Хозяин горы
Шрифт:
Но не красиво было таким образом поступать с будущим тестем.
Тем более с первой встречи.
Как медведь Буран чувствовал, что мужчине нужно выпустить пар, чтобы начать трезво мыслить и соображать хоть что-нибудь. И для этого нужна была кровь. Пока он не получил её и не увидел – было бесполезно говорить и объяснять, что это не он украл его дочь.
Зато потом разговор получился душевный, когда тесть получил букетом, который тут же передал бледной от горя и переживаний жене, а сам принялся оказывать срочную
Ахмет ака и сейчас чувствовал себя неловко из-за того, что горячая кровь взяла верх над разумом и он ранил хорошего парня, который, как оказалось, приехал помочь.
Зато какое яркое было знакомство!
Не все могли таким похвастаться!
– Будет, что потом рассказывать внукам долгими вечерами у камина, - улыбнулся Буран в очередной раз, когда увидел виноватый взгляд мужчины на свое плечо, откуда уже и кровь не сочилась, - Всего лишь царапина, не переживайте даже.
Нельзя было объяснить, что такое ранение для медведя - сущий пустяк.
Поэтому он и допустил всё это.
– Ты уверен, что моя дочь именно здесь?
– Уверен. Знаете Хакима ака?
Мужчина чуть поморщился.
– Лично не знаю, но многое о нём слышал.
То, что слышал не всегда хорошее и достойное истинному мусульманину Ахмет добавлять не стал, но Буран как всегда ощутил всё, что было нужно. Он и сам много что слышал, но это его не пугало, потому что решение было принято и идти назад он бы не стал не при каких обстоятельствах.
Он пришел за девушкой официально и всё сделал по чести, по закону и по порядку.
А значит бояться было нечего.
Майя будет его.
Дело оставалось за малым.
Теперь горе-жениха-вора не спасло бы даже если он бы в эту секунду явился с найденным где-то имамом.
Буран знал, что ему уже обо всём доложили, и он несся со всех ног обратно, чтобы увидеть собственными глазами свой полный провал. Медведь слышал, как паниковали люди за высоким каменным забором. Слышал о чем они говорили и спорили, но останавливаться не собирался, даже если будет нужно въехать джипом в стену и проломить её, чтобы попасть внутрь.
Он бы с радостью сделал это голыми руками, но себя показывать было нельзя.
Поэтому пришлось идти и по-человечески стучать кулаком в высокие массивные ворота из массива дерева.
– Открывайте!
Перед Бураном тут же возник верный и взъерошенный Булат, который оттолкнул бы его плечом, если там не было ранения.
– В этот раз я первым пойду!
– Братишка, не выдумывай.
– Сказал же, что пойду! И точка! Хватит в тебе на сегодня одной дырки!
Медведь едва-едва смог сдержать рычание в себе в предвкушении потасовки.
Адреналин уже воспламенялся в крови и опалял изнутри, что так нравилось зверю.
Вот за что Буран любил местных мужчин – так это зато, что они были по сути
Одно не верное словно, один взгляд, который кому-то мог не понравится - и искры уже летели в стороны от этих кавказских мужчин, тут же превращаясь в стычки, разборки и драки.
По ту сторону дверей мужчины тоже уже были знатно подогреты и готовы к любому, даже самому кровавому развитию событий.
Не зря же при каждом было столько оружия
– Вы кто такие? Зачем к нам пришли?
Кто-то рявкнул с другой стороны угрожающе и грозно.
– Мы за своим пришли! Открывайте!
– У нас нет ничего вашего!
– За стенами этого дома моя дочь!
– крикнул, не сдерживая своих эмоций, Ахмет ака, шарахнув кулаком по двери так, что та задребезжала, - Клянусь Аллахом, я обрушу стены этого особняка вам на головы, если вы сейчас же не откроете двери по-хорошему!
В ответ разлилась напряженная тишина.
Мужчины хмуро переглядывались между собой, судорожно решая, как же поступить в этой ситуации.
Главным здесь был Сабир.
Тот самый горе-жених, который всегда поступал, как ему вздумается, лишь потому что знал, что за его спиной всегда будет стоять сила и статус его отца.
Но сейчас его не было, черт побери!
Советоваться было не с кем!
А сделать это надо был очень срочно! Иначе быть беде!
Хотя беда была в любом случае - если не отпустят девушку, то начнутся разборки с теми, кто сейчас стучал в ворота. Если отпустят её – то не сносить головы, когда Сабир вернется и увидит, что его невесту вероломно увели прямо из-под носа. И из-под охраны.
– В последний раз говорю, чтобы вы открыли!
– крикнул Буран, поведя своими мощными плечами, мышцы на которых в буквальном смысле дыбились и перекатывались под упругой смуглой кожей, - Жду десять секунд и вхожу сам! Потом не обижайтесь!
Ахмет ака сурово кивнул в поддержке, и тут же достал оружие, которое привел в боевую готовность.
Сделал он это умело и ловко, отчего становилось понятно, что делал это мужчина не первый и даже не второй раз.
Буран еще ничего не знал о военном прошлом своего будущего тестя, но в эту минуту понял, что мужчина не промах, и за его плечами есть много историй, которые медведь с удовольствием хотел бы послушать.
Они оба были готовы идти на любые крайние меры.
Даже если бы пришлось рушить стены голыми руками.
Но перед носом Бурана промелькнул Булат, который отодвинул воинственного друга плечом.
– Ну-ка потише. Дай я сначала попробую поговорить.
Буран только удивленно приподнял брови, но перечить другу не стал.
Пусть пробует.
В последний раз, когда назревала потасовка с какими-то ребятами в Махачкале, он рявкнул: «Слышь! Рот свой закрой!» и махнул монтировкой.