Хогбены, Ретиф, Бел Амор, Грегор и Арнольд
Шрифт:
Ловким движением Ретиф наподдал инопланетянину по запястью и выхватил пистолет из безвольно повисшей руки.
— Ну вот, убедились? — сказал он, в то время как капитан ошеломленно переводил взгляд то на него, то на лилипута.— Никогда не недооценивайте нас, землян…
При этих словах капитан осел в своем кресле, вытирая лицо белым в черный горошек носовым платочком, любезно предоставленным ему Крошкой Вилли.
— Этот допрос — вопиющее нарушение закона! — простонал он.— Я был уверен, что все, что вы говорили
— Мы немало искушены в хитростях,— признал Ретиф.— Но уверен, вы сможете без труда простить маленькую невинную ложь, стоит вам только постараться понять нашу природу. Мы любим борьбу, и нам казалось, что это самый легкий путь — подстрекнуть вас к какому—никакому сражению.
— Подстрекнуть к какому—никакому сражению? — прохрипел пораженный крулч.
— Да—да, вы знаете, есть что—то в беззащитном с виду простофиле, что пробуждает в людях авантюристов,— объяснил землянин.— Таким образом, это для нас самый простой способ опознать смутьянов, чтобы можно было с ними быстренько разделаться. По—моему, вы, крулчи, сейчас прекрасно подходите для этой цели. Дело в том, что у нас как раз закончены несколько новых приборов—планетоуничтожителей, которые мы уже давно хотели подвергнуть полевым испытаниям.
— Вы блефуете! — отчаянно проблеял крулч. Ретиф энергично кивнул.
— Я обязан предупредить вас, но вы вовсе не обязаны верить мне. Поэтому, если вы по—прежнему настаиваете померяться силами…
С пульта управления раздалось резкое жужжание; часто замерцал пронзительный желтый огонек. Рука капитана инстинктивно дернулась, когда он вперился взглядом в коммуникатор.
— Давайте—давайте, отвечайте,— подбодрил его Ретиф,— Но уж будьте любезны не говорить ничего такого, что могло бы раздосадовать меня. У нас, землян, крутой нрав.
Крулч щелкнул переключателем.
— Ваше благородие,— затараторил, захлебываясь от волнения, крулчский голос.— Мы убиты пленными! Я хочу сказать, пленены убийцами! Их было двенадцать, а может, и все двадцать! Одни высоченные, как столетнее дерево Фуфу, а другие маленькие — меньше, чем копытные гниды! Еще у одного из них глаза, как горящие уголья, а из рук вырывалось пламя в десять футов длиной, которое расплавляло все, к чему ни прикоснется, а другой…
— Заткнись! — взорвался капитан.— Кто ты? Где ты? Что, во имя двенадцати Дьяволов, здесь происходит? — Он резко повернулся к Ретифу.
— Куда подевались остальные ваши коммандос? Как вам удалось ускользнуть от моей системы наблюдения? Что?..
— Ну—ну,— усмехнулся Ретиф.— Сейчас моя очередь задавать вопросы. Во—первых, мне нужны имена всех чиновников—гаспьеров, которые принимали от вас взятки.
— Вы, что же, думаете, я так вот и выдам моих соратников, чтобы обречь их на мучительную смерть от ваших рук?
— Ничего подобного, все, что нам нужно,— узнать, кто с вами сотрудничает,
Раздалось тихое «бряк!» — на сей раз замерцал голубой огонек. Офицер—крулч настороженно посмотрел на него.
— Это моя внешняя «горячая» линия связи с Министерством иностранных дел,— сказал он.— Когда до Правительства Гаспьера дойдет известие о пиратском акте, который вы, якобы миролюбивые земляне, осуществили за фасадом дипломатии…
— Так скажите им, в чем дело,— предложил Ретиф.— Пришло им время открыть для себя, что они не единственные, кто знает толк в изящном искусстве трирушничества.
Крулч поднял трубку.
— А—а? — отрывисто спросил он. Его лицо вытянулось, и он вытаращил глаза на землянина, а потом и на второго.
— Что—что? — заорал он в коммуникатор.— Летают по воздуху? Забрались куда? Что вы имеете в виду — гигантские белые птицы?!
— Малыш! — подбодрил его Крошка Вилли.— Эти гаспьеры наверняка преувеличивают.
Капитан в ужасе уставился на крошечного человечка, сравнивая его рост с шестью футами тремя дюймами Ретифа. Он вздрогнул.
— Знаю,— сказал он в трубку.— Они уже здесь… Он бросил трубку на рычаг, взглянул на телефонную панель и медленно потянулся к ней рукой.
Это напомнило мне кое о чем,— сказал Ретиф. Он направил пистолет прямехонько в центр груди крулчского офицера.— Не будете ли вы так любезны приказать всему экипажу собраться в главном кубрике?
— Они… они и так там,— ломающимся голосом проговорил капитан, не сводя глаз с пистолета.
— Просто для уверенности.
Капитан надавил кнопку общего оповещения, прочистил горло и скомандовал:
— Всему личному составу в центральный столовый отсек — бегом!
Какое—то мгновение стояла тишина, затем с другого конца линии донесся голос крулча:
— Осмелюсь предположить, что вы имеете в виду всех, кроме аварийных команд в машинном отделении и в оружейном отсеке, Ваше благородие?
— Я сказал — ВЕСЬ личный состав, черт бы тебя побрал! — прорычал капитан. Он выключил коммуникатор.
— Понятия не имею, чего вы этим хотите добиться,— резко бросил он.— В моем распоряжении на борту этого судна три сотни бесстрашных воинов, вам не уйти с этого корабля живыми!
Прошло две минуты — включился коммуникатор:
— Все в сборе, сэр.
— Эй, Вилли, видишь тот большой белый рычаг? — обратился Ретиф к лилипуту. —Окажи любезность, просто опусти его вниз, и следующий тоже.
Капитан попытался вскочить. Пистолет Ретифа взметнулся прямо к его лбу. Вилли прошел мимо крулча и опустил рычаги. Где—то вдали надсадно Заурчали механизмы, отчетливый толчок потряс массивный корабль, затем последовал и второй толчок.
— Что это было? — поинтересовался Вилли.