Хомотрофы
Шрифт:
Сидящие вокруг, чем-то напоминали мне этнических кочевников, хоть они и не были людьми. Кто они? Раса хищников? Демоны? Я собственными глазами видел, какие превращения происходят с ними по ночам. Господи, да что им нужно от меня?.. Как я могу решить их проблемы? Очень скоро эти твари разоблачат меня; не так уж они глупы. Не по наивности, а, видимо, от отчаяния, они ухватились за нелепое предсказание. Но я не тот человек! Когда они осознают эту горькую правду, их вера в меня сменится яростью.
Меня передернуло от мыслей о том, что людоеды сделают с моим телом. Вдруг подумалось о том, сколько всего не успел, не
Проводить меня вышли всем кланом.
От семейства отделилась девушка – та самая, черноволосая, с глазами, отливающими позолотой, – и пошла рядом со мной. От выпитого меня слегка покачивало, а говорил я так долго, что язык больше не хотел ворочаться. Вдохновение опять же иссякло. Мы просто шли рядом на расстоянии вытянутой руки и молчали. Неожиданно она произнесла:
– Я обещала брату никому не рассказывать правду. В этом городе практически умерла надежда на избавление. Брат видел будущее, он видел свободу.
Я залюбовался ее точеным профилем, упрямством во взгляде, устремленном в грядущее. Вот, кому следовало бы играть роль Великого Восставшего. Я не решился намекнуть, что увиденная Слепцом свобода из той же серии, что и мое избавительство. Я не имел права убивать надежду.
И вдруг ее лицо потемнело, а черты преобразились до неузнаваемости. Подбородок изменил очертания, стал прямоугольным и вытянутым.
– Хочу, чтобы ты знал, – прорычала тварь. – Если у тебя ничего не выйдет – ты станешь моей добычей. Старайся изо всех сил.
Сказав это, она метнулась в проулок.
Я постоял некоторое время, удрученный. Затем опустил голову и побрел, погруженный в мрачные мысли.11
В понедельник с утра и до самого вечера шел дождь. Свет, падающий на пол, был не в состоянии образовать четырехугольник и расплывался неровным овалом.
Бирюкинг весь день помалкивал, только иногда косился в мою сторону. Деловод тяжело вздыхала.
Я чувствовал себя разбитым после вчерашних посиделок у менгов, но вида не показывал. Время от времени, чтобы взбодриться, начинал мурлыкать себе под нос популярные мотивчики, вызывая недоумение. В атмосфере всеобщей подавленности едва слышное пение звучало как смех на похоронах.
Я принес почту в финотдел, после чего зашел в приемную замдиректора забрать очередную кипу бумаг. Увидев меня, секретарша подала знак задержаться. Сделала озабоченное лицо, взяла трубку.
– Елена Сергеевна, в приемной рассыльный, тот самый. Вы просили сообщить, как придет. Больше никого. Да. Нет. Хорошо, – секретарша вскинула на меня строгий взгляд. – Вас вызывает заместитель директора. Проходите.
Через двойную дверь я вошел в просторное помещение и тут же остановился, удивленный необычной обстановкой. У меня создалось впечатление, что кабинет Вырловой обустроен не для создания спокойной рабочей обстановки, а для развлечений и неофициальной встречи гостей. Перламутровый паркет, стены декорированы золотистыми панелями и украшены крупноформатными художественными фотографиями высокого качества, вставленными в полированные рамки. Потолок, щедро оборудованный иллюминацией, походил на перевернутый эстрадный подиум. Мой взгляд упал на телефоны.
Кое-кому в Полиуретане
– Заинтересовались дизайном? – спросила Вырлова. Она едва кивнула в ответ на мое приветствие, поставила на документах несколько подписей и только после этого посмотрела на меня.
Елена Сергеевна сидела в кожаном кресле с высокой спинкой. Она была одета в черный костюм с серебристыми разводами. На груди красовалась дорогая подвеска. Для провинциальной бизнес-леди она выглядела очень даже ничего. Я невольно улыбнулся, сделал туманный жест рукой.
– У автора безупречный вкус.
Замдиректора одарила меня ответной улыбкой, и я обнаружил в выражении ее глаз откровенный интерес.
– Вы больше не роняете документы? Простите, как вас зовут?
Я собрался, прижал папку к груди, слегка наклонил голову: предупредительная поза, в которой должен находиться рассыльный, случайно очутившийся в кабинете замдиректора.
– Благодарю. Замечание справедливо. Стараюсь выполнять свою работу добросовестно. Меня зовут Лемешев Сергей Петрович.
Елена Сергеевна уловила сарказм. Она вытянула руки и положила их на стол, демонстрируя длинные изящные пальцы, увенчанные шикарным маникюром. Сесть Вырлова мне не предложила: рядовые должны докладывать стоя.
– Сергей Петрович… – задумалась она. – С кем бы вас проассоциировать?.. Ах, да! Гольдман из банка – он тоже Сергей Петрович.
Она взяла карандаш, что-то записала на листке бумаги.
Мне было неприятно, что она меня с кем-то ассоциирует, но я промолчал, отметив то, как быстро сровнялся счет.
Сегодня утром я думал о ней. Я и не надеялся на столь скорое везение. Любопытно, с чего это она вздумала со мной познакомиться?
– Как же так случилось? – спросила Елена Сергеевна. – Приятный молодой, неглупый человек становится курьером. Приезжает из столицы в захолустье безо всяких приглашений и устраивается… куда? – в канцелярию, под начальство ограниченного, заплесневелого Бирюкинга? Вам это не кажется, по меньшей мере, странным?
Она брезгливо поморщила нос.
Я по-прежнему стоял перед ней в позе гарсона, готовя себя к психологическому поединку.
Слегка поклонившись, я спросил:
– Елена Сергеевна, правильно ли я понял: вы хотите предложить мне работу в вашей структуре?
Она сощурилась, хмыкнула. Ее пальцы погладили ламинированную поверхность стола.
– Какой шустрый вы, однако. Увы! У меня в штате нет вакансий. Да и чем вы можете быть мне полезны?
Я упрекнул себя за нетерпеливость.
– Слышала, что раньше вы работали в какой-то редакции? Вы… как это у вас называется? Папарацци?
Теперь ясно: разумеется, она знала обо мне все, что можно узнать из личного дела в отделе кадров, и намеревалась получить еще больше информации.
Какие варианты?
Она кормится человеческим страхом. Ей надоело однообразное меню из ее старых вымученных клерков. Желает ощутить новый вкус. Но прежде чем заказать у пресловутого Повара экзотическое блюдо (хотел бы я знать, как их готовят?), решила поближе посмотреть на еще живую рыбку? А может, – если отставить в сторону небылицы, рассказанные Ильей, – все намного проще, и она видит во мне потенциальную фигуру для одной из своих корпоративных интриг?
Что ж, был бы неплохой шанс.