Холодный ветер, строптивая вода
Шрифт:
– Он отступил окончательно.
Девушка заплетала мне косы по обычаям Альбиона, вплетая в них жемчужные нити. Но она избегала встречаться со мной взглядом.
– Что-то случилось? – спросила я, пристально глядя ей в глаза.
– Новости с фронта… Не очень хорошие. А в городе бунт.
– Почему вы мне сразу не сказали?!
Не дав девушкам закончить прическу, я бросилась вон из покоев, сбежала по лестнице в холл замка, выбежала во двор, но стражники не пустили меня к выходу на мост.
– Его величество не разрешил вам покидать замок, - сказал один из стражей. – Это ради
– Я приказываю вам открыть ворота! – топнула я ногой. Они даже не пошевелились.
– Все в порядке, можете открыть, - раздался позади меня голос Алессио.
Я обернулась. Алессио в неизменном своем черном камзоле с серебром стоял позади меня. Он поклонился мне, ворота открылись, мы вышли. Я была неприятно удивлена, что слово секретаря сильнее, чем слово королевы.
– Почему они послушали вас? – спросила все-таки я.
– Меня назначили лордом-канцлером, - спокойно ответил Алессио.
– А что случилось с Валентином Ардо? – поинтересовалась я.
– Ему повезло. Он в темнице.
– В каком смысле повезло? – не поняла я. Какая связь могла быть между везением и темницей?
Алессио вместо ответа посмотрел вперед, и мне не оставалось ничего другого, как посмотреть туда же. И едва я увидела стены Эмеральда, на которых красовались, как гирлянда, висельники, мне стало нехорошо. В городе стоял шум битвы, то и дело на стене появлялись новые жертвы, многие из них были в белых одеждах. Храмовники.
– Это король приказал? – внутри все заклокотало. Да как он мог сделать из своих людей палачей?! Умывает руки таким образом?
– Король приказал найти всех, кто говорил против вас, но народ после излечения впал в гнев и вместо того, чтобы привести виновных на королевский суд, жители Эмеральда устроили самосуд. Король пытается утихомирить их. Он торопится на фронт, но пока тут все не успокоятся, не может все бросить.
– Пойдем, - я решительно двинулась к городу. – Это надо остановить. И сейчас же!
– Если вы попадете под горячую руку народа, голова полетит с моих плеч, - попытался остановить меня Алессио.
– Не волнуйся, королю моя смерть не причинит страданий, - усмехнулась я.
Алессио махнул страже, чтобы сопровождала нас и последовал за мной.
Мы вошли в город, суматоха и суета вокруг действительно пугали. Алессио вытащил меч из ножен и шел возле меня, готовый защищаться, если потребуется.
– Алессио, почему вы послушали меня, а не приказ короля? – запоздало поинтересовалась я.
– Потому что я видел вас в Виссарии, ваше величество. Вы вполне способны решать тяжелые задачи, так же, как и король. Но он опасается за вашу жизнь, поэтому не дает возможности действовать.
Народ при виде меня останавливался сам. Я двигалась медленно, потому что нас в любой момент могли снести всадники или бегущие люди, но этого не происходило, все успокаивались.
– Королева! Это королева! – слышалось отовсюду.
Мы прошли довольно приличное расстояние, двигаясь вдоль стен, когда послышались крики торжества и проклятия. Нам навстречу тащили упирающегося Микеле Вислы. На шею ему уже набросили веревку.
– Остановитесь!
– приказала я. – Никто не давал вам разрешения устраивать казни без суда!
Толпа стихла не сразу, а постепенно. Пленник поднял голову, посмотрел на меня с ухмылкой.
– Я смотрю, вас отмыли от дерьма, ваше величество. Но его запах будет преследовать вас еще долго, - наследник черных лилий смотрел на меня с ненавистью.
– Этот последний, ваше величество! – крикнул кто-то из толпы. – Все ваши враги повешены!
Довольный вопль пронесся по людям. В этот момент из-за угла выехал отряд Генриха. Король при виде меня натянул поводья и сделал знак людям остановиться.
– Этот человек будет заключен под стражу, - сказала я. – И над ним будет проведен суд. Нельзя вершить самосуд, вы же понимаете?
– Но они шли против вас! – крикнул кто-то из толпы.
– Они шли против короля. Послушайте…
Я понимала, что сейчас сделаю опасный шаг. Но этот шаг мог подготовить почву для приезда Великого Жреца.
– Частично они говорили правду. Я не отреклась от религии пяти богов, потому что чувствовала, что храм Всевидящего Ока имеет своей целью не объединение людей, а раздоры. Храмовники поняли это и стали настраивать против меня вас. В отъезде короля они увидели прекрасную возможность добиться власти, вступили в заговор с Микеле Вислы. Храм Всевидящего Ока не дал нашей стране ничего, кроме раздоров, гнева и кровавого мора. Великий Жрец помог мне заключить союз с Виссарией и Измиром, потому что знает, в какой мы все опасности из-за халифата Омейя. Он не просил ничего взамен, но я думаю, вы все понимаете, что я попрошу вас вернуться в религию пяти богов. Я обещаю, что, если вы посчитаете нужным верить во Всевидящее Око, никто не станет вас преследовать. Но думаю, разница очевидна для всех нас. Ваши деды и прадеды верили в богов и поклонялись им. Я не прошу вас принять новую веру, а лишь прошу вернуться к старой.
Молчание было мне ответом. А потом раздался хохот Микеле Вислы.
– Иноверка! Сама призналась! Грязная альбионская шлюха! Ты морочишь нам голову! Торгуешься душами народа! Это ты сеешь раздор, а не храм!
Я молча смотрела на него. Вступать в словесный поединок с поверженным противником – не самое мудрое решение. По приказу Алессио, люди передали Микеле Вислы страже и того увели. Король приблизился к нам на коне.
Горожане все еще нерешительно топтались, моя речь ввела их в замешательство. По знаку короля, Алессио помог ему поднять меня коня.
– Королева задала вам вопрос, - звучно сказал король, обняв меня за талию. – Подумайте над ним. Вернитесь в свои дома, обсудите с близкими. Я хочу вернуться в старую веру. Сегодня прибудет Верховный Жрец. Когда он будет проводить ритуал на озере, вы можете присоединиться ко мне.
Он развернул коня и поехал к замку.
– Вы ослушались моего приказа и вышли, - заметил он.
– Я просто увидела, что вы испытываете некие затруднения с тем, чтобы усмирить народ, - съязвила я.
– Вы слишком много на себя берете, Эллен. Я понимаю ваше желание помочь, - поспешил смягчить первую фразу Генрих, - но вы рискуете собой и порой необдуманно. Я обещал вам свободу после победы, но если вы будете рисковать собой, то можете до победы не дожить.