Холод надежды
Шрифт:
Как-то Пафнутьев заметил, что к сожалению, не все можно экспроприировать безболезненно, есть богатые европейские, азиатские и американские коллекционеры с сильными службами безопасности, влезть на их охраняемый объект подобно смерти, с теми следует только договориться.
– Владимир Эдуардович, – в селекторе раздался голос Анны, – к вам Пафнутьев.
– Анечка, – доброжелательный тон хозяина говорил о его хорошем настроении, – пропусти.
– Приветствую вас, уважаемый Владимир Эдуардович, – на лице Пафнутьева нарисовалась улыбка, похожая на гримасу.
– Что-то срочное, Степан
– Вы же помните, что с Тамидоглу по его коллекции вавилонских барельефов не удалось договориться.
– Ты имеешь в виду этого жадного старого турецкого коллекционера? – К своим подчиненным, невзирая на возраст, Савельев всегда обращался на ты.
– Да, уважаемый Владимир Эдуардович, я говорю про нашего турецкого визави, – Пафнутьев потер переносицу указательным пальцем, поправил очки. – Группа наших переговорщиков две недели назад снова вернулась из Турции без результатов.
– Ты бы не тянул, – потребовал хозяин, – ситуацию по этому турку и без твоих разъяснений хорошо представляю. У наших специалистов по захвату интересующих нас артефактов действительно нет шансов?
– Вы же помните справку моего института, – Пафнутьев посмотрел на банкира своими слезящимися глазами, – у нас нет не единого шанса, во-первых, у Тамидоглу отличная сигнализация, во-вторых здание охраняет постоянный пост полиции, а в-третьих в начале этой недели было объявлено, что часть его Вавилонских барельефов будет реализовано на торгах аукционного дома Кристис. Аукционисты вовсю готовятся, скоро выйдет их каталог, а там уже и до аукциона дело дойдет.
– Как ты оцениваешь уровень безопасности этого аукционного дома?
– Если вы, уважаемый Владимир Эдуардович, спрашиваете меня про попытку перехвата при передаче ценностей, – Пафнутьев пошлепал своими сухими губами, то я бы даже не рассматривал эту акцию, у британцев широкие возможности, они могут и Скотленд – Ярд подключить. Для нас остается только попытка приобрести эти барельефы на аукционе.
– Твое мнение я принял, – Савельев отвернулся от посетителя, – иди и готовь нашу будущую сделку.
Савельев кое-как избавился от словоохотливого ученого, для этого пришлось даже встать со своего удобного кресла и сопроводить Пафнутьева до двери кабинета.
***
Шло время до предполагаемого досрочного освобождения Никите оставалось ожидать немногим более года, но он видел увядание Деда. Фил Райли в один из вечеров пришел в пристройку смотрящего и рассказал Никите принцип действия финансовой пирамиды, американец, видя сомнения парня, пояснил.
– Жалеть людей не нужно, – американец рассмеялся, – люди сами понесут свои деньги, кто-то потеряет деньги, но это позволит им избавиться от доверчивости, в рыночной экономике это чувство должно атрофироваться, поэтому технология финансовой пирамиды будет работать на переходном периоде.
– Я бы не хотел, чтобы такой бизнес был связан с моим именем.
– Да я уже определился, вместе с нами выходят два жулика, попавшие под советский меч правосудия, – Фил снова улыбнулся, а контроль будет на мне.
Никита рассказал идею американца старому вору и тот также заметил важность сохранения незапятнанного имени парня. Жесткий разговор смотрящего с отобранными лицами на должности руководителей фирмы. Спустя два месяца с интервалом в неделю на свободе оказались Фил Райли и новоявленные бизнесмены. Вскоре в Екатеринбурге был зарегистрирован Инвестиционный фонд Медная гора, и на людей региона пролилась навязчивая реклама, призывающая вкладывать деньги.
Райли настоятельно потребовал, чтобы жулики для большего расположения вкладчиков, поменяли фамилии, так на свет появились добропорядочные граждане Николай Добров и Вадим Чеслов. По решению американца Добров становится президентом фонда, а Чеслову досталась должность председателя совета директоров.
В одном из рекламных роликов Чеслов рассказывал о богатствах, скрытых в уральских горах, о том, как геологи фонда Медная гора открыли несколько месторождений редко земельных металлов, меди, полудрагоценных камней и черного золота – нефти, рассказывал о начале добычи этих полезных ископаемых. Чеслов демонстрировал контракты, заключенные с крупными компаниями, но убеждал зрителей, что основными инвесторами должны выступить обычные уральские граждане.
– При открытии нашего фонда Медная гора доход от вклада составлял 2 процента в месяц, сегодня уже 5 процентов, – вещал из телевизора Чеслов.
Изображение честного бизнесмена сменяли почти мифологические кадры. Данила мастер, известный каждому уральцу искал возможность получить доступ к сокровищам горы.
Пройдет год наш фонд добудет из уральских недр миллионы тонн полезных ископаемых, доходы вкладчиков резко вырастут, – снова призывал Чеслов уральцев вносить средства в фонд.
Телезрители наблюдали, как Добров в образе Данилы мастера получил ключи от хозяйки медной горы, перед ним раскрылись пещеры полные драгоценных самоцветов.
– Ваш вклад через год возрастет на 300 процентов, – гарантировал Чеслов с лицом честного бизнесмена в завершении ролика.
Аркадий Васильевич слабеющей от болезни рукой отключил телевизор, щелкнув по клавише. На протяжении получаса Никита и Дед вечером сидели возле включенного телевизора в ожидании рекламы фонда. Старому вору все становилось все сложнее сдерживать кашель, за последние месяцы болезнь сильно прогрессировала.
– Вот, гаденыши, – со смехом произнес Аркадий Васильевич, – научил этих жуликов твой Филипп Робертович.
– Мне этот бизнес не нравится, – вздохнул Никита, но Фил говорил, что сегодня в России большие возможности заработать капиталы, пока есть возможность нужно не полениться, наклониться и собрать деньги.
– С твоим досрочным освобождением все окончательно решено, – чтобы уменьшить кашель, смотрящий попил воды, – тебе нужно подумать о другом имени.
– Мне осталось отбыть три месяца, – на лице Никиты эти слова вызывали радость, – а имя мне свое нравится.
– Сынок, я думаю, что твои враги не забыли о тебе, – взгляд старого вора оставался спокойным и он не одобрял преждевременной радости парня. – О втором имени – псевдониме все же подумай.