Хорошая девочка должна умереть

Джексон Холли

— Мистер Эппс, — перебил его Роджер, — надеюсь, вы не хотите сказать, что моя клиентка причастна к этому акту вандализма? Даже у полиции не возникло к ней никаких вопросов.

— Разумеется, мистер Тернер, я ничего подобного не утверждаю. Я упомянул об этом событии, поскольку мы вправе предполагать причинно-следственную связь между клеветническим постом мисс Фитц-Амоби и актом вандализма. Произошло это в один день. Следовательно, семья Хастингсов не может чувствовать себя в безопасности в собственном доме, им пришлось установить видеонаблюдение. Тем самым хотелось бы объяснить не только финансовые трудности, испытанные мистером

Хастингсом, но и эмоциональные муки, которые ему довелось пережить в результате злонамеренных действий мисс Фитц-Амоби.

— «Злонамеренных»? — рявкнула Пиппа, чувствуя, как к щекам хлынула кровь. — Я назвала его насильником, потому что он и есть насильник! Он…

— Мистер Тернер! — повысил голос Эппс. — Пожалуйста, посоветуйте вашей клиентке хранить молчание. Напомните ей, что любые заявления, которые она делает сейчас, могут быть квалифицированы как клевета.

Хассан вскинул руки.

— Так, давайте выдохнем. Мисс Фитц-Амоби, у вашей стороны будет возможность высказаться, только чуть позже.

— Все в порядке, Пиппа, я справлюсь, — тихо сказал ей Роджер.

— Напомню мисс Фитц-Амоби… — произнес Эппс, глядя не на нее, а на Роджера, — что четыре месяца назад мой клиент предстал перед судом и был оправдан по всем пунктам обвинения. В этом и заключается главное доказательство того, что пост, опубликованный третьего мая, на самом деле содержит клевету.

— При всем уважении, — вмешался Роджер, перебирая бумаги, — заявление может быть клеветой только в том случае, если оно сформулировано как факт. Пост моего клиента гласит следующее: «Суд над Максом Хастингсом: последнее обновление. Мне все равно, что думают присяжные: он виновен». — Роджер откашлялся. — Фраза «мне все равно» однозначно указывает, что последующее утверждение является субъективным мнением, а не фактом, и…

— Давайте не будем! — перебил его Эппс. — Вы хотите сослаться на право высказывать собственное мнение? Серьезно? Я вас умоляю! Фраза вашей клиентки однозначно сформулирована как факт, а прикрепленный аудиофайл создает впечатление реальной записи.

— Она и есть реальная, — сказала Пиппа. — Хотите послушать?

— Пиппа, пожалуйста…

— Мистер Тернер…

— Это явный монтаж, — заявил Макс, впервые за все время подав голос. Он сидел совершенно спокойно, сложив на столе перед собой руки, и смотрел только на посредника. — Я никогда так не разговариваю.

— Как — «так»? Как насильник?! — выплюнула Пиппа.

— МИСТЕР ТЕРНЕР!..

— Пиппа…

— Пожалуйста, хватит! — Хассан встал. — Давайте сбавим тон. У вас будет возможность высказаться. Помните: мы здесь, чтобы все ушли довольными. Мистер Эппс, какое возмещение ущерба хотел бы ваш клиент?

Склонив голову, Эппс вытащил листок из нижней части стопки.

— Начнем с непосредственных убытков. Поскольку мой клиент остался без работы и четыре месяца не получал ожидаемую для человека его положения зарплату (не менее трех тысяч фунтов стерлингов), финансовые потери составляют двенадцать тысяч.

Макс снова присосался к бутылке, жадно проталкивая воду в горло. Пиппе ужасно хотелось выхватить сосуд и разбить о его голову. Раз ей суждено испачкать руки в крови — пускай это будет кровь Хастингса.

— Естественно, моральный ущерб, который нанесли моему клиенту, оценить невозможно. Однако мы сочли, что восьми тысяч фунтов будет вполне достаточно. Поэтому итоговая

сумма составляет двадцать тысяч фунтов стерлингов.

— Глупости, — отозвался Тернер, качая головой. — Моей клиентке всего восемнадцать лет.

— Мистер Тернер, позвольте закончить, — усмехнулся Эппс, облизывая палец, чтобы перевернуть страницу. — В ходе обсуждений клиент пришел к выводу, что по-прежнему терпит ущерб, поскольку клевета не была опровергнута и он не получил извинений, что представляло бы гораздо большую ценность, нежели денежные выплаты.

— Мисс Фитц-Амоби удалила пост несколько недель назад, как только мы получили ваше письмо с требованиями, — заметил Роджер.

— Мистер Тернер, я вас умоляю, — отозвался Эппс. Если Пиппа еще раз услышит это снисходительное «я вас умоляю», она и ему разобьет лицо. — Удаление поста задним числом никоим образом не компенсирует нанесенный репутации ущерб. Итак, мы предлагаем следующее: мисс Фитц-Амоби публикует пост в том же блоге, где она отказывается от своих изначальных слов, признает факт клеветы и приносит извинения за вред, который причинила моему клиенту. Кроме того — и это, попрошу внимания, самое важное, — в той же публикации она должна признать, что подделала аудиозапись и мой клиент никогда не произносил приписываемых ему слов.

— Вы охренели?!

— Пиппа…

— Мисс Фитц-Амоби! — взмолился Хассан, дергая за галстук так, будто тот затягивался удавкой у него на шее.

— Я не стану обращать внимание на поведение вашей клиентки, — сказал Эппс. — Если требования будут выполнены, мы готовы снизить сумму денежной компенсации вдвое — до десяти тысяч фунтов.

— Итак, у нас есть хорошее предложение, — кивнул Хассан, пытаясь взять ситуацию под контроль. — Мистер Тернер, чем вы намерены ответить?

— Благодарю, мистер Башир, — сказал Роджер, беря слово. — Сумма ущерба по-прежнему слишком высока. Вы делаете крайне надуманные утверждения о предполагаемом уровне зарплаты, которую мог бы получать ваш клиент. Я не уверен, что он столь востребован на рынке труда, особенно в текущих экономических условиях. Вдобавок моей клиентке всего восемнадцать лет, и единственный доход, который она получает, — от рекламы в своем подкасте. А в ближайшее время она поступает в университет и вынуждена взять большой кредит. В связи с этим ваше требование выглядит несостоятельным.

— Ладно, семь тысяч, — прищурился Эппс.

— Пять, — возразил Роджер.

Эппс мельком глянул на Макса, который чуть заметно кивнул.

— Нас устраивает, — сказал Эппс. — Если будут опровержение и извинения.

— Итак, мы, кажется, пришли к согласию. — На лицо Хассана вернулась настороженная улыбка. — Мистер Тернер, мисс Фитц-Амоби, что скажете про эти условия?

— Ну… — начал Роджер. — По-моему…

— Сделки не будет, — заявила Пиппа, отодвигаясь от стола.

Ножки стула громко скрипнули по полированному полу.

— Пиппа, — окликнул ее Роджер, прежде чем она успела встать. — Давай обсудим наедине, и…

— Я не стану отказываться от своих слов и врать, будто запись смонтирована. Я назвала его насильником, потому что он и есть насильник. Я лучше сдохну, чем буду перед ним извиняться.

Пиппа ощерилась, глядя на Макса. От злости скрутило живот, по коже бежали мурашки.

— Мистер Тернер! Умоляю, успокойте свою клиентку! — Эппс шарахнул кулаком по столу.

Хассан хлопнул в ладоши, не зная, что делать.