Хотелось как лучше
Шрифт:
Я с негодованием фыркнула, оскорбленная подобным предположением до глубины души.
— Кто, я?
— Пошутил я, пошутил, — мгновенно сориентировался Марк. — Если ты не начнешь в ответственный момент сопротивляться, я смогу запихнуть тебя в то окошко.
Пропустив совершенно недостойный выпад мимо ушей, я удовлетворенно кивнула:
— Вот и славно. Давай начинать.
Марк послушно прошел внутрь номера, по дороге позвав Васко, после чего они занялись сотворением крепкого каната из небольшого количества имеющихся в наличии простыней. Я не бегемот, конечно, но воробьиную моя фигура
— Нэтта, в чем ты собираешься идти? — поинтересовалась ставшая после замужества удивительно практичной и хозяйственной Марси.
В чем? Хороший вопрос. Я вроде бы собиралась незаметно пробраться в казино Мигеля, но ни мое нижнее белье, ни вчерашнее платье в качестве подходящего туалета не годились, а больше в нашем номере никакой одежды не было. Или…
— Марк, Васко, — позвала я.
Мужчины мгновенно появились из спальни. Оглядев их, я тоскливо скривилась. Больничный халат Васко еще хуже платья, шорты Марка выглядели значительно заманчивее, но, увы, в них без труда разместились бы примерно две с половиной Нэтты. И тут тупик.
— Похоже, у нас проблемы…
— Никаких, — задорно улыбнулась Марси, с явным удовольствием содрала с карниза одну из висящих там занавесок и принялась за дело.
Я оглянуться не успела, как оказалась облачена в некое подобие сари из легкого синего шелка, затейливо расшитого большими кремовыми цветами, мою рыжую шевелюру скрывал такой же платок, завязанный на огромный бант. Повседневный наряд курортницы, хотя, нельзя не признать, с легкой претензией на оригинальность. Правда, несколько бросались в глаза босые ноги, но не на шпильках же вылезать в окно?
— Марси, ты гений. Может, зря ты в дизайнеры не пошла? Налицо явный талант.
— Спасибо, — смущенно покраснела сестренка. — Ты думаешь, у нас не будет неприятностей из-за занавесок?
— Знаешь, если все наши неприятности ограничатся занавеской, я буду счастлива до глубины души, — успокоила я сестренку. Как могла, так и успокоила.
— Ну, вы готовы? — спросил Марк, скручивая простыни наподобие своего любимого лассо.
— Вполне, — бодро отрапортовала я, стараясь унять противную дрожь в коленках.
Несостоявшийся ковбой пробурчал:
— Я всегда знал, что ты ненормальная, — после чего начал привязывать импровизированную веревку к дивану. Закончив, он подозвал Васко и меня. — Ладно, теперь за дело. — И выдал мне необходимые инструкции.
Я тоскливо кивнула, села на подоконник и мертвой хваткой вцепилась в простыни.
— Нэтта, осторожней… и удачи, — напутствовала меня Марси.
— Очень постараюсь, — пообещала я и соскользнула вниз, держась за наш импровизированный канат.
Подо мной находилось аж шестнадцать этажей воздушного пространства, а вдали до самого горизонта раскинулся океан. Засмотревшись на открывшуюся панораму, я умудрилась позабыть, где нахожусь, и, когда мужчины начали потихоньку меня опускать, вздрогнула от неожиданности. Над моей головой показалась Марси, обеспокоенно следящая за процессом снижения. Увидев, что я без всяких приключений оказалась на уровне нужного этажа, она скомандовала остановиться. Неподвижно зависнув в воздухе, я лишь вздохнула. Самое простое позади, теперь ожидаются трудности — сменившие Марси Марк и Васко принялись раскачивать канат, чтобы я смогла дотянуться до нужного окошка. То еще ощущение, доложу я вам.
Но всю прелесть я осознала, когда выяснилось, что для осуществления маневра требуется оторвать от простыни судорожно вцепившуюся в нее руку и, продолжая висеть на другой, дотянуться до оконной рамы. С виду довольно просто, мне же было безумно страшно. Уже несколько раз я оказывалась в непосредственной близости от желанной цели, но не предпринимала никаких действий.
— Нэтта, в чем дело? — забеспокоился Марк. Пришлось сознаться:
— Я боюсь.
— Что? — почти взревел он. — Сейчас отпущу простыню.
Вздрогнув от ужаса, я непроизвольно ухватилась за первый попавшийся под руку неподвижный предмет. Коим оказалась пластиковая створка вожделенного окна. Не мешкая ни секунды, я завершила операцию по проникновению внутрь отеля и, лишь снова ощутив под ногами твердый пол, облегченно вздохнула.
С бешено бьющимся сердцем я высунулась в окно, собираясь высказать Марку все, что о нем думаю.
— Ты в порядке? — осведомился он. — Да не злись, я же пошутил, тем более что простыни все равно к дивану привязаны.
— Ах, ты! — Я практически утратила дар речи.
— Удачи. И не сердись, это вредно.
— Какой заботливый, — проворчала я и, взмахнув на прощание рукой, отправилась на подвиги.
Долго ходить не пришлось… Не успела я сделать и полшага, как раздался подозрительный и очень сердитый голос:
— Какого лешего вы тут делаете?
Мысленно помянув рогатого, я обернулась и узрела весьма привлекательного вида мужчину, облаченного в одни трусы. Приглядевшись внимательнее, я обнаружила на заднем плане кровать, на которой восседала миловидная брюнетка с самым недовольным выражением на лице. Вот дьявол! В такое время все порядочные отдыхающие штабелями валяются на пляжах, а меня угораздило наткнуться на парочку любителей утреннего секса.
— Я спросил, что вы тут делаете? — На сей раз, кроме подозрительности, я явно расслышала угрозу.
«И какие будут предложения?» — спросила я подсознание.
«Сама знаешь», — лениво огрызнулось оно.
— Молчите? Ну, ладно.
Мужчина попытался меня схватить, и это стало его роковой ошибкой, ибо рефлексы чемпионки Рэнда по боксу (среди юниоров, конечно) сработали молниеносно — стычки не получилось, один удар, и поверженный враг тихо упокоился на ковре. Его девица завизжала и схватилась за трубку. Еще чего не хватало!
Скажу сразу, с ней я обошлась значительно мягче, а именно — стараясь не нанести телесных повреждений, связала ей руки (спереди) и украсила физиономию вполне симпатичным кляпом, а не то как высунется в окно да начнет взывать о помощи, и так странно, что на ее истошные визги во время борьбы не сбежалась еще вся охрана отеля. Я, конечно, пыталась зажимать ей рот по мере возможности… но она же еще и кусалась… уй… Закончив с девушкой, я взглянула на ее любовника и как смогла извинилась:
— Простите, что пришлось так с вами поступить. Мне, правда, жаль. Не волнуйтесь, скоро он очнется и вас освободит.