Холодок
Шрифт:
Мурик, выслушав мой рассказ, злобно зашипел, а Антошка спросил:
– И ты вправду отдашь ей все деньги и компанию Холодова?
– Нет, - ответил я, - хотя… если бы помогло мне вернуть хоть капельку её любви – отдал бы не задумываясь. Но сейчас… Сейчас я окончательно понял, что мне нет места в её сердце. Мама меня не любит. И вряд ли полюбит когда-нибудь. Я для неё пройденный этап.
Я очень старался, чтобы мой голос звучал спокойно, но мне было больно. Очень больно. Я словно по-живому рвал все связи с ма… с этой женщиной. Все связи, какие ещё оставались.
– Но зачем ты пообещал ей тогда? – удивился Антошка.
– Очень просто, - ответил я. – Мне нужно поговорить с Валиком. Мне нужно, чтобы он устроил встречу с Приговым. Я хочу поговорить с ним. Пусть отстанет от ма… от Вероники Юрьевны и Светы. И от меня тоже. Понимаете?
– Ты думаешь, что он поверит тебе? Ну, что он твой биологический отец? Ведь, если до сих пор не предпринял никаких мер – значит, не поверил.
– А анализ ДНК на что? – мрачно спросил я. – Поверит, никуда не денется…
– Стоп, - быстро сказал Антошка. – А ты не рассматриваешь вариант, что твой отец не Холодов и не Пригов, а кто-то третий? Тогда твоей маме придётся худо – Пригов точно будет мстить…
– Нет, - ответил я, быстро просчитывая варианты. – Шан-Лашайя сказала, что я – сын Дмитрия Пригова. Значит, так оно и есть. Я другого боюсь…
– Чего же? – спросил Мурик, ласково потираясь щекой о моё плечо.
– Светочка, - грустно произнёс я. – Если Валик уйдёт, Светочка будет не нужна моей матери – как когда-то я перестал быть ей нужным после смерти отца. Хотел бы я ошибаться…
– Не расстраивайся, - обнял меня Антошка. – Нас трое, с одной девочкой как-нибудь справимся.
– Вы всерьёз хотите забрать Светочку к нам? – поразился я.
– А что… ууррр… - проурчал Мурик, - я котят люблю. То есть детей. А это не просто какая-то девочка, а твоя сестричка. Выррастим… мряф…
И вредный котище изо всех сил начал поднимать мне настроение. Правда, раньше ему удалось поднять мне кое-что другое… но я был не в претензии.
Так что, когда ближе к вечеру мы всё-таки выбрались в парк, мне стало куда легче.
***
Валик позвонил мне на следующий день, стараясь скрыть радостное нетерпение в голосе.
– Здравствуйте, Мстислав! – ого, мы тут уже на «вы», оказывается. – Мне Вероничка говорила, что вы хотите встретиться со мной по поводу наследства?
– Да, хочу, - спокойно ответил я, хотя меня аж передёрнуло от этого сюсюкающего «Вероничка». Хмырь болотный… близкому освобождению радуешься? Будет тебе освобождение… и скорее, чем ты думаешь…
– Мне приехать к вам… - продолжил Валик, - или?..
– Или, - ответил я, - давайте встретимся на нейтральной территории. Там и обговорим… все детали.
– Предлагаю ресторан «Горница», - высказался Валик. – Там есть отдельные кабинеты.
– Хорошо, - согласился я, - когда и во сколько?
– Ну… - протянул Валик, - а как у вас со временем? Поскорее хотелось бы вопрос решить. Сегодня, в семь часов вас устроит? Кабинет будет заказан.
– Хорошо, - согласился я. – Я буду с другом.
– С этим кар… То есть я хотел сказать с молодым человеком невысокого роста?
– С ним, - хладнокровно ответил я, борясь с желанием шмякнуть ни в чём не повинную телефонную трубку об стену.
– Я сделаю заказ, - торопливо сказал Валик. – До встречи.
– Всего доброго, Валентин, - невозмутимо попрощался я и отключился.
А потом сказал напряжённо смотревшим на меня Антошке и Мурику:
– Ну что, клюнула рыбка. Покажем ему небо в алмазах?
Антошка заулыбался и закивал, а Мурик оскалился, обнажив белоснежные клычки, которые у него и в человеческом облике были чуть длиннее, чем у обычных людей. Ну что, Валик? Теперь твоя очередь бояться.
Ресторан «Горница» был весьма и весьма дорогим местом, но в семь вечера там уже было яблоку негде упасть. Швейцар, наряженный былинным богатырём, с некоторым недоумением покосился на наш с Антошкой демократичный прикид, на рюкзачок за Антошкиной спиной, где до поры до времени смирно сидел Мурик и арктическим тоном произнёс:
– Вы что, студенты, попутали? Тут для серьёзных людей заведение, а не для голи перекатной.
Я изобразил не менее арктический холод во взоре и процедил:
– Не стоит судить о людях по одёжке, милейший. Во-первых, на моё имя заказан отдельный кабинет. А во-вторых… Я вполне платёжеспособен.
И я холодно взмахнул перед носом швейцара кредитками, которые открыл на моё имя Артур Владимирович: платиновой, золотой и чёрной.
Лицо швейцара сразу изобразило крайнюю степень угодливости, и внутрь нас пропустили без звука. Видать, швейцар обладал какой-то формой телепатии, потому что к нам тут же подлетела девушка-метрдотель с длинной блондинистой косой, в сарафане и кокошнике, и медовым голоском поинтересовалась, заказан ли у нас столик.
– Моё имя – Мстислав Холодов, - сказал я. – Меня должны ждать.
– Конечно-конечно, - заулыбалась девушка, - господин Свирский уже ожидает вас в заказанном кабинете. Не волнуйтесь, вас никто не побеспокоит, он сказал, что это деловая встреча.
– Именно, - веско проронил я и проследовал за девушкой, стараясь не слишком явно опираться на трость. Не то, чтобы я чувствовал слабость в ногах – я уже ощущал себя почти здоровым. Просто волновался очень. Но показывать своё волнение мне было нельзя. Никак нельзя. К тому же… Пусть Валик думает, что я слабее, чем есть на самом деле.