Холодная зона
Шрифт:
— Очень плохо, что вы не явились на работу! — в голосе Ванг звучал металл, — фактически вы потеряли место работы по своей вине. Поэтому на следующий месяц базисное пособие с вас снимается!
— Но как же… на что мне жить?! — раздался жалобный женский голос, — а ребенка на что кормить?
— Ничем не могу вам помочь! Это закон. Вы предлагаете мне нарушить закон?
— Но меня же из квартиры выселят!
— За один месяц не выселят, а потом вернете плату! Кроме того, мы заключим с вами новый договор на поиск работы… Подпишите вот здесь! И смотрите, чтобы не как в прошлый раз! Вы должны прилагать настоящие
Послышалось всхлипывание и бормотание. Рей сел на кушетке, переждал возникшее головокружение. Что это ему такое ввели? В соседней комнате голос Ванг бодро произнес «До свидания», хлопнула дверь, Рей высунул нос наружу.
— Можно?
— Да, пожалуйста… Вот подпишите договор, — Ванг положила перед ним распечатанный лист тонкого пластика. Рей пробежал договор глазами.
Ему предлагали договор о помощи в заключении трудового контракта.
Психологическая служба Базис-центра обязывалась помогать ему искать рабочее место. В ответ на это Рей обязан был приложить усилия к поиску самостоятельно. Что-то не нравилось ему во всем этом. Какие-то формулировки могли оказаться ловушкой. Рей нахмурился, взглянул на Ванг, которая доброжелательно улыбалась напомаженным ртом.
Не подписывать? Устроить скандал?
Но ведь не дадут пособие! Внутри у Рея зашевелился страх. Перспектива и дальше жить за счет «благотворительных пакетов» пугала, а скоро предстоит плата за квартиру и интернет!
Он приложил палец к окошку подписи на листе.
— Прекрасно, герр Гольденберг! — бодро произнесла Ванг, — я распечатала для вас подходящие вакансии. Впрочем, вы и сами можете посмотреть их в интернете, на портале Биржи. Наша следующая встреча — через неделю, согласно договору, вы должны либо устроиться на работу к этому времени, либо принести зарегистрированные отказы, не менее пяти. Всего хорошего! Желаю вам приятного дня!
Дома Рей забросил лист с вакансиями подальше, налил дешевого кофе (к счастью, хоть такой удалось взять в прошлый раз — неделя без кофе его доконала!) и сделал бутеброд с подозрительно пованивающей колбасой. Жуя на ходу, он нырнул в интернет.
Когда Рей вновь вернулся к реальности, за окнами стемнело. Его клонило в сон. Рей, пошатываясь, прошел к туалету.
Завтра они должны заплатить пособие, уговаривал он себя. Должны. Иначе ведь меня выгонят из квартиры! Хотя сразу тоже не выгонят… сначала напишут письмо, потом еще что-нибудь. И только потом придут с полицией. До тех пор, наверное, пособие уже дадут! А вдруг нет? И что делать тогда — жить под мостом?
Он вымыл руки и плеснул воды на лицо. Сжал зубы, сдерживая панику.
Почему эта Ванг ничего не сказала о пособии? Наверняка же она знает… вон санкции выписывает, пособия людей лишает. Вместо этого — идиотский договор и какие-то вакансии. А зачем ему работать, если пособие заплатят и так?
Но видимо, заплатят не обязательно — ему вспомнился подслушанный разговор. Ванг может и лишить пособия. На месяц… или навсегда? Но как же — ведь говорят же, что граждане Федерации все имеют жилье и не умирают с голоду?!
Сон слетел начисто. Рей вышел в комнату. Хотел съесть что-нибудь для успокоения — но остался только один кусок хлеба. На завтрак. Завтра надо будет сходить за продуктами, для этого понадобятся силы.
Мир перевернулся окончательно. Впервые в жизни Рей почувствовал — и это было крайне унизительно! — что его принуждают что-то делать.
Его никто, никогда не принуждал. Может быть, в раннем детстве — но он не помнил этого. Бывало, с родителями возникали конфликты, отец сердился, мать выговаривала. Но он всегда в глубине души чувствовал, что это — не всерьез. Что они поворчат и забудут, и все будет по-прежнему. Наказаний в семье не практиковалось. Надо было только помолчать с невинным видом, уставив глаза в пол — и все будет нормально. Со временем.
В школе практиковали педагогику ненасилия — их непрерывно развлекали, подыскивали наиболее ненапряжные способы обучения, оценки вообще ставили редко. В универе стало потруднее, поэтому Рей, собственно, и бросил его.
Его в жизни уговаривали, убеждали, подкупали, пытались усовестить. Но никто никогда не наказывал его и не ставил перед жесткой дилеммой: будешь делать, как я говорю, или сдохнешь.
Смерть ассоциировалась с лимфосаркомой. Это был ад — непрерывная боль, тяжелый морфиновый сон, забытье, тошнота, тысяча мелких неудобств, пронзающая мысль о небытии — раньше Рей считал, что верит в перевоплощения, но во время болезни странным образом его накрыл атеизм.
Теперь ему снова казалось, что он стоит перед пропастью — адом; на этот раз смерть будет не от болезни, а от голода; ему придется проводить ночи, целые ночи, на холодной земле, ютиться по углам, бегать от полиции, а это страшное сосущее чувство под ложечкой… оно уже начинается! Рей ведь не ужинал, и до утра ему есть нежелательно. Он тут же схватил оставшийся ломоть хлеба и откусил. Немного-то можно и сейчас! Ему стало легче. Рей не заметил, как доел остаток продукта.
Ну и ладно. С утра надо встать пораньше и идти за едой — все будет нормально. Какие глупости! Никакая смерть ему не угрожает — только неудобства.
Хотя и они очень неприятны.
И все-таки придется работать, понял Рей. Унизительно, мерзко… Но он должен пойти на это — чтобы выжить!
Я отомщу, подумал он мрачно. Найму адвокатов… Сейчас мне надо только выжить.
Он взял список от психолога Базис-центра, посмотрел, отбросил.
Бред какой! Список включал вакансии посудомойщика в ресторане, работника автомойки, помощника продавца в супермаркете, складского рабочего…
Рей плюхнулся в кресло, включил интернет, потребовал Биржу труда. Не может же быть, чтобы не нашлось нормальной работы! Он же все-таки не черный эмигрант из Африки, чтобы машины мыть! Он образованный человек, закончил гимназию и два курса университета… пусть и более полувека назад.
Через полчаса он продиктовал четыре резюме — на места модераторов интернет-порталов, агента по продажам и переводчика — и довольный произведенными усилиями, хотя и голодный, лег спать.
Из «Тафеля» Рей вернулся к полудню. Первым делом заварил себе один из сухих супчиков, оказавшихся в пакете, и поел этот супчик с хлебом.
Ему показалось, что он в жизни не едал ничего вкуснее.
Затем Рей с удобством расположился у монитора. Первое же сообщение заставило его с воплем подпрыгнуть.