Хозяин замка и окрестностей
Шрифт:
— Смотри куколка, скоро второй перелом, а за оставшееся время ты не сможешь выносить наследника. Беременность у вас тут ведь десять месяцев...
Варя радостно улыбнулась.
— Ничего страшного мой милый, сделаем ребеночка попозже... ты же не хочешь меня бросить?
— Нет, но ребенок нужен. Я просмотрел еще раз варианты, ты знаешь, что его можно просто усыновить?
Глаза у Вареника расширились до размеров чайного блюдца.
— Кого? Где мы его возьмем, у матери грудничка отберем?
— Зачем отберем? Купим, и не грудничка, а по— старше, чтобы меньше возится. Я назначу в управлении его
— А разве это так нужно делать?
— Нужно, Вареник, нужно, поверь! Просто поверь мне.
Спорить она больше не стала, и я поручил ей приобрести нам ляльку через управление на ее выбор. В конце — концов ей с нее нянчится, пусть и выбирает. Вечером зайду второй раз и познакомлюсь с наследничком. Оставаться в игре я по— прежнему не думал, но Варю так просто бросать нельзя. Если у нас будет официальный сын или дочь, то после моего ухода все не разрушится, а перейдет ему под управление. Надеюсь он не станет обижать приемную маму и все наладится у них, в Датском королевстве.
Борщика разогреваю и слышу звонок от мамы, я на нее турецкий марш поставил на телефоне. Взял трубку, голос ее взволнованный.
— Андрей, ты где?
— Дома, кушать думаю.
— Так, бросай все и иди стучи к соседям. Кто есть на лестничной площадке. Покажись, скажи что ты дома, пусть на время посмотрят и запомнят.
— Зачем?
— Делай, как сказала! Нужно чтобы у тебя было алиби, на Нину напали.
Я не мог дозвонится до нее, на мой звонок никто не отвечал. Перезвонил маме, узнать где она. Оделся и побежал в больничку. В палату меня не пустили. Ее отец увидел меня и вывел на улицу.
— Пойдем, покурим.
Он пускал вонючий дым и внимательно смотрел на меня.
— Не знаешь, кто это мог быть?
Одного взгляда на мое растерянное лицо было достаточно, чтобы понять мое неведение и непричастность.
— Ладно. Послушай, главное что она жива, хоть ребенка и не выносила, напугана сильно. Врачи говорят нужна госпитализация и присмотр за ней постоянный. На первое время.
— Как ребенка нет? Я понял на нее напали, кто это был? Ее били? Я порву этих скотов на хрен!
Мужик не рассмеялся, глядя как ярится мелкий пацан, а пустил очередное кольцо дыма.
— Не ерепенься, сейчас главное их найти. Полиция будет разбираться, а там посмотрим.
Последнее слово он прорычал.
— Ты к ней не ходи, не тревожь лишний раз. Думаю, лучше вам не видеться, если сама она не захочет. Ладно?
— Я подумаю...
— Подумай, но по— моему так лучше, как я тебе говорю.
— Вот суки! Надо узнать кто это дело ведет, я знаю нескольких папиных знакомых в полиции, да и брат там работает... Прямо сейчас туда пойду и посмотрю, как они работают.
— Сходи конечно, только Нину не тревожь.
Я еще постоял пару минут, поколебался. Мог конечно всех раскидать и как супермен ворваться к ней в палату. Но за чем? Рассудил трезво, встречаться с ней не хочу, помочь особо нечем, у нее нет сильных повреждений, там и врачи справятся без меня, а ребенка уже не вернуть. Так зачем и правда мне к ней идти?
Но тут же заскрипел зубами. А вот найти тварей нужно! Как они посмели убить моего сына? Ноги им поотрываю и сожрать заставлю вместе с грязными башмаками!
Антон был на месте, рабочий день еще не кончился. Брат кивнул мне на свободный стул и сам заговорил о деле.
— Ты зря сам пришел, поверь мы делаем все возможное. Там очень хороший опер взялся, думаю если в течении двух часов не найдем по горячим следам, потом и смысла искать не будет.
— Я их сука из под земли достану!
Брат задумался, но потом поняв, что я могу применить свое магические штучки — дрючки промолчал.
— Было два человека, остановили в подъезде, вроде как сумку вырывали. Но странно это все... Нина описывает их не как забулдыг или малолеток, а как крепких мужиков. На месте обнаружили два очень мощных электрошокера без отпечатков пальцев. Нет записей ни с камеры в подъезде, ни на видео во дворе. Никто ничего не слышал. Перистрели, ничего не сказали, не насиловали, избили, отходили шокерами, забрали сумочку, скорее для вида, и ушли.
Я выпучил глаза.
— Слушай, а это не из-за ее бати, че он весь в татуировках?
Брат повел недоуменно бровями.
— Ты иди лучше домой, своими делами займись. Не ищи на жопу приключений, если что — я тебе позвоню.
Так я и не стал отцом в первый раз. Вроде и не стремился, даже мысли были сделать ей прерывание, а теперь чувствовал, что меня обокрали. Кровь буквально кипела. Три раза прочитал обращение к синеглазой деве и более — менее успокоился. Дома с мамой переговорили, она тоже разволновалась, главным образом за меня. Я понял, что ей пришел бред в голову о том, что это я на одноклассницу напал!
Поздно вечером, весь раздерганный зашел в мир под покровом второй раз. Варя не сразу поняла, что я такой вялый, кинулась целовать прямо у поста ?1.
— Извини, лапочка, проблемы у меня в реале...
Она купила детишек, сразу десятка три. Я ошалел, тут были и мальчики и девочки, разного возраста от самых крох до парня, примерно моего возраста!
— Что скажешь господин, понравился кто — нибудь?
Я посмотрел на притихших детей, решалась их судьба. Из всех больше всего перепугалась одна девочка, она даже глазки к полу опустила и не смотрела на меня, я подошел и нагнувшись поднял ее лицо за подбородок вверх. Таких черных глаз я еще не видел в жизни! Маленькие угольки смотрели на меня снизу верх. Девочке было лет шесть, все дети были немного грязные и в грубой домотканой одежде, видимой мною ранее.
— А что вы их не переодели?
— Я думала, мы выберем одного, тогда и отмоем, переоденем. А остальных назад продадим, никто не понравился, других нанять?
— Нет, вот смотри, какая хорошая дочка у нас может быть! Золотко, посмотри на меня и вот эту девушку, если мы тебе хоть немного нравимся, то сможем стать твоими папой и мамой. Ты хочешь новую семью?
Девочка молча кивнула головкой. Мы прошли втроем к управлению и Василиса Андреевна стала нашей законной дочкой. Она изменила нашу жизнь, правда, этот ребенок стал очень важен для меня. Мой сын в реале погиб от рук неизвестных тварей, которых так и не нашли тогда. В мире под покровом я так и не включал возможность размножения, пока не был готов к тому, чтобы завести здесь своего ребенка и бросить.