Холодные финансовые войны
Шрифт:
— то ли на разделявший их столик, то ли на что-то за спиной Фреда. Словно Джуди самой было не по себе от того, что она сейчас скажет. Фред исподволь изучал ее на совещаниях, а последние четыре недели — в личном общении, но ни разу не видел ее такой. Она явно собиралась выйти за рамки служебных обязанностей и инструкций.
— Это касается вопроса о международной валюте. Ты ведь высказался очень откровенно на сегодняшнем заседании, выступив против ее введения.
— Да. Это была сырая идея. Затраты на то, чтобы внедрить такую валюту,
Джуди нетерпеливо отмахнулась, будто прогоняла надоевшую муху.
— Да-да, это ясно. Я слышала твою речь на сегодняшнем заседании. Ты хорошо умеешь говорить, но на этот раз… по-моему сейчас ты лаешь не на то дерево.
— Что за чушь! Если ваши вундеркинды выдвинули свою гениальную идею, это совсем не означает…
— Дай же мне сказать! Мне все это тоже не по душе!
Некоторое время они зло смотрели друг на друга. Воцарилось молчание. Потом до Фреда дошел смысл ее слов, и его злость сменилась растерянностью.
— Извини. Ты ничего не сказала об этом на заседании.
— Да, не сказала. Я просто не могла поверить собственным ушам. Это все было как дурной сон, от которого никак не можешь пробудиться.
Джуди уставилась на свою чашку с кофе. Фред терпеливо ждал, когда она возьмет себя в руки.
— Фред, ты талдычишь о затратах, но ты хотя бы пытался задуматься о том, что за всем этим стоит? Ты пытался представить себе, что будет, если корпорации действительно объединятся и выпустят свою валюту, имеющую мировое хождение?
Теперь Джуди смотрела прямо на него, не отводя взгляда, и ее темные глаза казались бездонными. В них была какая-то мольба. Отчаяние.
— Деньги правят миром, а их выпускают правительства. Если мы начнем выпускать свою собственную валюту, то международная торговля значительно упростится и цены стабилизируются, но правительства этого не потерпят. Они спустят на нас всех своих собак. И это будет не одно и не два, а все правительства мира. Они все собьются в стаю, чтобы разорвать в клочья корпорации, свалить нас. Я нисколько не удивлюсь, если в эту свалку ввяжется и К-блок. Поэтому я категорически против.
Фред обдумывал услышанное.
— Ты действительно считаешь, что может быть заварушка?
— А ты что, можешь реально этому помешать? Фред поднес кофе к губам, но тут же снова поставил чашку.
— Все страны… когда… Я должен все это хорошенько обдумать.
Он взглянул на Джуди. Ее глаза смотрели в никуда.
— Эй! Проснись, Джуди! — мягко окликнул Фред. В его голосе звучало беспокойство.
Она перевела на него взгляд, и он вдруг заметил, что ее глаза полны слез.
— Слушай, это тебя здорово напугало, да? Не отвечая, Джуди вскочила и бросилась в дамскую комнату.
Фред помахал официанту, чтобы тот принес чек, и задумался. Да, ему всегда хотелось узнать, что должно случиться, чтобы это блестящее самообладание дало трещину. Теперь он точно знал что.
Официант проплыл мимо, оставив за собой на столике маленький черный подносик с клочком бумаги.
С минуту Фред задумчиво изучал его, затем вытащил бумажник и, сосредоточенно отсчитав несколько банкнот, положил их на поднос. В мгновение ока поднос с банкнотами испарился под благодарное бормотание официанта. А Фред закурил сигарету и принялся ждать.
Вскоре появилась Джуди, бледная, но не заплаканная. А возможно, она просто успела подкраситься заново.
— Извини, что сорвалась, Фред, но я…
— Ну что, пойдем? — Он встал как ни в чем не бывало. Словно ничего и не было сказано.
— А чек?
— Я об этом позаботился.
— О, Фред, сегодня моя очередь платить.
— Я уже расплатился.
— Но послушай, это же все равно за счет фирмы!
— Я заплатил сам.
— О! — Джуди моргнула. До нее наконец дошло..
— Я отвезу тебя в отель. Тебе нужно выпить… в другом месте, где вокруг не будет посторонних глаз.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
— Эй, дяденька! Подай монетку!
От юных попрошаек нигде спасения нет, даже в бразильском аэропорту. Тидуэл зашагал вперед, не обращая внимания на мальчишку, но Клэнси остановился и принялся рыться в карманах.
— Кончай, Клэнси! Нам еще нужно протащить эту ораву через таможню.
— Вот дерьмо! — охотно поддержал разговор мальчишка. — Обезьяны чертовы. Всю неделю так и прут, так и прут сюда.
Тут уже и Тидуэла разобрало любопытство.
— А ты не слышал, куда это их всех несет?
— Большая туристическая программа. Какая-то фирма посылает своих япошек в бесплатное путешествие, вместо того, чтобы увеличить им зарплату. — Он смачно сплюнул. — Дешевки. Так ни цента и не дали.
— На, держи. — Тидуэл протянул мальчишке доллар. — Может, это тебя немного утешит.
— Спасибо, дяденька. Слушай, если хочешь пройти побыстрее, ступай вон к тому тощему, что стоит с краю, и сунь ему десять баксов, только тихо!
Парень отчалил, выискивая очередную жертву.
— Ну ты, доброхот! — прошипел Клэнси. — С чего это ты так расщедрился?
— С того, что могу списать это на служебные расходы. По графе оплата информатора, ставка десять долларов. Пойдем, мальчик, я ставлю выпивку на сэкономленные девять.
— Лучше я послоняюсь вокруг и прослежу, все ли в порядке.
— Расслабься. — Тидуэл глянул вниз, на терминал. — Они просто молодцы. Самое незаметное вторжение, какое я когда-либо видел.
На противоположном конце терминала стояла оставшаяся часть бойцов, фотографируя и безумолку болтая. Клэнси и Тидуэл прилетели коммерческим рейсом спустя полчаса после прибытия чартерного, но члены группы все еще слонялись по залу, постепенно собираясь вместе. Они были просто великолепны — от набитых до отказа сумок со съемочной аппаратурой до блокнотиков с карандашами.