Хоккей на высшем уровне
Шрифт:
После тренировки я метался в поисках хотя бы глотка привычной кока-колы. Вы представить себе не можете, какой вкусной она кажется после напряженной работы, но, черт возьми, сейчас у нас ее не оказалось. «Завтра», – пообещали тренеры. Будь я сообразительней, то поступил бы, как остальные ребята: нагрузился бы коробками с «кокой» в Стокгольме и Дании. Правда, после завтрашней игры хоккеистов обещают напоить кока-колой. Что ж, ради одного этого стоит стремиться попасть в основной состав.
В газете «Москоу ньюс», выходящей на английском языке, прочел интервью с Всеволодом Бобровым. Перевод показался мне очень напыщенным, и я подумал, уж не министра ли по делам спорта интервьюировал
Боброва. Сказав, что его команде есть чему поучиться у канадцев, особенно игре в большинстве (вот тебе и на!), Бобров продолжал:. «В Москве наша главная ставка на молодых игроков, так как трудно придумать для них лучшую школу, чем игра против Канады». В конце интервью Бобров добавил: «Канадцы изучили свои ошибки в первых играх и тщательно подготовились к реваншу. Им надо спасти свой пошатнувшийся престиж непобедимых».
Во-первых, у русских есть такая тенденция, все время чему-то учиться в спорте. По-моему, они вечно анализируют и изучают тактику и технику, как свою, так и противника. Убежден, что их главная задача в этой серии – учиться, хотя некоторые считают, что этим они просто дурачат нас. В Канаде лучше всех сыграли их молодые хоккеисты. Хуже других были защитники, ветераны команды Александр Рагулин и Виктор Кузькин. Так что «ставка на молодых», о которой говорит Бобров, вполне оправдала себя.
Что же касается слов о том, что мы-де изучили свои ошибки, то я не вполне убежден в этом. По-моему, вопреки мнению Боброва, мы не готовы к реваншу. В сущности, я не совсем уверен в наших шансах на успех в предстоящих четырех матчах.
Утром я пришел во Дворец спорта пораньше, чтобы посмотреть на разминку русских. В Северной Америке предыгровые упражнения состоят из короткой раскатки на одной половине льда, прицельных бросков во вратаря в течение семи-восьми минут и приветственных взмахов руками в сторону сидящих в зале людей. У русских же существует тщательно разработанная система обязательных упражнений, выдержать которую вряд ли в состоянии многие наши профессиональные команды.
Возьмите Третьяка. После короткой раскатки он становится в ворота и выполняет упражнения на растяжение. Затем он начинает разминку. Вначале Владимир Шадрин выстраивает семь-восемь шайб футах в двенадцати, а затем быстро бросает их одну за другой в определенную точку ворот. Он совершает десять бросков в левый нижний от Третьяка угол, а потом еще десять в правый верхний. Третьяк знает направление броска, и это вроде бы сводит на нет задачу разминки. Тем не менее это дает ему возможность быстро восстановить реакцию на шайбы при наиболее типичных бросках. Он закрепляет навык и одновременно привыкает к воротам. Помоему, упражнение очень разумное. А мне такое и в голову не пришло. После того как Шадрин заканчивает броски.
Третьяк уходит в угол площадки и выполняет шпагат с быстрым вскакиванием на ноги.
Тем временем форварды и защитники отрабатывают игровые ситуации, такие, как выход троих против двоих или двоих против одного, тренируют передачи и дриблинг. Во время разминки они работают с пятнадцатью шайбами, мы же пользуемся одной или двумя. В одном упражнении каждый игрок получает по шайбе и на полной скорости несется с ней в противоположную зону, отчаянно стараясь при этом избежать столкновения с другими игроками. Впечатление такое, будто присутствуешь на опасной гонке с препятствиями. Однако это приучает хоккеистов бежать с поднятой головой и тренирует дриблинг. В конце разминки у Третьяка был измученный вид. И не удивительно. Ведь он принял не меньше двухсот бросков. Наверное, он будет рад, когда начнется игра, – столько работать не придется.
Шума
В ложе для почетных гостей сидели советские руководители Л. И. Брежнев, Н. В. Подгорный и А. Н. Косыгин. Среди массы зрителей где-то на трибуне находился и известный поэт Евгений Евтушенко. Команды вышли на лед одновременно, и все четырнадцать тысяч зрителей Дворца спорта, стоя, бурно приветствовали хоккеистов. Игроки выстроились вдоль синих линий, а на льду появились мальчишки с чудесными букетами цветов и преподнесли их хоккеистам.
Когда зрителям представляли игроков, Фил Эспозито невольно разрядил напряженную предыгровую обстановку: споткнувшись о цветок, он со всего маху шлепнулся на лед. Наверно, Фил ужасно смутился, но вышел из положения просто хорошо: встав на ноги, он добродушно улыбнулся и отвесил зрителям глубокий поклон. Игроки обеих команд буквально покатывались со смеху.
Советские болельщики ведут себя иначе, чем их североамериканские собратья. Большую часть времени они молча сидят на своих местах, редко аплодируют или улюлюкают. Но если им кажется, что судья неправ или что команда противника играет грязно, с трибун несется возмущенный пронзительный свист. Своих же игроков они поддерживают, скандируя «шайбу», «шайбу», призывая их забросить шайбу в ворота.
С самого начала я заметил удивительную перемену в манере игры русских. В Канаде их защитники в основном «питали» шайбами своих нападающих, то есть, овладев шайбой, немедленно передавали ее форвардам. В этот же раз их лучшие молодые защитники Юрий Ляпкин и Владимир Лутченко врывались с шайбой в нашу зону и бросали по воротам от синей линии. А Третьяк временами выкатывался за ворота и останавливал шайбу для своих полевых игроков. Похоже, он делает это по настроению и, уж во всяком случае, не тогда, когда возникает ситуация, хоть чем-то напоминающая борьбу за шайбу.
В игре русских заметно влияние баскетбола: они расставляют своих нападающих около ворот таким образом, чтобы отсечь канадскую защиту от Тони Эспозито. Их форвард занимает позицию рядом с нашим защитником, передает шайбу, а сам остается на месте, чтобы блокировать защитника. Гарри велел нашим нападающим поступать таким же образом, но им трудно сразу отвыкнуть от старых привычек.
Мы сильно начали игру, плотно опекая русских и разрушая их комбинации в самом начале. В конце первого периода Жильбер Перро получил пас от Рода Джилберта и прекрасно обошел Рагулина. Затем он буквально выложил шайбу на открывшегося Паризе, и Жан-Поль послал ее в ворота мимо Третьяка. Перед игрой он подшучивал сам над собой: «Если хотите посмотреть, как человек паникует, дайте мне шайбу перед воротами». На сей раз он не паниковал.
В начале второго периода Бобби Кларк, срезав угол, вышел на Третьяка и протолкнул шайбу у него между ног. 2:0. Затем на 12-й минуте Хендерсон довел счет до 3:0, забросив отскочившую от вратаря шайбу.
После этого периода Билл Гуд взял у меня интервью для канадского телевидения. Он, в частности, спросил, трудно ли нам будет сохранить перевес в счете в последней двадцатиминутке. «Нет, – ответил я. – Сейчас на нас начал действовать привычный адреналин: усталости не ощущаешь, когда тебя как сумасшедшие подбадривают три тысячи болельщиков. Да, есть еще шанс сравнять счет серии».