Хозяйка волшебного дома. Книга 2

Риш Мартиша

Не думаю, что хоть один из господ решил через меня добиться расположения Анестейши. Зельеварка наша остра на язык, уверена в себе, непрошеных советов, уж точно, не терпит.

Однако оба мужчины идут следом за мной, будто бы их ведут на цепи. Ни на шаг не отступили. Может, переживают за собственность Анестейши? Если я пропаду, наверняка влетит от хозяйки.

Да только я не думаю, что Саша или Анджей всерьез боятся гнева хозяйки.

Эльфы идут по лесу бесшумно, скользят между стволов бесплотными тенями. Ярко светит голубоватая луна. Полная этой ночью. Пробивается сквозь черные ветви серебристым сиянием, освещает зелень,

играет клочками тумана. На дереве ухает филин. Мне бы стоило испугаться. Полночь, заветный лес, тьма кругом. Эльфийские мечи остро отточены, в то время как я сам безоружен.

Да только этой ночью сердце все громче стучит от предвкушения свидания. Каким бы оно ни случилось, я вновь увижу Мари. Буду счастлив хотя бы мгновение. Смогу заглянуть ей в глаза. Помечтать о том, как бы у нас с ней все было. Могло же ведь быть. Могло. Да только уже не случится. Или стоит надеяться, верить?

Вдруг эльфийское колдовство окажется сильнее смерти? Вдруг все сбудется, и Мари не придется вечно скитаться по прудам, заманивать недотёп. Младенец крикнул, коза рванула со всех сил в густые колючки шиповника. Эльф, что вел рогатую тварь, зашипел. Думаю, от его плаща точно ничего не осталось.

— Чтоб… То… Рога… — донеслись сдавленные проклятия.

— Кормилицу наследника нельзя обижать ни словом, ни делом, — дотек до нас сквозь туман холодный голос эльфийского короля, — Она — та, что выпаивает молоком само будущее нашего леса. Этой ночью я прикажу обеспечить ей лучшее место в своем дворце и выделю семерых слуг по количеству дней в неделе, чтобы денно и нощно заботились о благополучии козы. Как ее имя? — без запинки я сказал то имя, которым чаще всего звал эту тварь.

— Свинья рогатая!

— Необычно. Надеюсь…

— Вашего сына нарекли Святозар! — припечатал короля Саша. В перелеске наступила невероятная тишина. Лишь только тихие, полные восхищения стоны водителя козы нарушали этот незримый покой.

— Великолепная, вы уверены, что нам стоит лезть в эти колючие тернии? — пропел водитель козы и тут же сбился на крик, — Ааа! Ваш путь — искупление всех грехов жизни через страдания плоти! Я не грешил столько, белорунная! Твоение богов, имейте немножечко снисхождения! Я не отшельник и отнюдь не страдалец! Ааа! Восхитительный шиповник! И камни, по которым я полз, вы выбрали лучшие, безусловно самые острые. Сегодня я искуплю грехи на ближайшие триста лет жизни. И это только за один вечер с вами, тонконогая! Только не туда! Я не могу представить свой путь через эти заросли, остророгая! Аааа! Прошу! Аааа! Только не на животе! Я не умею летать! Только не в иву! — крики стихли. Полагаю, коза наконец обрела свое счастье в объятиях дикой поросли. Что ж, незатейливое счастье тем и ценно, что достичь его просто.

Лес дышит и смотрит на нас глазами своих обитателей, внемлет запахам чужаков, прислушивается к его дальней, полудикой стороне. Теперь уже мелкие камни хрустят под ногами, растений здесь меньше. Берег обрамлен серым песком, над черной гладью пруда проплывают белые восковые кувшинки. Луна осторожно прочертила дорожку, разделив эту тьму на две половины.

Хочется коснуться воды, протянуть руку той, что ушла навсегда, помочь выбраться. Или же уйти вместе с ней! Мог бы, ушел.

Да только дочь Морриган не смею оставить одну без заботы, без присмотра. Долг выше жизни, выше судьбы, сильнее любви. Целую жизнь я стану служить на благо

ведьмы. Такова судьба моя. Иной и не будет.

— Встаньте за моей — приказывает король, — Ни один из вас не должен подойти к воде в эту ночь. Надеюсь, во мне хватит света.

— А если подойдем, то что будет? Белые пальцы прогуливаются по воде, будто бы ищут дверь. Король гладит тьму, водит по ней руками, распространяя кругом лучик света. Магия струится из его тела, и я ее вижу. Внезапно поверхность пруда идёт мелкими трещинами, сколами. И прекрасные девы выныривают из воды. Все в один миг, ни одна не задержалась. Силюсь увидеть свою, тянусь к ней всей своей сутью, не глядя, наступаю на плащ короля, — тот так и сидит на земле.

— Отступи! — громко шепчет он, я подчиняюсь и наконец вижу Мари. Девушка стоит чуть в стороне, на ней все то же синее платье, что она носила при жизни. Голубоватые бусы, я их сам ей подарил. Только взгляд отведен в сторону, да не видно отсюда черной гладкой косы и румянца на смуглегьких щечках.

Эльф ударяет по воде ладонями рук, резко встаёт, свет льется по всему кругу пруда. Девушки прячут глаза в рукавах платьев, им больно от этого колевского света. Я замер и лишь смотрю на разведённые в стороны руки. Мари там, впереди. Хоть бы коснуться ее, тронуть волосы, сделать один- единственный вдох, насладится запахом ее кожи.

Король начинает читать молитву на своем родном певучьем наречии. Парни подходят ближе ко мне, опускают без всяких слов горячие ладони на мои плечи. Тоскливо и больно. Звёзды на небе выстраиваются в ряд, расстегиваются как пуговицы. Там, над ними кругом яркий свет. Эльф обрушивает его на землю, рассеивает лучами.

— Пусть каждая возьмёт свою лестницу и попытается подняться отсюда в небо. Здесь вам не место, — мягко поет эльфийским король.

Девушки опираются руками на лучики света, полупрозрачные сами, невесомые. Лишь моя любовь медлит. Ни хвостика не осталось в воде. Больше я Мари никогда не увижу. Как горько в груди. Почему все вышло именно так, не иначе?

— Морриган! — грохочет яростью голос моей хозяйки. Ведьма пришла сюда к нам? Почему? — Ты там где есть, Мориган? Помоги! Помоги вернуть всех их к жизни! — вышла на берег ведьма, взмахнула рукой, — Ау! — ударил в небо нечеловеческий вой. Закипела вода в пруду словно в котле. Эльф развернулся к ведьме лицом, побелел сильнее луны.

— Дочь Морриган!

— Кто посмел топить тех, кто мне дорог?!

Глава 53. Саша

Ну все, конец, похоже, пришел всему эльфийскому царству. Королю точно. Я такой злой Настю ещё не видел. Глазищи горят так, что даже в темноте сверкают. Волосы наэлектризовались и торчат дыбом. Платье по подолу и вовсе светится. Вообще кажется, что она вся свекрает мелким фейерверками. То тут жахнет, то там.

— Большой и пушистый северный зверёк пришел к нам в недобрую пору! — охарактеризовал я состояние бывшей жены.

— Что, прости? — заинтересовался Анджей.

— Песец, говорю. Причем такой увесистый. Полный, короче.

— У ног ведьмы ее чупокабр. Неужели ты отсюда не видишь?

— У ее ног, может, и Несчастье. А у нас с вами точно песец. Поверьте парни, я Настю хорошо знаю.

— Где? — пнул Анджей дорожный камень.

— Кто?

— Песец! Я с радостью поймал бы его. В наших землях этих зверей встретить никогда не получится.