Ходячий замок (илл. Гозман)
Шрифт:
Читала она превосходно – не только мелодично, но еще и так, что вторая строка совпала по ритму с первой, а Софи раньше казалось, что это никак невозможно.
Ты – великий чародей?Зреть незримое рожден?Проскачи сто сотен дней,Сединою убелен,Чтоб, вернувшись, мне поведатьИ о дивах, и о бедахИ принестьЗлую весть:ЧестныхХоул страшно побледнел. Софи увидела, как по его виску сползает капелька пота.
– Благодарю вас, – проговорил он. – Не надо дальше. Не хочу вас затруднять. В последней строфе речь идет о том, что даже хорошая женщина неизбежно окажется неверной, да? Вспомнил. Какая глупость. Конечно, Джон Донн.
Мисс Ангориан опустила книгу и пристально взглянула на него. Хоул вымученно улыбнулся:
– Нам пора. Вы не передумали насчет ужина?
– Нет, не передумала, – ответила мисс Ангориан. – Вы хорошо себя чувствуете, мистер Дженкинс?
– Просто лучше не бывает, – отозвался Хоул и потащил Майкла и Софи за собой – сначала вниз по лестнице, а потом в жуткую безлошадную повозку. Невидимые наблюдатели наверняка решили, что мисс Ангориан несется за ними по пятам с шашкой наголо. Они имели полное право на подобные выводы – особенно если учесть скорость, с которой Хоул запихал своих спутников в повозку и рванул с места.
– Что случилось? – спросил Майкл, когда повозка с ревом и скрежетом взлетела вверх по склону, а Софи изо всех сил вцепилась в сиденье. Хоул притворился, будто не слышит. Поэтому Майкл дождался, когда Хоул запрет повозку в сарай, и повторил вопрос.
– Ничего особенного, – небрежно отмахнулся Хоул, снова направляясь к желтому зданию под названием «Ривенделл». – Просто-напросто меня настигло проклятие Болотной Ведьмы. Рано или поздно это должно было произойти. – Открывая садовую калитку, он задумался, словно подсчитывая что-то в уме. Софи услышала, как он шепчет: – Сто сотен… Десять тысяч… Это примерно день Середины лета…
– Что – день Середины лета? – поинтересовалась Софи.
– Мне стукнет сто сотен дней, – отозвался Хоул. – А это, миссис Проныра, означает, что мне придется вернуться к Болотной Ведьме. – Софи с Майклом даже поотстали, завороженно глядя на таинственную надпись «ВАЛЛИЙСКАЯ ЛИГА РЕГБИ», которой была помечена спина Хоула. – Если держаться подальше от сирен, – продолжал шептать Хоул, – и не прикасаться к мандрагоре…
Майкл окликнул его:
– Нам надо зайти попрощаться?
А Софи спросила:
– А что с вами сделает Болотная Ведьма?
– Страшно подумать, – ответил Хоул. – Нет, Майкл, заходить попрощаться не надо.
Он открыл дверь матового стекла. За ней оказалась знакомая комната в замке. Стояли сумерки. Сонный огонек Кальцифера окрашивал стены в бледно-бирюзовые тона. Хоул откинул назад длинные рукава и подбросил Кальциферу полено.
– Она меня поймала, синяя ты морда, – понуро сказал он.
– Знаю, – отозвался демон. – Я почувствовал.
Глава двенадцатая, в которой Софи становится старенькой матушкой Хоула
Особого смысла в том, чтобы
– Мне понадобятся все силы, чтобы уйти от Ведьмы, – объяснял он. – Пусть лучше у короля не будет ко мне претензий.
И вот на следующий день Софи облачилась в новый наряд и сидела, довольная, хотя и несколько закостеневшая, поджидая, когда Майкл оденется, а Хоул выйдет наконец из ванной. Она коротала время, рассказывая Кальциферу о той далекой стране, где живет семья Хоула. Это помогало отвлечься от короля.
Кальцифера рассказ страшно заинтриговал.
– Так и знал, что он чужеземец! – воскликнул он. – Только, судя по твоему рассказу, это и вовсе другой мир. Однако какой хитроумный ход со стороны Ведьмы – надо же, подослала проклятье прямо оттуда. Очень, очень хитроумно, с какой стороны ни взгляни. Люблю такое колдовство – берешь что-то уже существующее и превращаешь в проклятье… Я как раз об этом думал, когда вы с Майклом третьего дня читали те стихи. Этот дурень Хоул слишком много ей о себе рассказал.
Софи уставилась в узкое голубое лицо Кальцифера. Ее вовсе не удивляло, что демон так восхищается хитроумным проклятьем, как, впрочем, и то, что он обозвал Хоула дурнем. Кальцифер вечно норовил обидеть Хоула. Софи никак не могла понять, вправду ли демон ненавидит Хоула. У него был такой злобный вид, что сказать наверняка все равно было невозможно.
Кальцифер поднял оранжевые глаза и посмотрел Софи прямо в лицо.
– Мне тоже страшно, – признался он. – Если Ведьма поймает Хоула, мне тоже туго придется. Если ты не успеешь до этого расторгнуть договор, я ничем не смогу тебе помочь.
Софи не успела ничего спросить, потому что из ванной выскочил Хоул – он был элегантен, как никогда, и раздраженно звал Майкла. Майкл сбежал вниз по лестнице, щеголяя новеньким синим бархатом. Софи поднялась и нашарила верную трость. Пора было идти.
– Какой у вас вид – богатый и величественный! – восхитился Майкл.
– Да, Софи делает мне честь, – приосанился Хоул. – Только вот эта жуткая палка…
– Некоторые, – отчеканила Софи, – только о себе и думают! Без трости я никуда не пойду. Она обеспечивает мне моральную поддержку.
Хоул завел глаза к потолку, но спорить не стал.
Они величественно ступили на улицы Кингсбери. Софи, разумеется, обернулась поглядеть, на что похож замок в этих краях. Она увидела огромные полукруглые ворота с врезанной в них крошечной черной дверкой. Остальной замок был просто скучной оштукатуренной стеной между двумя резными домами.
– Не спрашивайте, я и так отвечу, – прожурчал Хоул. – Это пустующая конюшня. Нам сюда.
Они зашагали по тротуару, чувствуя, что изяществом облика готовы поспорить с любым из прохожих. Народу кругом было немного. Кингсбери находился далеко на юге, и здесь стояла удушающая жара. Мостовая сверкала. Софи обнаружила еще одно неудобство старости: от жары ей стало нехорошо. Роскошные здания плыли перед глазами. Софи стало досадно – она так хотела посмотреть столицу, а теперь видела лишь очертания высоких дворцов и золотых куполов.