Хомут на лебединую шею
Шрифт:
– Как только денежки соберешь, позвони по этому номерочку, спроси меня, тебя соединят. Да, и не тяни, не люблю, когда мои деньги простаивают.
Худоногов парил! Он был сказочно богат! Правда, еще немного придется потерпеть, ну да это уже мелочи, главное – вот оно! Его приняли за своего настоящие денежные воротилы! И он продаст, он все продаст, чтобы потом встать с ними на одну ступень!
Худоногов распродал все имущество за рекордно короткие сроки. Что-то там визжала жена, вернее, не жена, а так, сожительница, но кто на нее сейчас обращал внимание, визжит – и хрен с ней, главное – чтобы кормила да не выгнала за порог раньше
– Мужик, у тебя есть два рубля? На сигареты не хватает.
Худоногов разразился гневной воспитательной речью, заклеймил позором всех тех, кто растерял в жизни все ценности, включая идеи, квартиру, работу и внешний облик.
– Да у меня есть облик и квартира есть, чего орешь-то? Облик тебе мой не понравился, так я не баба какая!
Наличие жилплощади резко меняло дело, Адам Антипович моментом сообразил, как можно обработать парня, в чем и преуспел. В один день они соорудили из комнатушки Толика штаб-квартиру, и Худоногов, развалившись на кровати хозяина, набрал заветный номер.
– Алло, Лукова позовите, – через губу промямлил он, но когда к телефону подошел сам Александр Викторович, он говорил уже с большим уважением, как бизнесмен с бизнесменом. – Саня? Так я продал все, куда деньги завезти?
– Уже? Вот и славно… Так… За деньгами я, пожалуй, сам заеду. Говори, куда ехать.
Худоногов подробно отрапортовал адрес, и через полчаса Луков уже сидел перед ним.
– Вот, – с придыханием доставал на стол денежные пачки Адам Антипович. – Здесь ровно столько, сколько ты говорил. Я только не совсем понял, почему ты тогда сказал – для начала такая сумма?
Луков едва заметно качнул головой. Любого своего работника он мгновенно уволил бы за то, что тот не до конца прояснил ситуацию, а этот – на тебе, продал все, остался без штанов и только теперь вспомнил, что, оказывается, говорилось и еще о чем-то!
– А я к тому, что с первой выручки ты мне отстегнешь пять процентов. Мы же партнеры, или как? – стал кидаться красивыми словами Луков.
У Худоногова сперло дыхание, и он торжественно закивал немытой головой.
– Ну все. Молодец, – похвалил Луков, потом поднялся и, сложив в пакет деньги, добавил: – Теперь жди, до шести вечера к тебе отправлю производителя этого лекарства, а ты уж сам с ним договаривайся.
– А пробирка?
– Так я к тебе его с пробиркой и отправлю. Он чужим рукам не доверяет, передает только из рук в руки. Кстати, подробно тебе расскажет, как с этим лекарством управляться, принесет инструкцию, тебе же не на словах клиентов убеждать придется.
Дальше Луков потратил минут двадцать на умные слова, термины и формулы, запутал Худоногова окончательно, и тот, провожая его за дверь, только что не плакал слезами умиления.
До трех часов Худоногов, не отрываясь, глядел в окно, ждал производителя. Он не знал, как тот выглядит – какого роста и возраста. Но был убежден: едва тот покажется, он его узнает безошибочно. И тут
– Толик!! Толян, мать твою!! – орал он как бешеный. – Бегом!!. Пулей!!. Лети, узнай, что с тем парнем!! Да шевелись же!!
Возле сбитого народа становилось все больше, остановились какие-то неновые «Жигули», и вышел высокий, широкоплечий парень. Он склонился над потерпевшим, оттеснив остальных, к нему подошла девчушка, рыжая, как огонь, и вдвоем они стали расстегивать парню пальто, что-то там делать еще, этого Худоногов уже не видел – загораживала толпа зевак…
– Все!! Сейчас он вытащит у него все, что тот мне нес!! – скрипел зубами Худоногов, натягивая на ходу спортивные штаны Толика…
Он боялся потерять из виду пострадавшего даже на секунду. Но надо было лично проверить все… Все!! Карманы пострадавшего – в первую очередь. Когда он слетел вниз по лестнице, на парня кто-то успел накинуть платок, и лица видно не было. Не помня себя, Худоногов кинулся к бедняге и ухватился за пальто.
– Гражданин! Немедленно отойдите! – рыкнула на него огненная девица. – Вы родственник?
– Нет, я его вообще не знаю, – сдуру ляпнул Худоногов и тут же пожалел.
– Это же надо, до чего мародеры охамели! Прямо прилюдно карманы выворачивают! – зашумел народ, и Худоногова вышвырнули из толпы.
Почти бессознательно Худоногов записал номер «Жигулей», а потом и номер белой машины с крестом, которая приехала наверняка по вызову какого-то из свидетелей. Пробирка уплывала прямо из рук! Богатство вот-вот уедет в карете «Скорой помощи», и потом уже никто не протянет руку помощи ему – Адаму Антиповичу. Он рванулся в открытую дверь и успел прошмыгнуть туда быстрее пострадавшего.
– Вы куда, гражданин? – выпучила красивые глаза докторица, пытаясь примоститься рядом с потерпевшим.
– А я это… я родственник. Мне же надо знать, куда вы его… так сказать…
Машина дернулась и помчалась под вой сирены, врачиха фыркнула, но, взглянув на «родственника», не утерпела:
– Слушайте, что вы у него по карманам шарите?!
– Я ж тебе объясняю, красавица, – родственник я, мне можно. Вы ж все равно сейчас мне все его шмотки передадите. А ну как у него какая цепочка золотая пропадет или там денег рублей сто – вдова не переживет потери!
– Да уж, тут муж на тот свет вот-вот отправится, а она по цепочке будет голосить! – презрительно скривила губы принципиальная дамочка.
– Ну, знаете! Мало того, что кормильца потеряет, так еще и золотой семейный запас! Чего уж женщину добивать.
В приемной Худоногову и правда выдали всю одежду несчастного парня, а вместе с тем и сообщили о кончине потерпевшего, парня живым довезти не удалось.
Худоногов перерыл каждую тряпочку, пробирки не было.
Когда Адам Антипович, замерзший и злой, заявился в штаб-квартиру, к нему тут же кинулся Толик:
– Видать, насмерть парня пришибло! С ним какой-то доктор валандался, да все без толку. Конечно, еще бы, его на такой скорости припечатало! Ой, а я и вас там видел! Вы чего-то шарили по парню, шарили. Не, а помните, как толпа орала, дескать, мародер, скотина!