Хозяйка района
Шрифт:
— Сейчас в городе полегче жить стало. Дай Бог здоровья Иноземцевой Анне Николаевне!
От этих слов оперативник едва не свалился со стула. Поперхнулся картошкой и долго мучительно кашлял. А прокашлявшись, спросил:
— Но ведь в районе у вас стреляют!?!
Баба Маня пожала плечами:
— Так и что из этого, что стреляют? В войну тоже стреляли. Вот у меня три внучки в городе есть. Так месяц назад, ни одна из них, не рискнула бы вечером пойти в кино или на танцы. Взрослые девки, самое время с парнями гулять, а они дома сидели. После девяти вечера путные девки на улицу ни ногой! Машины по городу ездили, а в них эти самые, черные. Затаскивали девок припозднившихся, да за город увозили. Мне, старухе, стыдно сказать, что они с ними делали. И случаев таких не один был. И в милицию сообщения были, хоть и не каждая девка с таким позором туда шла. Да только толку не было, ни одного из этих аспидов не посадили. Тут Ленка моя, дочь, пару дней назад приезжала. Говорит, что внучки теперь и на танцы ходят, и в кино. Не боятся! Вот я и молюсь теперь, чтоб Иноземцева подольше в районе командовала, да порядок навела.
Баба Маня ушла на кухню, а Павел замер за столом. Прямота и простодушие старой женщины поразили его. Приглушенный разговор за окном отвлек Светлова от размышлений и он выглянул на улицу. Посреди дороги разговаривали Иноземцева и Горин. Оперативник встал, заглянул на кухню к бабе Мане:
— Спасибо вам большое! Извините за беспокойство. Пойду я.
— А чай–то?
— Потом как–нибудь. Ватник я вам оставляю. У меня в машине куртка лежит. Мне не хотелось будить спящего человека. Спасибо еще раз.
Светлов вышел на улицу. Иноземцева поздоровалась:
— Доброе утро, Павел Юрьевич! Я даже не слышала, как вы встали. Какие планы на сегодня? В город поедете поговорить с Коломенцевым или со мной в соседний район прокатитесь?
— С вами.
— Тогда предупреждаю — не вмешиваться. Люди сами будут вершить суд. Это их право. Вы только наблюдатель, согласны?
Павел задумался, быть сторонним наблюдателем не хотелось, но выбора не было. Он прекрасно понимал, что в случае отрицательного ответа Иноземцева отправит его под охраной в город и согласился:
— Хорошо. Но обещайте не допустить кровопролития.
Женщина резко ответила:
— Я ничего вам не обещаю.
Сразу же отвернулась от Светлова к Горину:
— Собирай ребят и выводи пленников.
Через десять минут хмурых кавказцев со связанными за спиной руками, погрузили в крытый грузовик. Светлов заметил, что их всего одиннадцать и подошел к Иноземцевой:
— Пленников ведь было четырнадцать? Где еще трое?
— Их я отправила ночью в город. С ними решим потом.
И, показывая, что разговор окончен, крикнула:
— По машинам!
Села в свой «Джип». Павел вскочил с другой стороны и захлопнул дверцу. Сзади уже находился Горин. Колонна из трех машин выехала из деревни и направилась в соседний район…
Только к Новому году Анну выписали из больницы. От работы в библиотеке она отказалась и теперь занималась хозяйством. Много шила и часто ездила в город. Мужа и сына она любила по–прежнему, но часто с печальной улыбкой глядела на их возню на полу. Весной Анна съездила в Подмосковье, в одно из садоводческих хозяйств. Привезла саженцы новых сортов яблонь, груш, слив, вишен, ягодных кустарников и множество семян овощей и цветов. Саженцы, вместе с мужем, рассадила по всему участку. Некоторые саженцы и семена продала. Жизнь понемногу вошла в привычную колею. В конце весны Иноземцевы поставили в доме телефон, чтобы можно было без проблем звонить родителям Анны.
А потом началась перестройка. Демократы, коммунисты, правые, левые — все это для Анны было «Филькиной грамотой». Политикой она не интересовалась. Но узнав, что теперь можно арендовать и даже выкупить землю у колхоза, поговорила с Андреем и отправилась к председателю. Издерганный нехваткой денег, горючего, запчастей и жалобами колхозников, Серов махнул рукой и подписал договор, сказав:
— Кто–то должен кормить Россию. Дай Бог, чтобы у вас получилось!
Так у Анны и Андрея оказалось в аренде заброшенное поле в два гектара на берегу реки. Андрей выкупил у колхоза старый трактор с плугом, окучником, бороной, дисками и телегой.
В конце сентября продисковал поле, затем увез на него несколько телег навоза. Вдвоем с Анной раскидали навоз по всей площади и Андрей старательно вспахал поле под зиму.
К этому времени у них на участке возле дома стояли три больших отапливаемых теплицы. Одну из них Анна заняла под рассаду и все поле они засадили в конце весны капустой. Для этого пришлось нанимать людей. Колхоз почти развалился и желающих заработать было много. Наняли и двух сторожей с собаками. В комиссии по частному предпринимательству зарегистрировали свое хозяйство и стали первыми в районе фермерами. Лето оказалось дождливым и капуста уродилась отменной. Сдавать ее за бесценок государству Анна не захотела и наняв грузовую машину, отправилась торговать в областной центр. Заезжала в микрорайоны и торговала прямо из кузова. На третий день к ней подошли трое крепких ребят. Один спросил:
— Откуда капуста?
Анна спокойно ответила:
— С района. Выращена без химии.
Парень ухмыльнулся:
— А мы не покупатели! Ты на нашей территории торгуешь, а за это надо платить.
— За что это я должна платить? За аренду колхозу я уже заплатила. У меня и документы есть.
Один из парней резко оборвал ее:
— Ну вот что, тетка, или платишь или…
Анна разозлилась:
— Что или?
Парень хмыкнул:
— Там увидишь…
Анна подтянула к себе топор:
— Шли бы вы, ребята, по–добру по–здорову. Пока я милицию не вызвала!
Первый весело расхохотался и обернулся к приятелям:
— Видал? Она еще и в милицию верит! Да не поможет тебе милиция. Все везде нами схвачено.
— Кем это, вами?
Парень удивленно уставился на нее:
— Да ты откуда приехала?
— Не твое дело!
— А газеты читаешь?
— Нет. Времени не хватает.
Ребята переглянулись:
— Что будем делать?
— Пошли, у Алика спросим.
Парни ушли, а к Анне подошел шофер:
— Поехали отсюда!
Женщина поглядела на него:
— Зачем? Торговля хорошо идет. К вечеру все продадим.
— Да ты что! Это же рэкетиры были. Сейчас нагрянут человек десять, могут все отобрать и нам навламывать. Я уже слышал о подобном. Поехали от греха.
Но Иноземцева «уперлась»:
— Никуда мы не поедем! И ничего они нам не сделают. Мы не ворованным торгуем!
Примерно через полчаса рядом с грузовиком остановились две «Волги». Из них вышли трое уже знакомых Анне ребят, еще трое таких же «качков» и высокий худой кавказец. Он явно был главным и сразу направился к машине. Остальные шли за ним. Очередь при их появлении разбежалась. С сильным акцентом незнакомец произнес: