Хозяин порталов (Спираль миров-2).
Шрифт:
Аналитики докладывали, что потихоньку зашевелился Запад, возбуждённый подозрительной военной активностью в уральском регионе. Снова отличился пресс-атташе Белого Дома, утверждая - русские готовят бронированный кулак для броска. Правда, не уточнил куда. Язвительные журналисты предположили о прорыве танковой армады по дну океана непосредственно к Капитолию. В отдельных 'жёлтых' газетах стали всплывать статейки на тему: 'Россия незаконно использует внеземные технологии! Они скрывают от мирового сообщества корабль инопланетян! Русские присвоили себе право на достояние всего цивилизованного человечества!'. Малотиражный французский журнал, специализирующийся на оккультизме, пытаясь пробиться сквозь сонм себе подобных, распечатал на обложке две фотографии с подписями '2016. Дьявол на Луне!' и '2033. Вы не знали?! Дьявол уже в Москве!'. На втором изображении, сделанном неизвестным фотографом в толпе, мужчина с необычным лицом, пристально смотрел прямо в объектив. Снимок был слегка смазан, по неясной причине, на кнопке затвора дрогнул палец.
Николай Васильевич, получив разные донесения от команды наблюдателей, или попросту - личных шпионов, всполошился и срочно договорился о встрече с президентом.
– Алексей Кириллович, мне кажется, ты совершаешь ошибку.
– Господин генерал..., - Русаков щёлкнул пальцем по звезде на погоне.
– ...полковник, кто не ошибается...
– Я говорю про Мирошникову.
– Следишь за мной, каналья? Спрашиваю как мужчина мужчину, а не как президент подчинённого - ты смог бы отказаться от такой женщины?
– И ещё извинения попросил за причинённые неудобства.
– Ты в своём уме, Николай Васильевич? Или большие звёзды голову закружили?
– Лёша, как друга прошу, откажись. Ты не представляешь, у кого жену увёл. Это..., - Арташев понизил голос.
– ...истинный дьявол, Богом клянусь, - он наложил на себя крестное знамение.
– Коля, прекрати. Ты думаешь - самый умный, самый глазастый? У меня служба тоже не спит. Да знаю я, знаю, что бывший муж Веры - опасный тип. Я никогда и никому не делал гадости. У нас с Верой всё по обоюдному согласию. И вообще, с какой стати я должен перед кем-то оправдываться? Мы взрослые люди, в конце концов.
– Я предупредил.
– Я понял, можешь успокоиться. Лучше небольшой ролик посмотри, в качестве развлечения, - Русаков пощёлкал пультом, переводя телевизор в нужный режим. Пять минут прошли под шорох дождя, льющийся из динамиков.
– Даже эта демонстрация уничтожения дерева меня не разубедила.
– Это не демонстрация, Коля. Это смерть. Быстрая и беспощадная. Фух и от тебя остаётся только прах.
– Хватит меня пугать. Он не похож на безумца, вполне нормальный мужик, стойко перенёс семейную драму.
– Он хуже...Знаешь, как его Сталин назвал?
– Ну-ну. Что сказал лучший друг всех физкультурников?
– Однажды на встрече он меня спросил: 'Скажите, господин генерал, как вы познакомились со Зверем?' Иосиф Виссарионович в таких вещах зрит в корень. Понимаешь о чём я?
– Всё, закончили на этом. Ни слова о моих личных делах.
– Как скажешь, господин президент. Только покажи место, куда, в случае чего, цветочки положить.
– И без меня найдётся, кому выбрать. Лучше давай по стопочке примем за хорошие вести.
– Неужто американцы на рубли перешли?
– Лучше, Коля, лучше. Сегодня Вера окончательно стала свободной.
– Тьфу ты. Кто о чём, а вшивый про баню.
– Но-но. Статью за оскорбление президента я ещё не отменял.
– А я и не президенту говорю. Наливай, хватит греть бутылку.
Старший сын узнал о разводе на четвёртый день. Он изменил привычке передвигаться обычным способом и явился через переход, сразу бросившись в атаку.
– Вы чего творите, а?!
– Здравствуй, сынок.
– Здравствуй, батя, - Артём вложил в голос как можно больше ехидства.
– Я думаю, что всё нормально, а у вас тут такое. Вы вообще в своём уме? Столько лет прожили и на тебе - решили разбежаться в разные стороны.
– Тёма, жизнь штука сложная. Нет в ней прямой дороги. Судьба распорядилась развести нас с матерью по разные стороны. Историческая развилка, понимаешь.
– Какая, к чёрту развилка? Шутишь, да?
– Предлагаешь поплакаться? Так не умею. Да, мне больно, но кроме себя винить некого. Надо было больше внимания уделять жене.
– Кто этот...мужик?
– Не знаю и знать не хочу. И не советую маме трепать нервы дурацкими нравоучениями. Ей самой несладко. Ты знаешь, что значит для женщины, принять такое решение? Не знаешь, молод ещё. Они всегда надеются до конца - совсем немного, чуть-чуть и всё наладится. Но проходит это чуть-чуть, потом с иголочкой, с ниточкой, с волоском, а лучше не становится. Женщину называют хранительницей очага и, когда потух огонь, остыли угли, она начинает интуитивно искать место, где его можно разжечь.
– Я бы, на твоём месте, поборолся.
– Лучше заботься о своём, борец хренов.
– Я забочусь, а вот ты...
– Артём, ты зачем пришёл? Отца уму-разуму учить?
– Нет.
– Мой совет - никогда не лезь в чужие семейные проблемы, если не просят.
– Да какие же чужие?
– сын удивлённо вскинул брови.
– Да такие, - передразнил я.
– Твоя семья - Анита и дети, мы с Верой всего лишь родители.
– Скажешь тоже, - боевой запал постепенно иссякал.
– Тёма, от нашего расставания мир не рухнет. Все живы, здоровы, и слава Богу. Я желаю матери только счастья. Пусть ей будет хорошо в другом месте.
– Правильно, отпустил и забыл. Чего переживать, когда есть выбор, - пробурчал Артём и осёкся.
– Выбор есть всегда, - жёстко ответил я.
– Что думать и что говорить.
– Извини, сболтнул на нервах.
– Ладно, не принимай близко к сердцу, с кем не бывает.
Я не стал рассказывать сыну о вчерашней встрече. Мужик, как выразился Артём, приехал сам, оставив многочисленную охрану подальше от дома. Сопровождающий, помощник или кто он там на самом деле, не суть важно, положил букет на столик у телевизора и вышел во двор.