Холодный ветер, строптивая вода
Шрифт:
С леди Сандрой на привязи сбежать не было возможности. Я понуро вышла во двор, где уже ждал экипаж. Дик стоял на нижней ступеньке широкого крыльца, на который по традиции вышли провожать невесту все придворные и челядь нашего крыла. Кого-то я даже узнавала: повзрослевшим или постаревшим. Никто особо не радовался, только говорились кругом напутственные благословения, заклинания, которые вплетались вышивкой в мое платье. Слова становились цветами и орнаментом. Так мой дом отказывался от меня, готовился передать дому мужа. Я еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться от унижения. Я сбежала в другой мир, но все равно
Дик, к моему изумлению, с поклоном отстегнул оковы с леди Сандры и помог мне сесть в экипаж. Когда щелкнул другой замок, я испуганно вздрогнула и повернулась: он приковал меня к стенке кареты. Затем помог сесть леди Сандре.
– Я буду рядом, - он мимолетно пожал мне пальцы, и, пока Витторино усаживался напротив нас, я увидела, как Дик поднимается на коня.
– Он что же, едет с нами? – спросила я у Витторино.
– Конечно. Вас сопровождают мои люди и люди вашего отца. А лорд главнокомандующий должен убедиться, что брак состоялся, и тогда вернется за войском, обещанным королю.
– А остальная свита?
– Ваш жених разрешил оставить только одного человека с вами. Вся свита должна уехать, когда вы станете королевой.
У меня в горле ком стоял от невысказанных слов. Мне хотелось выть, кричать, топать ногами, биться в истерике, но все это лишь застревало в горле. Настоящая леди должна терпеть. Сохранять спокойствие.
Я верила, что если буду спокойна, то смогу воспользоваться возможностью, сбежать и вернуться в свой мир. Вернуться к Мише. Вернуться к Кате. Вернуться к себе.
Я закрыла глаза…
– Лена! Лена! – я обернулась. Миша шел ко мне с огромной связкой шаров и улыбался. Я стояла на набережной Москва-реки в парке Горького. На мне летнее льняное белое платье и соломенная шляпка. Ноги немного ныли от прогулки: мы сегодня не могли остановиться, гуляли, гуляли… целовались… Я смотрела, как шары рвутся в небо в руках Миши и немного завидовала их легкости. Вот бы взять эти шары и чуть взлететь. Чтобы можно было дальше гулять по Москве, не касаясь земли…
– Где ты их взял? – я улыбалась и читала в серых глазах Михаила серебристую нежность.
– Тебе взял, мы тебя ими обвяжем и будет легче гулять.
Он даже думал, как я. Одни и те же безумные идеи в голове. Одни на двоих. А потом он крепко меня обнял, закружил, позабыв о шарах, и они улетели в небо, а я смотрела на них и благодарила за эту новую жизнь, за счастье, за любовь.
Так почему же я снова в аду?
Экипаж двигался так ровно, словно мы не в карете ехали, а в шикарном авто. Внутри было довольно просторно.
– Странно, совсем не качает, - заметила я, чтобы хоть как-то заглушить молчание, воцарившееся в нашем экипаже с момента отъезда.
– Это экипаж Франкии, - довольно отметил Витторино. – Вы еще много будете путешествовать по своей новой стране, леди Эллен, и по достоинству оцените магические рессоры маэстро Фермина.
– Не сомневаюсь, - сквозь ком в горле ответила я. – А кандалы – это инициатива короля Франкии или моего отца?
– Вашего отца, конечно.
– А можно меня отстегнуть? Я никуда не денусь из экипажа.
– Я бы с удовольствием это сделал, но пока вы, леди Эллен, не станете супругой моего короля, вы все-таки принадлежите Альбиону. И ключ у лорда главнокомандующего.
Я опустила взгляд на железный браслет на запястье. Для своего отца я всего лишь клятвоотступница, предательница, падшая девица. Как еще не засек меня до смерти – это ведь привычное наказание для таких, как я.
Но он продолжил игру с Франкией, а значит, даже порченый козырь остается козырем. Зачем отец вообще дает войска Франкии? Сколько себя помню, альбионцы ненавидели франкийцев, те, якобы, забрали у них земли на материке. Конечно, каждое поколение королей старалось заключить добрый мир, но в итоге все равно все скатывалось к конфликтам и спорам. Однако, начиная с моей сестры, альбионцы стремились заключить союз в франкийцами. И теперь со мной в придачу даже армию дают. Может, по этой причине король франкийцев позволил со мной только одного человека оставить? Боится, что альбионский двор к нему вслед за невестой переселится?
Если удастся сбежать, как же я буду счастлива оказаться подальше от всех этих игр и тайн. Если…
Я прикрыла глаза.
– Я тебя буду ждать, - Миша целовал меня и обнимал так крепко, словно боялся, что я вырвусь из его рук, как те воздушные шары на нашем третьем свидании, и улечу в небо. – Я согласен, Лена, я подожду до свадьбы.
Его губы спускались по моей шее, каждый поцелуй распускался как роза на коже, и мне казалось, я только от его поцелуев и прикосновений улечу к звездам.
Я обняла его за крепкие плечи, повисла на нем, как ребенок, доверчиво. И он не подвел, он ждал. Пусть поцелуи становились все более жадными, а ласки все более откровенными… пусть… до свадьбы оставалось только три недели. И мы оба доверяли друг другу. Потому что слабость одного, это сила другого. Но кто же знал, что ждать нам придется дольше…
– Ты только не бойся ничего, Лена… - шепот пробился сквозь сон, а потом я снова оказалась в карете.
Витторино дремал. Леди Сандра читала. Я осторожно отодвинула занавеску и выглянула. Наш караван изгибался по дороге, дугой идущей по окраине поля. Мне было видно задние обозы – приданое, а также припасы для путешествия. На протяжении всего каравана ехала конная стража, на каждой телеге и повозке сидело по два солдата. Дик двигался верхом совсем рядом с нашим экипажем, возле него ехал еще один молодой военный, судя по тому, как они переговаривались, его приятель. Осанка у Дика была великолепная, он так хорошо держался в седле, что я невольно залюбовалась другом детства. Внешность его изменилась мало: те же синие глаза, худой нос, красивый подбородок. Только теперь над верхней губой были видны редкие золотистые усики. Видимо, он их периодически сбривал. Волосы по-прежнему собраны в хвост, одна прядь все также выбивается. И взгляд полон озорства.
Насколько Дик ван Ховен мне друг теперь? Поможет ли сбежать?
Вряд ли. Он теперь на службе у королевства, а с этим не шутят. Если сбегу, карьере Дика, возможно, придет конец. Поэтому он вряд ли мне станет помогать. Как и леди Сандра – ее вообще могут обезглавить.
Мне стало нехорошо. Получается, я сама на себя навешала за одну минуту вину за судьбу двух человек.
После того, как погибла моя няня, я понимала, что мое повторное исчезновение повлечет за собой наказания. Но… я все-таки верила, что смогу сбежать. Чудо должно случиться. Потому что не может быть, чтобы я проиграла. Не сейчас, когда я люблю человека из другого мира, когда у меня там Катя, моя почти сестра.