Хозяин женского общежития
Шрифт:
— Конечно, — кивает Роберт и достает из коричневого до ужаса старомодного портфеля белый листок бумаги. Протягивает мне.
Я пробегаю справку глазами. Нахожу в ней результаты всех возможных исследований и поджимаю губы. Мой любовник абсолютно чист и это хорошо. Но таблетки пить придется только мне. Да и черт с ним. Он того стоит.
В женской консультации меня принимают без очереди, берут кровь, мазок и выписывают препарат, предотвращающий зачатие. Дальше в аптеку, в супермаркет за водой и наконец-то в творческую мечту
Харви снял для меня нереально огромную студию с панорамными окнами и стеллажами, заставленными всевозможным художественным инструментом и красками. В углу стоит огромный диван и журнальный столик с электрическим чайником на подносе и кружками. В подвесном шкафчике над ним я обнаруживаю чай и сахар. В противоположном углу три мольберта разной величины и загрунтованные холсты. На одном из них незаконченный рисунок.
Я сразу узнаю его стиль. Нет, это студия не снята специально для меня. Это и есть его студия. Пусть всего одним боком, но он все-таки впустил меня в свою жизнь.
Я подхожу к рисунку ближе и узнаю свои черты. Мой портрет. Только лицо и больше ничего. Без секса, без пошлости. Чистый натурализм.
От восторга я забываю про все на свете и тут же принимаюсь за работу. Наброски летят из-под руки быстрее, чем я успеваю это понять. Я знаю, что выполняю работу кое-как, но мне нужно восстановить более тридцати работ и еще столько же сделать, а всем известно, что лучше сделать плохо, чем не сделать совсем. Хоть что-то надо будет принести преподавателю в понедельник, а с работой над ошибками я потом справлюсь.
Время летит незаметно. Я прихожу в себя только когда в студии сгущаются сумерки, и зрение начинает подводить. Отрываюсь от последнего наброска, оглядываюсь вокруг и вижу, что весь пол засыпан листами бумаги. Желудок принимается надрывно урчать.
Мистер Пингвин оставил меня одну, а ключей от студии у меня нет. Но хуже то, что я даже примерно не представляю, в какую часть города меня отвезли и в кармане ни копейки. Выхода нет. Я достаю новенький айфон и звоню Харви.
— Уже соскучилась? — слышу я сразу после первого гудка.
— Уже потерялась, — говорю я. — Вызови мне такси до отеля. Я в студии.
— Сейчас приеду, — заявляет он и бросает трубку.
Я удивленно вскидываю брови. Вот так вот. Когда я хочу его видеть, он противится. Когда не хочу, сам идет в руки. Может, надо просто расхотеть его? Нет, это выше моих сил.
Я скидываю ему сообщение с просьбой привести мне чего-нибудь азиатского на перекус. И спустя полчаса он появляется на пороге с пакетом из китайского ресторана.
— Скучала? — спрашивает он с удивительно довольной улыбкой на губах. Видно, минет окончательно покорил его сердце.
— Да не особо, — отвечаю я и киваю в сторону стопки карандашных набросков. — Некогда было.
Он досадно поджимает губы, проходит вглубь студии и ставит на стол пакет.
— Устала?
Я киваю.
—
Улыбка сама наползает на лицо, но я с трудом ее сдерживаю. Картинно потягиваюсь и зеваю.
— Ну не знаю, — тяну я, — я так устала. Может, в другой раз? К тому же таблетки еще не подействовали.
— У меня есть резинки, — парирует Харви.
— Но я, правда, устала, — говорю я и понимаю, что так и есть. Завтра понедельник. Мне придется поехать в универ и лицом к лицу встретиться со своими бывшими сестрами-фуриями. Да и настроения нет. Вчерашний вечер меня полностью удовлетворил.
— Ладно, — сдается Харви. — Тогда сегодня я снова еду к себе.
— Если бы ты предложил вчера… — начинаю я, но Харви меня перебивает:
— Вчера было вчера.
Глава 25
Я встаю в пять утра, чтобы появиться в универе, приодетой по последнему писку моды с идеальной прической и макияжем. После всего, что устроили мои бывшие сестры, я просто обязана утереть им нос.
При въезде на парковку я сразу замечаю ломбаргини Рины и прошу водителя припарковаться возле нее. Рина и Кэндис все еще в тачке. Одна глушит мотор, вторая рисует губы, глядя в зеркало заднего вида, поправляет прическу и бра. Сиськи и так едва не вываливаются из декольте, куда она еще их выставляет, непонятно. Видно, замутив с Харви, я пробудила все ее комплексы.
— Привет, девчонки, — говорю я, выбираясь из тачки. — Как жизнь?
Рина смеряет меня презрительным взглядом, а Кэндис — яростным.
— До этого момента была лучше, — огрызается последняя.
Я только плечами пожимаю и демонстративно надеваю солнечные очки несмотря на то, что внутри все яростно трясется. Не пойму от чего. Я их совершенно точно не боюсь. Все, что они могли мне сделать, они уже сделали.
— Что ж, приятно было повидаться, — говорю я и стучу каблуками к первому корпусу университета. От выражений их лиц на душе становится приятно. Я никогда не была стервой, но… да нет, я всегда была стервой. Да и они не лучше.
Учебный день прошел отлично. Из всех моих новых набросков засчитали только половину, остальные отправили на доработку. Зачет я сдала с натяжкой, но все же. Пришлось построить преподавателю глазки, и он отпустил меня, взяв обещание, что я напишу ему дополнительный доклад по теме в течение недели. Это тоже победа.
Харви я встретила только за обедом. Специально не стала подходить к нему сама, надеясь, что он меня позовет. И он позвал. Мы целовались. Я измазала помадой все его лицо, а он кормил меня с рук, усадив на свои колени. Его братья приняли меня с распростертыми объятьями, а мои бывшие сестры подзарядили меня полными черной зависти взглядами.