Хонас и розовый кит
Шрифт:
Я подошел к двери дома, где жил Алекс, – дверь состояла из двух горизонтальных створок: верхняя была открыта, нижняя заперта. Кирпичные стены покрыты
Мать Алекса была женщиной со страдальческим выражением лица, смысл жизни которой заключался в заботе о сыне. Она одевалась скромно и старомодно. Никогда не разговаривала с его гостями, появлялась, только чтобы предложить закуски, с подносом в руках. Многие принимали ее за домработницу.
При входе в спальню Алекса запах табака перехватил мне дыхание. Вокруг пепла было больше, чем после извержения вулкана. Угарный газ полностью вытеснил кислород.
Растянувшись на кровати, Алекс дремал. Из проигрывателя звучал пьяный джаз. Не без труда я разобрал, что пластинку заело, и один и тот же фрагмент надоедливо повторялся. Сколько же часов аппарат отрыгивал эту монотонию? Алекс ее не слушал – бледный, со щетиной на щеках, он являл собою романтично-чахоточную версию Гамлета.
Алекс поднялся с кровати, поприветствовал меня и, ощупав мой карман, спросил:
– Сигареты не найдется?
Мирный прием меня обезоружил. Я предпочел бы, чтобы он сломал мне нос в порыве враждебности. Я явился сюда как Айвенго: спасти честь юной девы. Мой гнев требовал к ответу соперника, на чей щит я бы плюнул, вызвав его на поединок. Я же, напротив, увидел перед собой друга детства, спятившего и покорного. Голос дружбы советовал помолчать, призывал объявить его невиновным. Разве он не принадлежал к виду умалишенных, идиотов и прочих безответственных за свои действия существ?
Конец ознакомительного фрагмента.