Хонорик на тропе кладоискателей
Шрифт:
– Ладошка, ну прекрати, ты совсем голос потерял. И перестань плакать! Нюк увидит из-за кустов, что ты плачешь, и испугается. Вот тогда точно не выйдет нам навстречу!
Ладошка вздохнул и вытер слезы. Он понимал, что его просто успокаивают, но постарался больше не плакать. К тому же плакать во время поисков неудобно - слезы мешают смотреть. Все расплывается перед глазами, и не видно, что перед тобой на тропинке...
Дошли до места, где ручеек впадал в реку, и берег реки обследовали до самого мостика - пусто. Нюка не было нигде. Может, он и мостик этот перебежал, и успел удалиться на многие
Он предложил вернуться на холм, к часовне. Все-таки там место повыше, с него и звать Нюка, и наблюдать за окрестностями проще. Для того чтобы отвлечь Ладошку от переживаний, Соня повела его смотреть часовню. Такая страшная ночью, днем она была похожа на обыкновенную старинную беседку. Или на грот - из-за выщербленных каменных стен. Ладошка занялся тем, что стал бросать мелкие камешки в купол. Сразу несколько камешков прошелестели по гулкому металлу, и Ладошка прислушался:
– Вот, точно как вчера... Все-таки надо эти ключи обратно повесить! Интересней будет.
"Кстати, а что это были за ключи?
– вдруг подумал Макар.
– Надо будет спросить у Григория Григорьевича".
Но эта мысль мелькнула и исчезла, сменившись мыслями о Нюке.
Соня улыбнулась.
– Интересней-то интересней, но и страшнее, - ответила она Ладошке. Вот скажи, смог бы ты сюда прийти один? Только в полночь, когда купол звенит?
Ясно было, что этими вопросами Соня старается отвлечь брата... Но он предпочитал не отвечать, потому что был занят бросанием камешков. Ну, и оглядывался по сторонам, конечно. Не мог же он забыть про Нюка!
Макар не удержался и двинулся в сторону развалин. И почему его потянуло на то место, где он вчера подслушивал разговор? Непонятно...
Там, где вчера сидела четверка "кладоискателей", в траве валялись два примятых окурка, и в каменной нише было накапано воском. Не показалось ничего Макару - слышал он вчера этот разговор. И даже сейчас отдельные слова словно повторялись в ушах.
Сбоку хрустнула ветка. Макар повернул голову и чуть не вскрикнул. Прямо на него жалким вопросительным взглядом своих глаз-бусинок смотрел... Нюк! Большая и сильная ладонь сжимала мордочку хонорика, чтобы он не мог даже и пикнуть. А лапки были связаны.
– Не волнуйся, ему не больно, - противно хмыкнул Сашок, державший Нюка в вытянутых руках.
– Просто не хочется, чтобы он сбежал. Пока этот котяра нам нужен...
– Это... не кот...
– почему-то прошептал Макар и удивился своим словам. Тоже, нашел, что первое сказать!
Он ошеломленно смотрел на Сашка. Почему тот позволяет себе такое?! Что происходит?
– Отпусти хонорика!
– пересохшими губами прошептал Макар.
– Ты что, с ума сошел?
– Никуда я не сошел, - захихикал Сашок.
– И смотри - вот...
Он поднял Нюка за передние лапки, по-прежнему зажимая мордочку. Нюк отчаянно задрыгал задними лапками.
– Тихо! Ты понял меня?
– строгим голосом спросил Сашок.
– Если крикнешь, стукну твоего ханурика об стенку. Ну так как, понял?
– П-понял, - кивнул Макар.
– Он не ханурик, он хонорик...
У него закружилась голова. Он нащупал сзади камень, сел на него... Что делать? На Сашка было страшно смотреть. Наверное, потому что человек так быстро, так мгновенно изменился. У Макара просто в голове не укладывалось, что сделать такое может вообще какой-нибудь человек - не то что знакомый, с которым совсем недавно беседовали. Пусть даже и не в самых дружеских тонах...
– Сейчас ты пойдешь и скажешь своей сеструхе, чтобы шла домой. И мальца чтоб захватила. Понял?
– Я понял, - отчетливо произнес Макар. Странно, но спокойствие медленно-медленно возвращалось к нему. Он почувствовал, какой холодный у него лоб - даже не дотрагиваясь. Наверное, волнение может странным образом и успокаивать.
– Я-то понял, - повторил Макар.
– Но они не поймут.
– Объяснишь, - хмыкнул Сашок.
– Постараешься и объяснишь. Но только если вякнешь, что я со зверем здесь, зверю сразу кирдык. Он у меня будет заложником. Да и ты тоже. Вот вместе и будете... полтора заложника!
– Сашок негромко заржал от своего, как он считал, остроумия.
– Мне надо, чтобы твои сестра с братом смылись отсюда. А ты чтобы остался. Наподольше остался, потому что у тебя много работы, - внятно и медленно произнес он. Справишься быстро - быстро и уйдешь вместе со своим хануриком. Не справишься...
– Но что я им скажу?
– усмехнулся Макар.
– Научи, если ты такой умный. Даже на человека похож...
– Ну, ты!
– прикрикнул Сашок.
– Не распускай язык! А то...
– Лапки Нюка опять задрыгали в воздухе.
Макар даже зажмурился от ужаса.
– Все-все-все!
– быстро попросил он.
– Прекрати. Я все сделаю. Придумаю, что сказать...
Макар медленно вышел из-за развалин. Руками помассировал себе щеки показалось, что они одеревенели. Постарался улыбнуться.
– Соня!
– позвал он.
– Ладошка!
И сам пошел к ним.
– Мне кажется, - сказала Соня, - он вполне уже мог вернуться домой. Может, мы зря здесь время тратим.
Макар даже обрадовался такой подсказке.
– Вот именно!
– вскричал он так громко, что Соня взглянула на него удивленно.
– Вот именно! Я тоже думаю: ну зачем Нюку пропадать где-то далеко от дома? Что он, дикий, что ли? Пошутил, погулял, и обратно в клеточку! Возвращайтесь с Ладошкой домой, посмотрите... А я пока здесь побуду.
– Зачем?
– не поняла Соня.
– Возвращаться, так всем вместе.
– Мне кажется, у меня сегодня получится найти источник князя Гагарина, - вздохнул Макар.
– У меня такое предчувствие. Понимаешь, я чувствую, что для этого мне надо одному искать. Чтобы рогульку чувствовать лучше. Ты не обижайся только, ладно? И придумай что-нибудь для папы с мамой, чтобы они не волновались, что меня нет, так? Может, мне много времени понадобится. Может, целый день...
– Ты что, Мак?
– удивилась Соня.
– И таким странным голосом говоришь... Ты не заболел от волнения?