто специально для них:
— Раньше я планировал ей подарить этот парик, я уже заказал его. Но после недавних конфликтов... Когда я улаживал вопросы вашей дуэли с Йоко, мы поговорили с матерью, я был зол, и сказал ей, что ни копейки больше не потрачу на неё и её детей. Соврал, но она об этом не знает. Я ей никогда раньше ничего подобного не говорил. Так что она поверила. Но никто, кроме нас с ней, этого разговора не слышал. И когда Йори швырнула парик, она попыталась на него наступить от злости, а мать крикнула: «Не смей», таким тоном... — он задумался, повёл в воздухе пальцами, как будто пытался нащупать ускользающую догадку. Посмотрел на Веру, приглашающе улыбнулся, Вера взяла карандаш покрепче и нарисовала над квадратом Йори кружок, и подписала, повторяя вслух для министра:
— Йори сегодня надела коцаный парик Йоко. Йоко сегодня не пришла, но, — она нарисовала ещё кружки и стрелочку от одного к другому: — Её парик надела Мико.
Министр посмотрел на неё удивлённо, Вера кивнула:
— Я его очень хорошо помню, она в этом парике рылась в шкафу в вашем Дворце Принцессы. Помните, когда я в неё салфетку бросила, я сказала, что в одних и тех же украшениях два дня подряд нельзя? А она сказала, что это было позавчера. Эти украшения, похоже, к парику как-то приклеиваются, или, я не знаю, они не снимаются, или снимаются настолько сложно, что их снимают только вместе с париком. Может быть, они его держат, хрен их знает, как эти парики устроены. Я точно знаю только то, что он выглядит точно так же, как тогда, но тогда он был на голове Йоко, а теперь на голове Мико. Она добавила несколько маленьких украшений, но ключевые остались те же. А Саюри вообще была без парика. Это нормально?