Хладнокровное предательство
Шрифт:
Еще примерно через час они добрались до выступа, с которого был виден почти весь Эрскдейл. Над ними небо заслоняла скругленная вершина, похожая на каменный придаток. Ее как будто прикрепили к горе уже после того, как она образовалась. Миссис Камминс показывала ее Ратлиджу из окна кухни и называла Наростом. Внизу, между холмами, извивалось озеро Эрскуотер, похожее на букву S. Долина немного расширялась на концах и лишь слегка сужалась посередине. Выступ, куда они пришли, Ратлидж заметил еще на карте и тоже решил, что здесь лучший наблюдательный пункт. Правда, подступы к нему оказались трудными;
Вдали, там, где горы смыкались на краю долины, небо заслоняла еще одна вершина; склоны горы, вначале довольно пологие, вверху переходили в обрывистую каменистую стену, к которой не прилипал снег. Здесь, наверху, дышалось гораздо легче. Открывался вид и на небо, и на землю. Ратлидж неожиданно примирился со здешним краем. Его клаустрофобия мало-помалу начала отступать.
Дрю махнул рукой куда-то в сторону:
– Ферма Элкоттов вон там – видите крышу хлева? Глядите левее того валуна в форме трубы.
– Да, теперь вижу.
– Видите, как она расположена? Будь вы на месте мальчика, куда бы вы подались?
Ратлидж задумался:
– Невозможно сказать. Он мог побежать наверх, а оттуда в любую сторону.
– Там, на склонах, есть загоны для овец. Некоторые видно отсюда. Там… вон там… и там… Левее последнего и ярдов на триста ниже – развалины старой фермы Саттертуэйтов. А справа от вас, у самой седловины, есть маленькая пастушья хижина. В плохую погоду в ней часто отсиживаются туристы. – Дрю огляделся. – Весной у нас все цветет… Цветочки крошечные, облепляют камни, как овцы.
Он продолжал описывать местные достопримечательности и указывать фермы. Островки цивилизации в каменной глуши. Ратлидж постепенно начал различать горные тропы. Снег на них уже подтаял и стал грязным. Тропы вились между камнями и уходили вдаль, иногда внезапно обрываясь.
Долина и обступившие ее горы составляли большой участок – во многих местах непроходимый. Ратлидж, обладавший прекрасным зрением, вглядывался в дымку, пытаясь уследить за всем, что привычно показывал ему Дрю. Иногда о каком-то отдаленном строении можно было понять лишь по отбрасываемой им остроконечной тени. Грязно-белые овцы, щипавшие травку повсюду, где стаял снег, почти сливались с окружающей местностью, хотя Дрю видел их без труда. Ратлидж замечал овец, только когда они двигались. В самом деле, иголка в стоге сена…
– В горах повсюду дороги и тропы. Если парнишка Робинсон случайно наткнулся на такую тропку, он мог далеко зайти по ней – все зависит от глубины снега. Почти все горные тропы виляют и раздваиваются. У некоторых есть названия, у некоторых нет. Одни ведут к загонам или хижинам, другие не ведут никуда. Тут уж как повезет.
– Допустим, убийца погнался за мальчиком по тропе, – сказал Ратлидж. – Мальчик понял, что путь в Эрскдейл для него закрыт, и побежал в другую сторону. Тогда возникает вопрос: не попытался ли Джош обойти долину кругом, чтобы войти в городок с другой стороны? А если он полез выше в горы, почему он решил, что там ему безопаснее? Потому что туда за ним не погонится убийца? А может, мальчик вообще ни о чем не думал, а просто бежал куда глаза глядят?
Если убийца – Джанет Аштон, она бы точно не полезла за племянником в горы. В
Что же касается Пола Элкотта, то он живет здесь всю жизнь. И куда бы Джош ни побежал, Пол наверняка знал, как его обойти.
– А вон там что? – спросил Ратлидж, думая о мальчике.
– Ферма «Яблоня». Мы добрались до нее, осмотрели дом и службы, поговорили с владельцами.
– А на том выступе?
– Еще одна ферма, «Южная». Там тоже ничего.
Немного помолчав, Дрю спросил:
– Видите овчарню вон на той горе? Мы зовем ее «Скелет».
– Где?
– Южнее, как будто наискосок от хлева Элкоттов.
– Да, теперь вижу.
– Туда Элкотт зимой, в метель, загонял своих овец. Овчарня под самым выступом. Мы и туда добрались, правда с трудом. Так вот, если бы мальчик побежал на юг, мы бы увидели его следы, а следов не было.
– Где были овцы Элкотта?
– В овчарне. Их туда загнал либо он сам, либо баран-вожак. Бывает, овцы в метель сами находят себе пристанище. Может быть, в овчарню попали не все, какие-то разбрелись по склонам. На то, чтобы собрать всех, уйдет не один день, но они, овцы, сами знают, где искать остальных. Они совсем не глупые, что бы о них ни говорили.
Ратлидж понял: если мальчик наткнулся на лежащих в снегу овец, он мог пристроиться к ним и превратиться в еще один занесенный снегом бугорок. Возможно, овцы спасли Джоша в ту ужасную воскресную ночь. Но что с ним случилось потом, когда опасность миновала? Почему на следующее утро он не пришел в полицию или к людям, которым доверял? Почему он так боялся обратиться за помощью?
– Расскажите об овцах, – попросил он, идя за проводником. Они поднимались еще выше, и у него на морозе сбилось дыхание. Если уж овцы умеют выживать в таких условиях, возможно, у них стоит кое-чему поучиться.
– А что рассказывать-то? – спросил Дрю, который почти не запыхался. – Ягнятся они в конце апреля или начале мая, когда на нижних пастбищах трава зеленее и кто-нибудь может за ними приглядывать. Стрижка в июле. Хозяину обычно помогают собаки – помесь колли и овчарки. Собака загоняет овец в хлев или выгоняет оттуда.
– Овечьи тропы близко подходят фермам? За какое время мог мальчик, выросший в городе, хорошо их изучить?
Дрю хмыкнул:
– От моей фермы до подножия ближайшей горы надо пройти мили три. А у Элкоттов ферма стоит прямо у подножия, со двора можно подняться до самого перевала. Туда ведет скотопрогонная тропа.
Может, мальчик наткнулся именно на такую тропу?
Ратлидж шел по следу проводника. Казалось, Дрю без труда находит твердые, ровные места, как будто видит сквозь глубокий снег знакомую тропу, по которой хаживал много раз. Ратлиджу не везло – он часто спотыкался. Ходьба по глубокому снегу отнимала много сил. Хорошо, что они лезут в гору по прямой, а не огибают склон. Позже, к счастью, пришло второе дыхание.
Он заметил тонкую струйку дыма, поднимавшуюся из такого места, где трудно было заподозрить наличие человеческого жилья. Но когда глаза начали различать подробности, он разглядел тень от островерхой крыши и спросил: