Холодное Сердце Железных Королевств
Шрифт:
– Но...
– только и сумел выдавить из себя поражённый кайязь. В его возрасте четверть века каторги были равносильны смертному приговору. Да он даже оставаясь на свободе мог столько не прожить, а в шахте или на лесоповале как пить дать загнётся меньше чем за год.
– Но я же исполнил свой гражданский долг! Всё что я делал, я делал в интересах и на благо Родины!
– Тишина в зале суда!
– крикнул ведущий трибунала, снова ударив молотком по столу, и старик тут же получил весьма болезненный тычок в бок от тюремщика.
– Я прошу суд дать мне слово.
– неожиданно резко и твёрдо заявила ледяная ведьма, чем
– Прежде чем будет оглашён приговор я хочу сделать обращение.
– К кому?
– с надменной усмешкой спросил погонщик дум риверов, на всякий случай поудобнее перехватив свой проклятый посох.
– Я желаю обратиться с прошением о помиловании к вам, ваше величество.
– произнесла Эльза Аренделл, не отрываясь глядя на остолбеневшего колудна.
– Наедине, если позволите.
В повисшей в зале суда тишине был слышен только шорох её платья, пока она опускалась на колени. Даже державшие на изготовку свои проклятые мечи дум риверы замерли в нерешительности, растерянно повернув скрытые стальными масками головы к своему хозяину. Словно даже эти безмозглые истуканы не понимали, что происходит. Что уж говорить про остальных. Варравский сам не понимал, тронулась ли эта баба умом от страха перед неизбежной жестокой расправой, или так старалась подлизаться к прокурору, что обращалась к нему как к королю.
– Молчать!
– гаркнул колдун, ударом проклятого посоха об пол заглушив поднимающуюся волну ропота.
– Суд удаляется для принятия решения и вынесения приговора.
Ульян старался не отсвечивать и даже не шевелиться, поскольку ведьма умудрилась так всбесить прокурора, что он начал говорить вместо старшего судьи, ведущего заседание, тем самым окончаельно превращая суд в дешёвый фарс.
– Суд удовлетворяет прошение государственного обвинителя и обвиняет перерыв в заседании на два часа.
– быстро соориентировался в сложившейся ситуации старший из тройки колдунов, ударом молотка ловко вывернувшись из неудобного положения.
– Прошу всех очистить зал заседаний.
Прокурор будто только и ждал этих слов, резко развернувшись и широкими шагами направившись на выход, оглашая зал ударами своего посоха. И думриверы устремились следом, уводя заключённых. Старому кайязю было приятно оказаться подальше от ледяной ведьмы, но в то же время жуто интересно, что с ней сделают после такой выходки. Но конвой поволок его совсем в другую сторону.
– Что вы себе позволяете!?
– рявкнул колдун-лорд командующий, как только за ними закрылись двери отцовского кабинета.
– Я мог казнить вас прямо там, в поле. Вы просили суда. Из уважения к вашему происхождению, титулу и заслугам вам была оказана эта милость. Так не заставляйте меня жалеть об этом, превращая суд в балаган!
Это было не самое подходящее место для столь тяжёлого разговора. Эльза снова чувствовала себя нашкодившим ребёнком, которому предстояло ответить за свои шалости. Этому способствовала сама обстановка, оставшаяся практически неизменной со времён отца. Кроме портрета Императрицы на стене да стопки новых бумаг на столе - дани реалиям нового времени. Однако гнев отца не шёл ни в какое сравнение с гневом оперативника Ковена, чьи дум риверы поставили её на колени. И уж тем более гневом той, чья воля вела этого человека.
– Прошу прощения, господин колдун-лорд командующий, но у меня нет иного способа обратиться с прошением о помиловании к её императорскому величеству...
– Вы же получили звание колдуньи Ковена Серых Владык не за красивые глаза, Эльза Аренделл.
– прорычал тюремщик, когда один из его псов прервал её коротким тычком в бок, сбив дыхание.
– И должны знать, что разглашение государственной тайны карается смертью. Или вам мало уже выдвинутых против вас обвинений?
– Я отважилась просить о снисхождении не для себя, но для своей сестры.
– на одном дыхании произнесла Эльза.
– Если она в чём и виновата перед Империей, так только в том что позволила завербовать себя в сигнарскую разведку, дабы с их помощью проникнуть в Аренделл. Но клянусь вам, ею двигало только желание вернуться домой и спасти меня из предполагаемого плена. Её клятвы верности королю Лето ничтожны. Она ни секунды не злоумышляла ни против Империи, ни против Императрицы. Наоборот, она всеми силами старалась исправить ситуацию, невольной виновницей которой оказалась.
– Невольной?
– усмехнулся прокурор.
– А у меня другие сведения.
– Клянусь, что в её действиях не было злого умысла. Кастелян Южной Хезы Ханс играл на её чувствах. Всё, чего хотела Анна - спасти меня от плена. Она просто не знала, что я уже давно не пленница.
– Вы не находите такой способ спасения весьма экстравагантным?
– Безусловно. Но её тоже можно понять. Ей было всего пятнадцать когда она оказалась в изгнании. Почти одна в чужой стране на иждивении дальних родственников. У неё не было ни сил, ни связей, ни денег чтобы хотя бы попытаться организовать моё освобождение. Завербовав её в минуту отчаяния и слабости, сигнарская разведка совершила подлость, сыграв на чувствах несовершеннолетней сироты. Но даже присягнув сигнарской короне она ни разу не подняла оружие на ваших подданных. И сделала всё возможное для разрешения кризиса, пусть это чуть не стоило ей жизни.
– Допустим, она действительно была завербована обманом и хитростью. Предположим даже, что она действительно не поднимала оружия и не причиняла вреда подданным Хадорской Империи. Но это всё не имеет значения. Вы так старательно стараетесь выгородить свою сестру, что до сих пор ни слова не сказали в своё оправдание.
– Я...
– начала было Эльза, но неожиданно растерялась. Она то готовилась взять всю вину на себя, но при этом даже не подумала о том, каково будет Анне пережить потерю сестры. Она могла просто не выдержать нового горя. Или, что ещё хуже, начать мстить хадорцам, и тем самым погубить себя в бессмысленном противостоянии с Империей. Поэтому ей было необходимо срочно придумать что-нибудь, чтобы выкрутиться из сложившейся ситуации.
– Я была не в себе.
– "Не в себе"?
– переспросил колдун-лорд командующий.
– Половина Новой Умбрии оказалась скована во льдах и завалена снегом! И вы называете это "не в себе"?
– Понимаете, когда Анна заявила что выходит замуж за кастеляна Южной Хезы Ханса, с котором они познакомились в тот же день, я была поражена до глубины души. А этот мерзкий шпион подлым обманом настроил сестру против меня. Мы поссорились, и от волнения я начала терять контроль над своими силами. Поняв, что происходит, я поспешила покинуть замок и удалиться в горы, чтобы не причинять никому вреда.