Hold Me

Paprika Fox

— Держи в тепле, — почему шепчу? — Завтра заберу.

Эмили пару раз бросает взгляд на Засранца, но кивает, так что убираю руку, предварительно коснувшись её влажных волос, и указываю пальцем на головной убор:

— Это я про бейсболку.

Хоуп слабо, но уже иначе улыбается, повторно кивнув, и я отступаю, разворачиваясь. Не задерживаю на ней взгляд, ухожу, но касаюсь дверной ручки, повернув голову:

— Не забудь запереть, — получаю кивок в ответ, после чего выхожу на свежий воздух, прикрывая за собой дверь, но не ступаю с крыльца на землю до тех пор, пока до ушей не доносится щелчок. Сначала один, затем второй. Смотрю на темные окна,

всё-таки продолжая идти дальше.

Почему оставил Засранца? Думаю, не стоит оставлять Эмили одну. Если для того, чтобы прийти в себя ей нужен всего лишь котенок, то пускай берет. Все равно хотел сегодня отоспаться, а с этим Засранцем ничего не выходит.

Иду по тротуару, прикрывая за собой дверцу калитки.

Но, кажется, мне все равно не удастся уснуть сегодня.

Ведь в последнее время мой разум терроризируют мысли об одной ненормальной, имя которой Эмили Хоуп.

***

Девушка лежит на кровати.

Девушка смотрит перед собой.

В темном, полном тишины, доме.

Да, я — мазохистка.

И мне приятна физическая боль, способная временно освободить от той, что живет в моем сердце.

Комментарий к Глава 10.

Официальный трейлер к работе:

https://www.youtube.com/watch?v=z_B_cvZOMy8

========== Глава 11. ==========

Мой первый вздох…

Мужчина вышел из кабинета, ведь расслышал странный звук, будто что-то стеклянное разбилось о белый, недавно вымытый пол, который продолжал блестеть под ярким светом школьных ламп. Он с недоверием огляделся по сторонам, изучая пустой коридор, который впервые отталкивал своей жуткой мрачностью, что не была явной до этих самых пор. Голые, холодные стены, гуляющий ветер, трещание ламп — всё это наводило на самые неприятные мысли, но мужчина, который вел физическую культуру просто не мог позволить себе поддаться подобным ощущениям. Он не мог слепо верить, так что выходит из кабинета, прислушиваясь. Позади тихо. Спереди — неясно. Шаг за шагом углубляется в тишину, нависшую подобно шатру на помещения, где не часто встретишь кого-нибудь из учителей, да и учеников. Не всех привлекает старый корпус. Куда приятнее находиться в стенах, покрытых новой краской.

Шум повторился, и мужчина уже был уверен, что ему не показалось. Он ускорился, непроизвольно поднеся свисток к губам, будто бы рассчитывал выйти к нарушителям спокойствия и разогнать.

Но его ждало немного иное.

— Эмили? — он всегда произносил это имя с особым трепетом, ведь девочка ещё со средней школы показывала хорошую физическую подготовку, так что пользовалась «популярностью» у преподавателя. Мужчина огляделся по сторонам, вновь опустив взгляд на девочку, которая смотрела в пол, не в силах заставить себя поднять взгляд. Тогда бы началась тревога. Ведь вид у неё был полностью «отсутствующий». Эмили лишь качнулась из стороны в сторону, когда учитель осмотрел её с ног до головы, немного оторопев:

— Ты не слышала шум? Кажется, кто-то опять окна бить вздумал, — он повернулся к ней спиной. Всего одна секунда, но именно её было достаточно. В следующее мгновение острая и резкая боль пронзила кожу в районе копчика, заставив мужчину скорчиться от спазмов в спине и согнуться пополам. Он не успел даже коснуться рукой пораженного места, как получил удар в спину. Сильный. Повалился на пол, прижав колени к груди, будто ребенок, и широко распахнутыми глазами уставился на девочку, которая опустила руку, сжимая бледными пальцами осколок стекла, покрытого красной жидкостью, стекающей по ладони

и костяшкам вниз.

… оказался последним

Веки лениво разжимаются, позволяя мне полностью ощутить на себе давление. Лучи утреннего солнца не проникают в комнату, где довольно тепло. Видимо, на улице жарко, что странно и как-то необычно для меня. Сажусь, осматривая помещение, в котором царит грандиозный хаос, как и в моей голове, что очень кстати. Мне нравится жить среди кучи вещей, кажется, это глупо, но любовь к беспорядку у меня с детства. Среди хлама я чувствую себя защищенной. Мама постоянно ругает меня за это, но ничего не предпринимает. Устала за столько лет бороться. Тру щеки, моргая, чтобы избавиться от песка в глазах, после чего чмокаю сухими губами, почесав живот под майкой, и встаю с кровати, медленно шаркая к зеркалу, чтобы рассмотреть свое тело. Обычно я этим не занимаюсь, но после полученных ударов стоит проверить физическое состояние, чтобы знать, какую одежду носить и какие участки тела прикрывать. Мельком поглядываю на свое лицо: на искусанные зубами губы, на мешки под глазами, на красный белок уставших глаз невыспавшегося человека. Да, это я, и уже понятия не имею — плакать или смеяться.

Решая, что сегодня я никуда не выйду, остаюсь в майке и шортах, которые уже давно не были в стирке. Мне не перед кем стараться выглядеть хорошо. Кто на меня смотрит без отвращения и раздражения? Вопрос исчерпан.

Звонок.

Пытаюсь уложить волосы, пока звук разносится эхом по пустому дому, сочась в каждую голую комнату. Поворачиваю голову, хмуря брови, пока выдергиваю выпавшие пряди. Видимо, вчера, пока кто-то таскал меня за волосы, они оторвались. Жаль, у меня и без того плохие волосы.

Звонок повторяется, поэтому выхожу в коридор, спокойно спускаясь вниз на первый этаж, при этом успевая изучить пустые комнаты и гостиную, которая последние несколько лет не заполняется людьми, хотя раньше родители любили устраивать шумные праздниками, приглашая всех родственников. Да, вспоминаю то время с улыбкой и теплотой в груди, вот только не могу припомнить, с чего вдруг всё это прекратилось?

Подхожу к двери, взглянув в глазок, чтобы знать, к чему быть готовой морально, ибо физически я ещё не оправилась после вчерашнего, но за дверью стоит человек, от которого вряд ли можно ждать некой эмоциональной вспышки.

Уж больно равнодушный и скупой на чувства и их выражения.

Открываю дверь, но не полностью, хотя щель уже больше, и высовываю голову, окинув взглядом Дилана, который стоит с уже типичным для него выражением лица, в темной футболке, джинсах и бейсболке.

Интересно, а у него вообще есть эмоции или чувства?

С виду не скажешь.

Смотрю на парня, подняв брови, якобы интересуясь, что его сюда привело, но, видимо, тот так же ждет от меня чего-то. Отлично. С таким успехом мы в гляделки до вечера проиграем, пока мои глаза не отсохнут. И почему, когда он рядом, я чувствую себя ещё большей идиоткой, чем являюсь на самом деле?

Но Дилан уверенно рушит мою надежду лишиться зрения, слегка наклонившись вперед, будто вглядываясь в моё лицо, и хмуро подмечает:

— Да ты забыла…

Я моргаю, сильнее подняв брови. Что ж, кажется, звания «Идиотки года» достойна лишь одна особа — я. Никто не похвалит, если сам себя не похвалишь.

Но внезапно до меня доходит. Вспоминаю резко, так что на моем лице всё открыто можно прочесть, что и делает О’Брайен, цокнув языком и раздражительно покосившись взглядом в мой коридор: