Храбрая сердцем
Шрифт:
Королева вошла в комнату и принялась вышивать, поглядывая на гобелен. Ей бы хотелось, чтобы управлять жизнью было так же просто, как вышивать картину.
В дверь заглянул Фергус.
– Ты разговариваешь сама с собой, – сказал он своей жене.
– Неправда, – ответила Элинор, не поднимая головы.
– Правда-правда, – произнёс он с улыбкой. – Милая, ты всегда бормочешь себе под нос, когда тебя что-нибудь беспокоит.
Королева не отрывала глаз от вышивки.
– Это ты виноват! – воскликнула она. – Мерида вся пошла в тебя.
Мужчина улыбнулся и вошёл в комнату. Он был вынужден признать, что дочь унаследовала свою тягу к приключениям от него, как и огненно-рыжие волосы.
– Я так понимаю, разговор прошёл не совсем удачно? – спросил Фергус.
Элинор вздохнула и прервала своё занятие. Она взглянула на мужа.
– Я не знаю, что делать.
– Поговори с ней, дорогая, – ответил Фергус.
– Я и говорю, но она меня не слушает, – произнесла Элинор.
Король взял стул и сел рядом с женой.
– Попробуй сейчас, – сказал он, надеясь приободрить её. – Давай, я притворюсь Меридой. Поговори со мной. Что бы ты сказала?
Элинор нахмурила брови.
– Ох. Я так не могу.
– Конечно, сможешь, – ласково произнёс Фергус.
Элинор взглянула в его большое открытое лицо, и к ней вернулось её королевское самообладание.
– Вот это моя королева, – похвалил жену Фергус.
Затем, пытаясь подражать дочери и надеясь, что королева втянется в эту игру, он запричитал тоненьким голоском:
– Я не хочу выходить замуж. Я хочу быть свободной, хочу скакать по долине, позволяя волосам развеваться на ветру, и выпускать стрелы навстречу закату!
– Мерида, – сказала Элинор, глядя мужу в глаза. – Мы потратили на твоё воспитание и обучение столько труда и времени, стремясь дать тебе всё то, чего у нас самих никогда не было. Я хочу спросить тебя: чего ты от нас ждёшь? Я понимаю, должно быть, сейчас жизнь кажется тебе несправедливой. Даже у меня были сомнения, когда пришло время моей помолвки.
– Что? – удивлённо произнёс Фергус.
– Но мы не можем забывать о том, кто мы есть, – продолжила Элинор. – Если бы ты только постаралась понять, что я делаю всё это из-за любви к тебе… – Она немного помолчала, раздумывая о чём-то, и наконец произнесла: – Я думаю, ты бы поняла меня, если бы только… выслушала.
В то же самое время Мерида находилась в стойле Ангуса. Она была занята тем, что устилала пол свежей соломой, но в основном просто разговаривала со своим конём, пытаясь выплеснуть всё, что накопилось в ней за последние часы.
Принцесса знала, что во власти её матери остановить всю эту чушь с помолвкой. Она посмотрела на Ангуса и притворилась, что разговаривает с Элинор.
– Разве, если ты отменишь встречу, это их убьёт? Ты – королева. Ты могла бы сказать лордам: «Принцесса пока не готова к этому важному шагу и, возможно, никогда не будет готова, вот такие дела. Хорошего вам дня! Ждём от вас объявления войны завтра утром».
Ангус наклонил голову, пытаясь её понять. Мерида посмотрела в его большие карие глаза.
– Я не хочу, чтобы моя жизнь закончилась вот так. Мне нужна свобода. Думаю, ты могла бы меня понять, если бы только… выслушала, – произнесла она, представляя лицо своей матери.
Ангус фыркнул и мотнул головой, возвращая Мериду в реальность. Она вздохнула и решительно заявила:
– Клянусь, Ангус, этого не произойдёт. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы не допустить этого.
Но несколько дней спустя Мерида проснулась от звука барабанов, доносящегося с кораблей, которые уже подплывали к пристани Данброх.
Её женихи прибыли.
Глава 8
Лорд Макинтош, одетый в килт с синим тартаном [3] , гордо стоял на носу своей большой деревянной лодки. Люди его клана с разукрашенными синим цветом лицами повторяли: «Ма-кин-тош!», а бой барабанов на палубе помогал гребцам уверенно войти в гавань Данброх.
Лорд Макинтош был застигнут врасплох, когда лодка лорда Макгаффина внезапно пристроилась рядом. Молодой Макгаффин, один из претендентов на руку Мериды, начал скандировать в такт барабанам своего корабля: «Мак-гаф-фин! Мак-гаф-фин!». Вскоре весь его клан кричал: «Мак-гаф-фин!»
3
Тартан – клетчатый орнамент, его расцветка определяла принадлежность к определённому клану.
Потом к этим двум кораблям присоединился третий, принадлежавший клану Дингваль. Старый лорд Дингваль затянул свою речёвку, вскоре подхваченную его сыном и остальными представителями клана: «Динг-валь! Динг-валь! Динг-валь!»
Пока кланы состязались в том, кто сильнее гребёт и громче кричит, палочки одного из барабанщиков разлетелись в щепки. Но и он продолжал стучать двумя кривыми обломками. Это было соревнование, которое ни один из кланов не хотел проигрывать. Всем известно, что тот, кто прибудет первым, произведёт лучшее впечатление, и это могло повлиять на решение королевской семьи. Каждый из лордов стремился, чтобы именно его сын завоевал руку принцессы Мериды… и титул принца. Каждый из них мечтал о будущем наследнике, который однажды мог стать королём.
Тем временем в замке Данброх Мерида, стоя у окна, наблюдала, как корабли лордов лавируют по сверкающей глади бухты. Она в гневе отвернулась от окна. Её судьба и свобода находились сейчас в чьих-то руках. Она была словно пешка на шахматной доске, и казалось, этой игрой наслаждались все, кроме неё.
Мериде пришлось задержать дыхание, когда королева Элинор затягивала её в тугой корсет. Потом она натянула на дочь через голову длинное платье из голубого бархата. Королева расчесала сильно вьющиеся волосы Мериды и ловко затянула их в элегантный, плотно облегающий капюшон, называемый платом. Принцесса посмотрелась в зеркало. Она ощущала себя фаршированной связанной гусыней, которую собираются зажарить.
Конец ознакомительного фрагмента.