Хозяин Пророчества [трилогия]
Шрифт:
Песчаные маги во вратах пустыни вскинули головы, почувствовав странное возмущение силы, словно кто-то пытался управлять барханами.
И у него получалось. Уж кто-кто, а наугер отлично знал, что разница между камнем, землей и песком невелика. Вряд ли кого-то, кроме гномов и магов, интересовало словечко «кварц», но именно оно давало Кьяру власть повелевать, казалось бы, далекой от него стихией.
Костяной дракон выстрелил вверх лапой, пытаясь то ли схватить опрометчиво вылезшего вперед гнома, то ли хотя бы уцепиться за полотнище ковра, но снизу уже поднимались покорные воле наугера песчаные щупальца. Несколько первых, попытавшихся было обвиться и сжать кольца, словно громадные змеи, дракон располосовал когтями.
Тварь, почти сразу же придя в себя, рванулась изо всех сил, пустив в ход даже острые обломки крыльев. Изнутри на подвластный Кьяру песок обрушилась волна голубого пламени, а снаружи ударили нити отравного зеленого огня. Некроманты все-таки решили помочь своему созданию и сейчас спасали его от верной гибели. Дракон, тяжело ударившись о бархан, поднял тучу пыли, но лечь не лег, упершись всеми лапами и взревев от натуги. Стряхивая с себя песок, он выгнул спину, как кошка, потом протолкнул мощную судорогу по хребту, воздев голову и вырываясь наружу, словно стрела из арбалета. И получил два полновесных огненных заряда прямо в морду.
Высоко над землей Кьяр, задрав голову, глядел на невесть откуда взявшегося истукана в четыре гномьих роста, целиком состоящего из камня и пламени. Вместо рук странная фигура держала на весу две широких, заполненных изнутри живым пламенем трубы, которые при ближайшем рассмотрении оказались дулами пушек.
Яссольф, успевший не только прийти в себя, но и принять такую странную форму, глухо пророкотал:
— Это ему за мою Берту, ну. Убить мою любимую пушку… — Демон понурился, как марионетка с оборванными нитями, но тут же взъярился вновь и, наставив обе пушки вниз, на дракона, открыл беспорядочный огонь, вопя: — Ненавижу, ненавижу, тварь, сдохни!
Под эти безумные крики Кьяр продолжал невозмутимо делать свое дело, засыпая дракона все большим количеством песка. Альтемир же по-прежнему находился в бессознательном состоянии. Всем остальным совсем не улыбалось находиться на одном ковре с разъяренным демоном, который вдобавок мог прожечь полотно одним неосторожным залпом.
Неизвестно, чем бы это закончилось, но все в некотором смысле решилось само собой — некроманты поняли, что пассажиры большого ковра тоже представляют опасность, и, не чувствуя особой магической защиты, решили разом избавиться от новой угрозы.
Только незнанием основных принципов работы летающих ковров и того факта, что дервиши-ковроводители всегда сидели по углам, могло объясняться то, что мощный залп зеленого огня ударил в середину полотна. Но колдунов братства, которые сейчас изображали из себя противовоздушную оборону, было по-настоящему много, и детальные познания в ковролетстве им были ни к чему. Под огромный сполох изумрудного пламени попали как люди, так и гномы с демонами. И те немногие, кто выжил, в первое мгновение просто тупо смотрели на медленно кружащийся пепел на том месте, где только что находились их боевые товарищи, а затем время опомнилось и пошло своим чередом.
Почти все предводители пяти рас стояли у края ковра и потому остались в живых. Не повезло лишь одному Цейтору, который находился среди своих бойцов, его щиты были просто бессмысленны против такой мощной атаки. Выжили и некоторые солдаты из людей, гномов и демонов, но выжили, очевидно, только затем, чтобы очень скоро влепиться со всего разгона в нетерпеливо ожидающую их землю.
Ковер молниеносно проинспектировал собственные повреждения и со злорадным пшиком утратил всю свою летучесть. Дервиши-ковроводители, которых ничто, кроме их собственного занятия, не интересовало, разом очнулись и дико завопили, ощутив всю силу земного тяготения. Они долгие годы порхали над песками, не задумываясь о возможности падения, и вот поди ж ты…
Все остальные падали точно так же.
Схожие чувства (читай: отчаяние в предчувствии быстрой смерти) испытали даже оба кирсса. И это несмотря на то, что Мурен спокойно плыл по воздуху, ничуть не затрудняясь по поводу высоты, а Ширш прибег к навыку, которым владеют все кошки вне зависимости от размеров, — взмахнул хвостом и резко закрутил тело в воздухе, почти погасив скорость падения. Степные жители никогда не считали слово «эмпатия» простым сотрясением воздуха и действительно всегдабыли готовы прийти на помощь попавшему в беду другу. Шаман успел подхватить Альтемира, Эрдессонов и подстраховал Ширша, по понятным причинам не желая видеть, как его воспитанник падает вниз, пусть даже и со всякими ухищрениями.
Придать летучесть всем выжившим солдатам он бы все равно не смог, и, зная это, даже не пытался, следуя несколько циничной, но единственно верной в данном случае логике «спасай тех, кто важнее». Гномы же непроизвольно вырвались из его захвата; на этот раз их великолепное сопротивление магии оказало своим хозяевам плохую услугу, прошив заклинания шамана, как гнилую ткань, и утянув подгорных жителей вниз.
И сбоку ото всего этого безумия неторопливо, но очень шумно спускался Яссольф. Предводитель демонов-пушкарей, кажется, и не заметил ни гибели половины своего отряда, ни падения ковра, он все еще азартно расстреливал почти погребенного под барханами костяного дракона. Мощь выстрелов была достаточной, чтобы отдача здорово подбрасывала демона вверх, а чудовищных размеров огненная броня отлично защищала своего хозяина и от ударных волн, и от усилий неугомонных некромантов.
Колдуны, не удовлетворившись достигнутым, решили добить падающий отряд в воздухе, а то мало ли что — упадут на мягкий песчаный склон и останутся живы. Нет, весь профессионализм магов смерти выступал против такого, убивать следовало с гарантией и, по возможности, как можно более мучительно. Конечно, настоящих пыток в полевых условиях, без подобающего инвентаря было не добиться, но разве когда-нибудь маги останавливались перед трудностями?
Но и это было не все. Ковер, пусть и дырявый, все равно падал, как громадная занавесь, и закрывал собой происходящее, поэтому прицелиться точно по падающим бойцам колдуны не могли, а дать такой же плотный и широкий луч, как тот, что уничтожил ковер, считали лишней тратой сил. Посему в качестве дополнительной гарантии к месту предполагаемого падения устремился целый полк скелетов. Тех самых, что светили багровым пламенем из глаз, таскали на себе тяжелую, видавшую виды броню и размахивали здоровенным двуручным оружием. И еще, как выяснили на собственной шкуре падающие солдаты, умели творить простые заклинания, вроде молний и огненных шаров.
Ну и, разумеется, обычные мертвяки, столпившись внизу, уже протягивали лапы вверх, ожидая щедрой добычи.
Ширш только единожды глянул на висящего рядом Альтемира и больше уже не пытался этого делать, не испытывая никакого желания увидеть подобное лицо еще раз. Паладин смотрел вниз, на своих падающих солдат, словно через прорези застывшей маски, на которой, столкнувшись, замерли все чувства разом. Он не мог ничем помочь своим людям. И не мог вырваться из хватки шамана, потому что тогда его бы ждала верная, но еще и совершенно бессмысленная смерть, но также был не в силах отвести глаз от ужасного зрелища.