Хо Ши Мин
Шрифт:
И он повел группу по тропинке, тянувшейся змейкой через лес, а потом вверх по почти совершенно голой скале. Пещера оказалась довольно тесной, однако пять-шесть человек в ней могли разместиться. У входа в пещеру возвышался огромный каменный валун, который время, дожди и ветры обтесали и сделали похожим на человеческое изваяние. Май Ли называл пещеру «кокбо», что на местном наречии означает «начало источника». Где-то в этих местах брал начало горный ручей, змейкой вившийся вокруг скалы, а затем падавший вниз пенистым водопадом.
Временное пристанище всем пришлось по душе. Тут же принесли из деревни несколько досок, сделали из них подобие нар и забросали сухими листьями и травой. Потом решили познакомиться с окрестностями.
— У меня есть идея. Этот ручей прозрачен и чист, словно жемчуг. К тому же он берет отсюда свое начало. Предлагаю назвать его именем Ленина. А вот ту величественную гору, — Нгуен Ай Куок показал рукой налево, — назовем вершиной Карла Маркса. Возражений нет?
Каждое утро Нгуен Ай Куок вставал с восходом солнца и будил остальных. Потом делал интенсивную гимнастику на расчищенной им недалеко от пещеры площадке. Вместо гантелей использовал каменные песты от ступок. Регулярно лазил босиком по скалам, выбирая самые крутые. «Надо, чтобы ноги привыкали ко всему». — объяснял он друзьям. После зарядки спускался к ручью и, как бы ни было прохладно, плескался в нем до ломоты в костях. К ручью от пещеры вела очень крутая тропинка, почти сплошь заросшая колючим кустарником. После дождя она раскисала так, что по ней страшно было подниматься, а древесные пиявки, устилавшие кроны деревьев, бросались с веток на головы и спины людей, словно дикие пчелы.
Рабочий день Нгуен Ай Куока проходил также на берегу ручья, где он облюбовал себе полированную каменную глыбу, служившую ему столом. Орудием труда была его неразлучная спутница последних лет — пишущая машинка «гермес-бебе» с вьетнамским шрифтом, подаренная ему друзьями. Каменный стол, за которым он работал, был хорошо укрыт от посторонних взоров густыми зарослями лесного фикуса. С одной стороны высилась скала, с другой пенился разлившийся в этом месте широко и привольно ручей Ленина. В минуты отдыха Нгуен Ай Куок бросал в его прозрачную, как слеза, и казавшуюся неподвижной воду вареные рисинки, приманивая золотистых красноперых рыб. Через несколько дней они настолько привыкли к гостю, что стаей бросались к нему, чуть заслышав его шаги. Здесь, в этом тихом, поэтическом месте, написал он четверостишие, которое сегодня знает наизусть каждый вьетнамец:
Утром к ручью прихожу, а стемнеет — дарит пещера кров; варево из лепестков закипает, нежный бамбук готов. На валуне пишу перевод истории большевиков, жизнь, посвященная правому делу, славна во веки веков.В пещере в дождливую погоду было неимоверно сыро. Холод пронизывал до самых костей. Откуда-то сверху по причудливым сталактитам, покрытым густым слоем мха, беспрерывно и методично, словно в камере пыток, капала вниз вода. По ночам приходилось по очереди поддерживать костер, чтобы не замерзнуть. Обитатели пещеры любили сидеть перед сном вокруг костра и слушать рассказы своего руководителя и старшего товарища, немало повидавшего на своем веку. Хо Ши Мин рассказывал о своих поездках в Советский Союз, о том, как он не успел встретиться с Лениным, о том, каких успехов достигла родина первой социалистической революции. Он умел так рассказывать, что перед их глазами отчетливо вставали пейзажи России, ее грандиозные стройки. От него они узнали о мужестве советских людей — покорителей Севера, о подвиге советских летчиков, совершивших перелет через Северный полюс в Америку.
Дни и месяцы, проведенные в Пакбо, запомнились Нгуен Ай Куоку и его соратникам как нескончаемый радостный праздник, окрашенный яркими красками ожидания великих перемен. Они были непосредственными участниками революционного творчества,
Никогда еще Нгуен Ай Куок не работал с таким жаром души. Он словно бы помолодел на два-три десятка лет. Он писал, переводил, встречался с партийцами, курьерами, местными жителями, лично вникал во все повседневные дела. Каждое утро он опрашивал окружающих, кто чем занят. У кого не было дела, он тотчас же находил его, вплоть до таких, казалось некоторым, мелочей, как шитье обуви и починка одежды. Все, кто работал с ним в те дни, единодушно отмечают его талант руководителя и организатора, ярко проявившийся с первых часов пребывания на родной земле, такие присущие ему замечательные качества, как полная самоотдача делу, максимальная ответственность за его выполнение, оперативность и деловитость, простота в общении с товарищами по партии и в то же время требовательность к ним, тесный контакт с местными жителями и целенаправленная политическая работа с ними. Одним словом, Нгуен Ай Куоку была в полной мере присуща совокупность всех тех качеств партийного руководителя, которые мы сегодня называем ленинским стилем работы.
Стремительно нараставший грозный вал драматических перемен в развитии политической ситуации внутри Вьетнама и вокруг него ставил перед КПИК новые серьезные задачи. После капитуляции Франции в Индокитае пришли к власти фашиствующие элементы — сторонники марионеточного режима Виши. Однако еще более серьезная угроза нависла над Индокитаем с севера. К маю 1940 года милитаристская Япония оккупировала Южный Китай и вышла к границам Вьетнама. Поскольку Франции как великой державы больше не существовало, японские милитаристы стали добиваться подчинения вишистских колониальных властей своей агрессивной политике. В августе 1940 года было подписано политическое соглашение между Виши и Токио, на основании которого вишисты признали «преимущественные позиции» Страны восходящего солнца на Дальнем Востоке и предоставили ей военные льготы в Индокитае.
Не удовлетворившись этим, японцы в сентябре 1940 года начали прямую вооруженную интервенцию: захватили ряд вьетнамских городов близ китайско-вьетнамской границы и высадили морской десант в Хайфоне. В последующий период японские милитаристы, пользуясь слабостью вишистских властей, делавших одну уступку за другой, продолжали «мирную экспансию» в Индокитае. К концу 1941 года, когда Япония, напав на Пирл-Харбор, развязала войну на Тихом океане, весь Индокитай был уже оккупирован ее войсками и превращен в военный плацдарм для агрессивных действий против других стран Юго-Восточной Азии. Установив контроль над Индокитаем, японские оккупанты сохранили французский колониальный аппарат, который формально «делил власть» с ними. Вьетнамский народ оказался, таким образом, сразу под двойным гнетом — японского милитаризма и французского колониализма.
В ответ на агрессию Японии и соглашательство вишистов во Вьетнаме одно за другим вспыхивают вооруженные восстания патриотов. Особенно серьезные последствия имело восстание в Намки (Южный Вьетнам), начавшееся 23 ноября 1940 года.
Условия для развертывания массового вооруженного выступления в тот момент не были благоприятными, поэтому VII пленум ЦК КПИК, состоявшийся в конце октября 1940 года в северной части Вьетнама, не одобрил решение партийной организации Намки о переходе к восстанию, считая его несвоевременным и не отвечающим объективной обстановке в стране. Пленум ориентировал партию на сохранение и укрепление сил революции, создание и расширение партизанских баз, на подготовку к восстанию в масштабах всей страны.