Холодный зной
Шрифт:
К часу дня все газеты пестрели заголовками. Один из журналистов спросил Хари Кейна о царапине на его лице. Оставил ли его кто-то из вкладчиков.
— Это сделал тот, кто не понял, что происходит, кто еще не осознал, что мы обязательно сделаем все для людей, которые доверяли нам, — заявил Хари прямо в камеру.
Кони почувствовала приступ тошноты. Если он так невозмутимо лгал, чего еще от него можно было ожидать?
Примерно через неделю все утрясется, и они смогут вернуться домой. А через три месяца они смогут вернуться к нормальной жизни.
Время от времени Вероника спрашивала о его расцарапанном лице.
— О, этот шрам всегда будет напоминать твоему папе, каким он был дураком.
Ричард, казалось, еще больше стал восхищаться своим отцом.
— Он проводит намного больше времени дома, мама, правда? — спросила Вероника.
— Да, больше, — сказала Кони.
Хари, как и раньше, одну ночь в неделю не ночевал дома и два или три раза возвращался под утро. И видимо, в будущем все так и останется. Иногда Кони хотелось изменить эту ситуацию, но она не чувствовала в себе сил. Она не знала другой жизни.
В один из дней она позвонила Жако на работу.
— Я полагаю, что должен упасть перед тобой на колени и благодарить тебя за то, что ты вернула мне мои деньги, — сказал он.
— Нет, Жако, я просто подумала, может, ты захочешь встретиться?
— Для чего? — спросил он.
— Не знаю, поговорить, сходить в галерею. Ты когда-нибудь изучал итальянский?
— Нет, я был слишком занят зарабатыванием денег. — Она молчала. — А ты?
— Нет, я тоже была занята, только другими проблемами.
Он засмеялся.
— Иисус, Кони, в нашей встрече нет смысла. Я снова не устою перед тобой и опять начну приставать к тебе, как тогда.
— А ты все еще хочешь этого?
— Да, а почему бы и нет? Разве я не мужчина в расцвете сил?
— Не сомневаюсь.
— Кони?
— Да?
— Просто, чтобы ты знала. Спасибо тебе.
— Я знаю Жако.
Прошли месяцы, и ничего особенно не изменилось, но если вглядеться пристальней, то было заметно, что многое ушло из жизни Кони Кейн.
Хари часто видели с Сиобан Кейс, которая стала теперь директором компании.
Мама Кони пыталась подбодрить ее:
— Так будет не всегда, все постепенно наладится.
Кони никогда не говорила маме, но теперь она действительно понимала, как она была права, когда много лет тому назад призывала ее беречь деньги на черный день, чтобы оставаться независимой.
Дети ничего не замечали. Их мама оставалась их мамой, такой же ослепительной и прекрасной. Она всегда была рядом, когда они хотели этого. Она все так же встречалась с друзьями и с виду была вполне счастлива.
Ричард получил диплом экономиста, и мистер Хайс рекомендовал его на хорошую должность в фирму своего зятя. Его дочь Марианна вышла замуж за красивого и очень обаятельного мужчину Пола Малона. Деньги Хайса и его личные качества помогли Полу подняться вверх по лестнице.
Вероника, как и хотела, училась в медицинском и собиралась специализироваться в психиатрии, так как считала, что истоки проблем у многих людей в их прошлом.
Близнецы наконец-то разделились в своих пристрастиях, и один из них поступил в художественный колледж, а другой нашел себя на государственной службе. Их большой дом не пришлось продавать. Адвокат Кони убеждал ее подписать еще один формальный документ, гарантирующий ей часть дохода, но она не считала нужным это делать.
— Это было давно, когда мне необходима была уверенность в будущем детей, — сказала она.
— Откровенно говоря, стоит еще раз подписать этот документ. Если возникнут какие-либо проблемы в суде, то суд, практически наверняка будет на вашей стороне…
— Но какие сейчас могут возникнуть проблемы? — спросила Кони.
Адвокат, который часто видел мистера Кейна в ресторане с женщиной, которая явно не была миссис Кейн, сжал губы.
— Я бы очень рекомендовал сделать это.
— Хорошо, но я думаю, все проблемы остались в прошлом.
После этого бумаги были отосланы в офис Хари Кейна на подпись. Никаких препятствий не возникло. В тот день его лицо было суровым. Она довольно хорошо знала его и могла читать его мысли. Он не скажет ей прямо, но попытается как-то наказать ее.
В тот вечер он объявил, что уезжает на Багамы. Она не возражала. У него были белые губы, и она знала, что в нем бушует ярость из-за того, что она продолжала защищать свои инвестиции.
— Ты знаешь, это всего лишь формальность, — сказала она.
Он повернулся и прошипел:
— Деловая поездка, в которую я собираюсь, это тоже формальность.
Он отправился паковать чемодан, и она поняла, что сегодня он останется у Сиобан, а завтра они уезжают. Кони поужинала в одиночестве. Стоял летний вечер, в саду пели птицы, с улицы доносился гул машин. Она могла бы пойти на выбор в десять мест, если бы захотела. Но чего ей действительно хотелось, так это встретиться с Жако и пойти с ним в картинную галерею или просто погулять по улице. Но это были нелепые мысли. Ведь он прав, о чем им разговаривать. Он жил в рабочем квартале на окраине города, и только дурак мог бы подумать, что они могли бы прожить счастливую жизнь, если бы она вышла за него замуж. К тому же неизвестно, что бы она чувствовала в постели с ним.
Она читала вечернюю газету, когда Хари спустился вниз с двумя чемоданами. Видимо, он собирался неплохо отдохнуть на Багамах. Казалось, в какой-то степени они оба почувствовали облегчение.
Кони с улыбкой посмотрела на него из-под очков.
— Могу я поинтересоваться, когда ты вернешься? — спросила она.
— Сказать? А зачем тебе это знать?
— Ну, во-первых, дети должны быть в курсе, и вообще, если кто-нибудь будет спрашивать тебя.
— В офисе знают, — ответил он.
— Прекрасно, тогда я в любой момент могу сослаться на Сиобан, — проговорила она с невинным видом.