Hold Me
Шрифт:
— Мило, — судя по шагам, он разворачивается, и по моей спине бегут мурашки.
— Томас, — О’Брайен как-то странно косится на меня, после чего поднимается, видимо, следуя за парнем, имя которого мне теперь знакомо. Продолжаю гладить мордочку котенка, вымазанную в йогурте, и слегка наклоняю голову, прищурившись.
Томас… Его голос мне до неприятия знаком.
От лица Дилана.
Не даю парню скрыться с моих глаз, но молчу до тех пор, пока мы не обходим маяк, чтобы убедиться, что Хоуп не расслышит наш разговор. Точнее, я вновь буду наезжать, давить и выпытывать информацию:
— Я видел, —торможу и пускаю смешок,
— Что «видел»? — Томас разворачивается, резко выходит на контакт, к чему я не могу привыкнуть, хотя мы с ним неплохо поддерживаем недо-общение уже больше недели. Парень отнимает у меня сигарету, но ничего не говорю, лишь покосившись на пустую упаковку, после чего поднимаю на парня взгляд:
— Видел, как ты смотрел на неё.
Томас усмехается, отводя взгляд в сторону, и зажигает кончик сигареты, слишком много втянув в себя. Да. Он смотрел на Эмили так, как все остальные. Так, как смотрят учителя и одноклассники. Черт, да все вокруг. Одно выражение лица, один взгляд, в котором виден не испуг, быть может, это обычное опасение. И я начинаю немного сходить с ума. Господи, просто скажите мне, что эта запуганная особа, которая живет в доме без электричества и горячей воды, та, кто не замечает, как употребляет испорченные продукты и забывает закрывать дверь, могла сделать половине школы, если, конечно, не всей.
Томас не выглядит так, словно нервничает, но сильная затяжка никотина ему явно необходимо, поэтому молча наблюдаю за тем, как он жадно глотает дым, поглядывая по сторонам. Мы стоим с другой стороны маяка, не думаю, что Эмили услышит, да и шум воды сложно перекричать. Присутствие девушки неподалеку напрягает парня — в этом я точно не ошибаюсь.
— Я… — Томас подносит пальцы к сжатым векам, нажимая, и делает глубокий вдох, вновь опустив руки и сунув сигарету в рот. — Это сложно объяснить.
Вновь усмехаюсь, но уже не скрываю своей злости, вызванной поведением практически всех знакомых в этом городе, включая отца, которые тянут кота за яйца вместо того, чтобы открыто все пояснить.
— Почему вы ненавидите её? — Решаю задать вопрос в лоб, так что Томас переводит на меня взгляд, поправив светлые взъерошенные волосы.
— Они не ненавидят её, — мне не под силу передать то, с каким трудом ему удается выдавливать каждое слово, так что не анализирую поведение парня, продолжая слушать. — Они боятся.
Щурюсь, на секунду подняв глаза в небо, после чего скольжу языком по губам, уточняя, ведь не вникаю:
— Почему боятся? Что за ересь? — Второй вопрос озвучен в никуда, ведь отворачиваю голову, взглянув в сторону маяка, будто способен разглядеть Эмили на другой стороне.
— Ты ведь…ты ведь новенький, так? — Томас задает вопрос, который больше раздражает, так что ворчу:
— Не перескакивай с темы…
— Так что ты не знаешь, — перебивает уверенным тоном, что заставляет меня временно умолкнуть. — Тебе не нужно знать.
— Причина, — требую жестко, видя, что Томас вовсе не думает нарушить зрительный контакт. И его внезапная улыбка сбивает меня с толку:
— Ты должен сам у неё спросить. Я ничего тебе не скажу, как и остальные. Вряд ли кто-то захочет даже тупо заикнуться о случившемся, — курит, делая шаги от меня. — Но, знаешь, я не боюсь её, — тушит сигарету о свое запястье, сжав губы в бледную полоску. — Тогда она прошла мимо меня.
— Чего? —
— На твоем месте, я бы уже поспешил вернуться к ней, — улыбается шире. — Сейчас ведь осень, — и вот мой мозг сдох. Абсолютно. Томас разворачивается, быстро перебирая ногами, идет к дороге, поднимаясь на холм, оставляет меня в еще большем помутнении, чем до этого.
Что он имел в виду, говоря об осени? Что значит его «она прошла мимо»? Чертов дрыщ, толком ни черта не объяснил. В этом городишке принято говорить загадками?
Серьезно. Бесит.
Плюю в землю, бросая пустую пачку в неизвестную сторону, и быстро перебираю ногами, возвращаясь на то место, где была оставлена девушка. Но невольно замедляюсь, уходя в свои мысли, ведь пытаюсь собрать хоть что-то в голове, но целой картины мне не рассмотреть.
С чего всем боятся Эмили? Что эта размазня могла сделать, заставив всех боятся даже говорить об этом?
Бредятина.
Такое ощущение, что все просто издеваются надо мной. Демонстрируют коробку с секретом, но не дают взглянуть на её содержание.
Останавливаюсь, взглядом врезаюсь в спину девушки, которая открыто улыбается, держа Засранца под лапки, и поднимает, касаясь своим носом его.
Хоуп — это коробка.
Эмили — её тайное содержимое.
Девушка поворачивает голову, видимо, слышит мои шаги, и ее улыбка резко пропадает с лица, после чего она опускает голову, принимаясь гладить макушку Засранца пальцами. Сажусь обратно, свесив ноги к воде. Душно. Солнце продолжает шпарить, слепить в глаза, а молчание внезапно создает неловкость, хотя до этого меня вполне устраивала атмосфера. Вздыхаю, понимая, что сигареты кончались, а жара начинает сводить с ума. Можно, конечно, разбавить скуку и методом давки и принуждения вывести Эмили на чистую воду, но… Черт, но это меня не касается. Хорошо, что осознаю это раньше, так что не делаю того, чего не должен.
Потираю лоб, смахнув пот, и поправляю козырек бейсболки, невольно взглянув на Эмили, которая поднимает ладонь, прижимая её к, наверняка, горячей макушке. Она поправляет ворот кофты, скрывая ткань майки. Сегодня солнечно, к чему было одеваться тепло? Опускаю взгляд на её ноги, обтянутые темными лосинами. Синяки. Быть может, именно их она скрывает. Правильно, зрелище не из приятных.
Хоуп потирает колени, прижимая котенка к груди, и ерзает на пятой точке, явно нервничая. Боится, что продолжу свои расспросы, но я уже успел привести мысли в порядок и прийти к тому, что это не моё дело.
А я не лезу в чужое дерьмо.
Своего предостаточно.
Эмили пыхтит, заставив меня вновь начать скрыто наблюдать за ней. Она поднимает голову, закидывает, смотря в небо, и щурит веки, приложив ладонь к макушке.
И, если честно, вряд ли я в этот момент спешу оценить свои действия, скорее делаю это, потому что подобное нормально. Ведь так?
Снимаю со своей головы бейсболку, повернувшись к девушке, и надеваю ей на голову, приглаживая перед этим густые, непослушные волосы. Эмили моргает, косо и с нормальной для неё опаской смотрит на меня, пока пытаюсь нормально натянуть на неё бейсболку, после чего стучу пальцами по макушке, опустив руки, и вновь поворачиваюсь лицом к горизонту, чувствуя, как мне не хватает никотина. Черт.