Холодное блюдо мести
Шрифт:
— Наталья Владимировна, — тронул ее за плечи Михайловский, — где это мы витаем?
— Я думаю, ты прав. Пора все рассказать.
— Вот это дело, — оживился он, подводя ее к столику. — За это даже надо выпить. — Он разлил вино по бокалам и поднял свой. — Первый тост — за откровенность!
Они выпили, и Наташа рассказала Федору все. Без интимных подробностей, понятное дело. Правда, ближе к концу рассказа ее тон становился все более неуверенным. Не совершает ли она ошибку? А что, если Федор, так же как и Димка, только обрадуется неприятностям женщины, которая в свое время его бросила, и неприятностям мужчины, с которым он все время враждовал?
— Фокин сделал пластику? — весело проговорил он. — Что-то подобное я и предполагал.
— Предполагал? — удивилась Наташа. — А он считал, что ты за ним гоняешься.
— Много чести! — фыркнул Федор. — Просто у нас с южанами на одном деле пути-дорожки пересеклись, вот я и заезжал к ним, так сказать, обменяться информацией. Но теперь… — Он задумался. — Ты права, Лариса в опасности.
— Какая Лариса? — не сразу сообразила Наташа.
— Вторая жена твоего первого мужа, — пояснил он. — И первая женщина, которая дала отставку мне.
— Но тогда ты должен затаить на нее злость. И даже обрадоваться, что у нее такие неприятности.
Она нарочно сразу назвала все своими именами. Ей хотелось точно знать, как он относится к ситуации, в которую она попала. И если он решит не вмешиваться, то ей придется уехать, разыскать бывшего мужа и все ему рассказать. Или попросить заведующего его магазинами, чтобы предупредили ее, когда тот в очередной раз приедет с инспекцией. И теперь Наташе было не важно, что он о ней подумает.
— Ты права, вначале я злился. Мысленно убивал их, четвертовал и заживо варил, но потом… Знаешь, почему говорят, что блюдо мести надо подавать холодным?
— Думаю, что знаю. Человек, который хочет отомстить другому, нарочно ждет, когда пройдет время и тот обо всем забудет и успокоится, и только тогда наносит неожиданный удар. Жертва в шоке, разбита, уничтожена…
— Нет, Наташа, это было бы слишком просто, это лежит на поверхности. Время — тот фактор, который все расставляет по своим местам. Вспыльчивый человек быстро успокоится и на случившееся взглянет трезво, с холодной головой. Злой хоть и успокоится не сразу, но если он умный, то поймет, что в мести проку нет.
— Это еще почему?
— Потому что месть — палка о двух концах. Она иссушает душу мстителя. Нет, я совершенно уверен, что мстительность — удел слабых… И киносценаристов. Что бы еще они использовали в своих боевиках, как не эту самую месть?!
— Нет, Федор, ты свалил все в кучу — грешное и праведное.
— Как бы то ни было, я не собираюсь мстить ни Ларисе, ни твоему мужу.
— Тогда ты им поможешь?
Михайловский изумленно взглянул на Наташу:
— Да ты просто святая! Ты что мне предлагаешь?! Если я не хочу мстить, значит, должен помочь? Таких людей я еще не встречал… Слушай, Наталья, выходи за меня замуж, а? Где я еще такую женщину найду!
— Нет, Феденька, ты меня не любишь, а брак только ради брака меня больше не влечет.
— Деликатная, — усмехнулся он, — не сказала: «Я тебя не люблю», — а на меня стрелки перевела… Давай выпьем за добрых и отходчивых женщин.
— При чем здесь моя отходчивость? — рассердилась Наташа. — Ты говоришь о ней как о недостатке. Любишь женщин злопамятных?
— Хорошо, сделаем вид, что я твое предложение принял. Что я должен делать?
— Во-первых, — оживилась Наташа, — позвонить в тот город и узнать, не случилось ли в окружении — ты сам знаешь кого — какого-нибудь преступления. Мне все покоя не дает оговорка Фокина о женщине, которая помогла ему Ларисе наркотики подбросить. Он говорил о ней так, будто она только что умерла. Может, Фокин к этому руку приложил? Если это так, он опасный человек. К тому же, как ты знаешь, он вооружен.
— Кончай смотреть боевики, Наталья! — фыркнул Михайловский, и Наташа теперь по-настоящему рассердилась.
Мало того что он ее все время подначивает, не воспринимает всерьез то, что она ему говорит, но, оказывается, она вообще зря с ним разоткровенничалась, потому что прекрасный Феденька не собирается палец о палец стукнуть, чтобы остановить Димку…
— Тогда не пойму, какого черта ты лазил по моему двору и что-то там выковыривал из обивки двери! Зачем ты меня разыскивал? Хотел узнать, кто это стрелял? Узнал. А теперь извини, мне пора. У меня, между прочим, работа, которая дает мне средства к существованию.
Она встала и направилась к выходу. Федор, помедлив пару секунд, быстро пошел за ней.
Он и Марат одновременно протянули к ней руки. Федор взял ее за правый локоть, а Шестериков — за левый.
— Наташа, прекрати, что ты такая горячая! Ну не могу я не ерничать, характер у меня мерзкий…
— Наталья Владимировна, у вас проблемы?
— Марат Валерианович! — Она взглянула на Шестерикова с удивлением, а вовсе не с надеждой, как тот, видимо, ожидал. Ну да, решил, что Михайловский собирается прямо здесь ее арестовать, и захотел ей помочь. Наташа улыбнулась: — Нет у меня проблем. У нас с Федором Михайловичем небольшой спор вышел.
— А мне показалось, — Марат неодобрительно взглянул на Михайловского, — кое-кто разговаривал с вами недопустимым тоном.
— Шел бы ты, Шестериков, — с нажимом в голосе заметил Федор. — У тебя, между прочим, еще условный срок не кончился.
— Намекаешь, что я могу настоящий огрести?
— А ты не цепляйся к служителям закона, тогда сможешь на свободе остаться.
— То есть ты выполняешь здесь, в «Трех поросятах», свои служебные обязанности? — не отступал Марат.
Михайловский на мгновение смутился, но взял себя в руки:
— Требуешь от меня отчета? Я, между прочим, в настоящее время согласно приказу в отпуске.
— Ясно, ты здесь с дамой. А могу я пригласить ее на танец?
— Ты видел, чтобы здесь кто-то танцевал?
Наташа, не выдержав, прыснула: так по-мальчишески они спорили.
— Видел. Совсем недавно один мент в отпуске здесь как раз и танцевал.
— Мальчики, — сказала Наташа. Она иной раз так обращалась к мужчинам, шутливо копируя их же манеру разговора, когда они говорят женщинам «девочки». — Мне надо на работу. Я вовсе не кокетничаю — обычно в это время, примерно через двадцать минут, я рассказываю детям сказку перед дневным сном.