Холодное дыхание тьмы
Шрифт:
– Донат, – окликнул путника аббат,– а почему ученики школы Мастера Клода всегда скрытно носят оружие?
– Учитель всегда говорит, что оружие нужно прятать также, как тщеславие и гордыню. И обнажать меч только в случае явной угрозы…
Аббат задумался.
– Сын мой, пожалуй, нужно заехать в город Авиньон. Пополнить наши скудные запасы продовольствия, да и коням дать денек отдыха…
Юноша молча кивнул, и они повернули к городу…
Не доезжая мили до городских ворот, путники увидели толпу людей, у кустов терновника, чуть в стороне от дороги. На большом камне стоял седой, лохматый старик и выкрикивал:
– Жители Авиньона! Вернулся Белый дьявол! Он уже здесь! Опять начались его темные злодеяния!
Люди обступили старика со всех сторон.
Чуть в стороне кольцом стояли несколько стражников, что-то громко обсуждая.
– Да заткните вы, наконец, старого Симона! – от стражников отделился небольшой, плотный мужчина, с большим круглым лицом, одетый в красный плащ – накидку капитана стражи.– Эй, а вы еще кто такие?
Он увидел путников. Донат и аббат Жак подъехали, остановились, и только сейчас увидели, что стражники обступили двух лежащих на земле людей. Они были залиты кровью с головы до ног, и аббат с трудом узнал в них ночных стражников.
– Наши вчерашние гости, – кивнул головой аббат. Путники слезли с коней.
– Сеньор капитан стражи, ваши парни подъезжали к нам ночью,
у каменного моста, чуть посидели у костра, и уехали, сказав что торопятся….
Капитан стражи недоверчиво осматривал путников. Над лежащими стражниками склонился кудрявый, с небольшой, редкой бородкой человек, в просторной белой тунике, городской лекарь, он задумчиво осмотрел кровавый, рваный рубец под шеей черноусого.
– Капитан Ален, я уверен, наших стражников убивали твердой рукой. По видимому, все произошло очень быстро. Но орудие не похоже ни на меч, ни на кинжал, я такого еще не видел.
Аббат Жак подошел, наклонился, и внимательно посмотрел на рваную рану:
– Это костяной скальпель, или что-то вроде острой кости. Посмотрите, мягкие ткани будто разорваны, а не вспороты сталью.
Стражники лежали, как будто пытаясь зажать руками свои страшные раны. Глаза у обоих были стеклянными, застывшими от ужаса.
– Модест, закрой ты им глаза,– прорычал капитан стражников, обращаясь к лекарю.
Аббат внимательно посмотрел на место преступления.
– Это варварский метод убийства – взят из страшных обычаев одного из африканских племен.
Он обернулся к доктору:
– И вы немного не правы, все произошло не быстро. Убийца заставил их помучиться, и они умерли далеко не сразу, а в страшных муках. Возможно, убийца даже разговаривал с ними, после нанесения смертельной раны.
– С чего вы взяли?– пробурчал лекарь Модест.
– Это мое предположение, у них головы повернуты так, будто они смотрели в одну общую точку,– аббат нагнулся,– а это еще что?
– Да-да,– пробормотал лекарь Модест,– я это тоже сразу заметил, капитан Ален, здесь полно волчьей шерсти вокруг,– врач показал ему на клочки шерсти у дороги. Аббат подобрал шерсть и внимательно осмотрел ее:
– Да, действительно, это волчья…
– Белый дьявол! Греммис! Он вернулся! – вновь закричал безумный старик.
– Вот что, ребята!– скомандовал капитан своим стражникам,– этих двоих, –он указал пальцем на аббата Жака и Доната, – доставить в город, для допроса – там будем разбираться, кто они такие…
Путников привезли в город под охраной стражников. Гарнизон стражи находился недалеко от южных ворот города, в серой, небольшой башне. Привязав своих коней, они последовали, сопровождаемые четырьмя стражниками, внутрь башни. Там их обыскали, у Доната забрали клинок и кинжал. Их вещи небрежно скинули в угол. Аббата повели в верхнюю часть башни, а Доната вниз, в подвал.
Его вели двое дюжих, полусонных охранников, один из них резко толкнул юношу, когда они спускались по ступенькам: « Шагай, бродяга, судья уже ждет тебя».
Но никого судьи в подвале не было. Внизу их ждал огромный, свирепого вида мужчина в фартуке, скорее всего, это был городской палач.
– Эй, Бартелло, ты уже соскучился по новеньким?– спросил здоровяка один из охранников.
В подвале они быстро свалили Доната на бетонный пол, он успел ударить одного из них по лицу, разбив в кровь его смешливые губы, но тут подбежал огромный палач, и навалился на него, всем своим огромным телом. Они связали юношу веревкой, и начали бить ногами. В стену было замуровано огромное кольцо, они приподняли Доната, и привязали к этому кольцу так, что его ноги остались висеть в десяти дюймах над полом.
По лестнице послышались шаги. Вошли капитан стражи и еще один охранник, с мечом Доната.
– Капитан Ален, посмотрите, я такого меча в жизни не видел.
Капитан стражи бережно взял меч в руки, и осторожно дотронулся до
лезвия. Из пальца тот час капнула кровь.
– Хороший меч, у меня такого еще не было. Как ты называешь его, бродяга?
– « Вершитель», капитан Ален, но может быть, вы объясните, что здесь происходит?
Капитан Ален и его подручные захохотали. Даже суровый палач усмехнулся в кулак.
– Послушай, бродяга, это ты мне объясни, зачем ты перерезал глотки моим парням?– капитан подошел к висящему Донату.– То, что ты наёмник, я понял сразу. Да и мечи такие не продаются в торговых лавках.
Донат попробовал веревку. Узлы были завязаны крепко.
– Ладно, парни. Сэм и Леон свободны. Отдыхайте после ночного дозора.
А ты, Бартелло, приступай. Для начала остудите ему пыл, и натрите щенка «буллонской» мочалкой. Я думаю, к обеду он развяжет язык.
Палач принес два ведра воды и кинул в одно большую горсть соли с золой, затем он перемешал все большой деревянной ложкой. Стражник, который пришел с капитаном, подошел, и разрезал ножом тунику на Донате. Юношу с головы до ног окатили ледяной колодезной водой. Палач вытащил из кармана фартука большую, железную терку и начал натирать грудь, живот и плечи парня до красно-кровавых ссадин. Донат застонал. Затем палач взял тряпку, смочил ее в соленом растворе, и начал прикладывать к кровавым ссадинам юноши. Донат старался не кричать, но его начало трясти от боли, ему как будто заживо сдирали кожу, он закрыл глаза и простонал сквозь зубы. Вокруг все вдруг поплыло перед глазами, и он на короткий миг забылся. Палач Бартелло внимательно наблюдал за ним, иногда растягивая тонкие губы в презрительной усмешке, с уголка его губы стекла тонкая струйка слюны:
Конец ознакомительного фрагмента.