Хогбены, Ретиф, Бел Амор, Грегор и Арнольд
Шрифт:
— В некотором смысле вам повезло, что вы это сделали, капитан. Она стала для меня единственной нитью в этом деле.
— После этого они пытались прикончить нас несколько раз. Но при полной мощности на экранах никакие из имеющихся у них погремушек повредить нам не могли. Тогда они призвали нас капитулировать.
Ретиф кивнул.
— Как я понимаю, у вас не возникло такого искушения?
— Больше, чем вы думаете. На первом витке мы залетели достаточно далеко. Потом, возвращаясь, мы вычислили, что должны врезаться в планету. В качестве последнего средства мне пришлось бы снять энергию с экранов и попытаться
— Почему же вы этого не сделали?
— Только потому, что имеющиеся у нас сведения очень важны. Запасы на борту немалые, хватит, если понадобится, еще на десять лет. Я знал: раньше или позже исследовательское еудно Корпуса найдет нас.
Ретиф прочистил горло.
— Рад, что вы не отступились От своего решения, капитан. Даже отсталая планета, вроде Гроа, может поубивать массу народу, ежели взбесится.
— Не знал я другого,— продолжал капитан.— Того, что мы на нестабильной орбите. На этом витке мы весьма сильно углубимся в атмосферу и через шестьдесят дней вернемся к планете навсегда. Полагаю, на этот раз гроаки будут готовы к встрече с нами.
— Не удивительно, что они держались так стойко. Им почти удалось отмазаться.
— А теперь вы здесь,— констатировал капитан.— Девять лет, а про нас не забыли. Я всегда верил, что мы можем рассчитывать на…
— Теперь с этим все кончено, капитан. Вот это и есть самое главное.
— Домой… После девяти лет…
— Мне хотелось бы взглянуть на упомянутые вами пленки,— попросил Ретиф.— Те, где засняты базы на спутнике.
Капитан с энтузиазмом выполнил его просьбу, и уже через минуту Ретиф следил за развертывающейся панорамой, являющей мертвую поверхность крошечной луны,— такой, какой ее увидел «Великолепный» девятью годами ранее. Ряд за рядом одинаковые корпуса отбрасывали длинные тени, выдержанные в резких черно—белых тонах, на выщербленную металлическую поверхность спутника,
— Они подготовили тот еще сюрприз. Должно быть, ваш визит нагнал на них страху,— заметил Ретиф.
— Теперь они совершенно должны быть готовы к запуску! Все—таки девять лет…
— Задержите этот кадр,— внезапно попросил Ретиф.— Что это за рваная черная линия там, на равнине?
— По—моему, это трещина. Кристаллическая структура, знаете ли.
— У меня появилось нечто, могущее стать идеей,— сказал Ретиф.— Прошлой ночью я ознакомился с кое—какими секретными досье в МИДе. В их числе встретился и доклад о ходе накопления запасов расщепляющихся материалов. Тогда мне это показалось маловразумительным. Теперь картина ясна. Где северный конец этой расселины?
— Вот тут… в верхней части кадра.
— Если я сильно не ошибаюсь, там у них основной склад атомных бомб. Гроаки любят упрятывать все под землю. Интересно, что сделает с ними прямое попадание пятидесятимегатонной ракеты?
— Если там у них ядерный арсенал,— сказал капитан,— то мне бы очень хотелось провести такой эксперимент.
— Вы сможете туда попасть ракетой?
— У меня на борту пятьдесят ракет. И если даже я буду выпускать их просто
— Расстояние не слишком велико?
— Это были самые современные модели экстракласса,— зло улыбнулся капитан.— С видеонаведением. Мы можем зарулить их в бар и припарковать на табурет у стойки.
— А что вы скажете, если мы попробуем это сделать прямо сейчас?
— Я давно хотел обрести определенную мишень,— ответил капитан.
Полчаса спустя Ретиф усадил Шлуха на сиденье перед экраном.
— Вот это вот расширяющееся облачко пыли было когда—то спутником Гроа,— заботливо уведомил он его.— Похоже, с ним что—то случилось.
Шеф Внутренней Безопасности изумленно уставился на изображение.
— Очень жаль,— посочувствовал Ретиф.— Но, впрочем, он же не представлял собой ничего ценного, не правда ли, Шлух?
Шлух, выпучив все пять глаз, пробормотал что—то невразумительное.
— Всего лишь голый кусок железа, Шлух, как меня заверили в МИДе, когда я запросил сведения.
— Я желал бы, чтобы вы, Ретиф, держали своего пленника подальше от меня,— сказал капитан.— У меня просто руки чешутся взять его за глотку.
— Ну что вы, Шлух искренне хочет помочь, капитан. Он был плохим парнем, но у меня такое ощущение, что теперь он раскаялся и хотел бы сотрудничать с нами, особенно принимая во внимание грядущее прибытие земного крейсера и облако пыли вон там,— показал Ретиф.
— На что это вы намекаете?
— Капитан, вам осталось полетать еще с недельку, связаться с крейсером, когда тот прибудет, попросить его взять вас на буксир, и вашим бедам — конец. Когда в определенных кругах прокрутят ваши пленки, сюда заявятся Силы Мира и низведут Гроа до субтехнического культурного уровня, установив систему контроля, чтобы надежно гарантировать отсутствие у Гроа каких—либо новых экспансионистских замыслов, хотя теперь, с исчезновением сподручного железного рудника в небе, он вряд ли может сильно напакостить кому бы то ни было.
— Совершенно верно, но…
— С другой стороны, вот решение, которое я мог бы назвать дипломатическим подходом.
После подробного разъяснения Ретифа капитан с сомнением посмотрел на него.
— Я—то готов,— согласился он.— А вот как насчет вашего парня?
Ретиф повернулся к Шлуху. Гроак содрогнулся, втянув стебельки глаз.
— Я это сделаю,— слабо произнес он.
— Отлично! Капитан, если вы распорядитесь доставить передатчик с челнока, то я позвоню еще одному приятелю, по имени Фисс, из МИДа,— Он повернулся к Шлуху.— И когда я свяжусь с ним, Шлух, вы сделаете все точно так, как я вам сказал,— или в столице Гроа будут диктовать свою волю земные Миротворцы.
— Если говорить совершенно откровенно, Ретиф,— заявил советник Никчемни,— я совершенно сбит с толку. У меня создалось впечатление, что господин Фисс из Министерства иностранных дел почти болезненно горячо расточал вам похвалы. Он, кажется, так и горит желанием оказать вам хоть какую—нибудь любезность. В свете обнаруженных мной определенных свидетельств крайне непротокольного поведения с вашей стороны, это довольно трудно понять.
— Мы с Фиссом многое пережили вместе. Теперь мы хорошо понимаем друг друга.