Храм Фортуны II
Шрифт:
Эту карту составил в свое время еще сам Друз Старший. Ведь он пока являлся единственным из римских полководцев, кто совершил плавание по Северному морю, а по суше дошел до самого Альбиса.
Все собравшиеся с интересом посмотрели на карту. Каждый думал о том, что вот уже скоро, если помогут Боги, и он окажется в этих таинственных неизведанных местах и тогда условные изображения на старой карте обретут для него реальный смысл. Ну, что ж, а пока придется напрячь воображение и память.
Германик сделал небольшую паузу и заговорил.
— Итак, приступим, друзья, — начал он. — Всем вам уже известен, по крайней мере, в общих чертах, тот план, которым я предлагаю руководствоваться при проведении нынешней кампании. Повторю лишь вкратце основные пункты.
Так вот, до сих пор обычно подобные экспедиции всегда двигались по суше. Что ж, римляне, конечно, больше любят твердую землю, нежели зыбкие волны, однако такой путь, как правило, сопряжен с большими опасностями и неудобствами.
Во-первых, он отнимает слишком много времени, во-вторых — в этом мы могли недавно убедиться — варвары имеют возможность атаковать нас со всех сторон при неблагоприятных для нас условиях. Ведь в лесу с ними сражаться очень тяжело. Кроме того, столь долгие переходы выматывают солдат и отбирают у них силы, нужные в битве.
Исходя из всего этого, я предлагаю переправить армию по реке вниз, до самого побережья.
Германик повернулся к карте и показал предполагаемый маршрут передвижения острым позолоченным стилосом из слоновой кости.
— Примерное расстояние составляет двести семьдесят миль, и путь этот можно проделать за довольно короткое время, если будет благоприятная погода. Таким образом, армия преодолеет дорогу, не подвергаясь никаким нападениям врага, а кроме того, солдаты сохранят силы и бодрость.
— Далее, — стилос вновь заскользил по карте, — суда продолжат плавание по каналу, который двадцать лет назад прорыл мой отец, Друз. Разведка донесла мне, что он находится в хорошем состоянии и вполне судоходен. По нему наша флотилия выйдет в узкий залив, который контролирует племя фризов, зависимое от Рима.
Ранее я послал к ним надежного человека с приказом выяснить обстановку — ведь с этими дикарями никогда ничего неизвестно. Оказалось, что все в порядке. Фризы не только согласились пропустить наши корабли, но и сами предложили дать лоцманов. Думаю, они вполне искренни в желании помочь нам, ибо уже устали от постоянных нападений своих воинственных соседей, хауков — наших врагов.
Из залива затем мы снова выйдем в море и мимо гряды прибрежных островов проследуем до устья реки Эмис. Тут суда станут на якорь, а армия сойдет на берег.
Германик несколько секунд задумчиво смотрел на карту, еще раз все взвешивая, а потом решительно ткнул стилосом в пергамент и вновь заговорил:
— Я хочу неожиданно атаковать противника вот здесь, за Визургисом. Уверен, мы застанем их врасплох, а ведь тут базируются основные силы и хауков, и херусков. Хатты Уже получили урок и вряд ли придут к ним на помощь. Визургис — река широкая, но мелкая. Наши проводники знают места, где ее можно просто перейти вброд.
Вот таким образом мы внезапно высадимся в самом логове врага и нанесем свой удар. А к югу от нас будет Тевтобургский лес. Думаю, никому не надо припоминать, что значит это название для каждого римлянина? Позор Квинтилия Вара должен быть смыт кровью!
Последние слова Германик почти прокричал и с силой вонзил острый стилос в карту, так, словно вонзал его в грудь предателя Хермана. Все невольно вздрогнули.
Но командующий тут же взял себя в руки и вновь спокойным взглядом посмотрел на своих офицеров.
— У кого-нибудь есть возражения? — спросил он. — Высказывайтесь смело, буду рад любому совету и дополнению.
Но план был продуман так хорошо, что никакие дополнения не требовались и все лишь одобрительно закивали, соглашаясь с замыслом главнокомандующего.
Один только легат Четырнадцатого легиона, называемого Марсовым Победоносным, Авл Плавтий — буркнул что-то не совсем членораздельное и с сомнением покачал головой.
Публий Вителлий улыбнулся ему и шутя погрозил пальцем.
— Знаем мы тебя, старый рубака, — сказал он. — Тебе бы сразу в бой, окольные пути не любишь.
— Да уж точно, — согласился Плавтий. — Я бы предпочел прямо войти в лес и пробивать себе дорогу мечами, а не прятаться от этих дикарей, словно нашкодившие мальчишки.
Все засмеялись, Германик тоже.
— Обещаю тебе, Авл, — сказал он весело, — такую возможность я предоставлю, как только мы высадимся на берег. Твой легион пойдет в авангарде.
Это известие успокоило старого солдата, и командующий перешел к другим вопросам.
Он сообщил, что еще раньше приказал собрать из всех портов подходящие суда, а также построить несколько десятков новых, чтобы использовать их для перевозки армии. Флотилия получилась внушительная — более тысячи кораблей разных размеров и тоннажа.
Естественно, такую масштабную работу трудно было полностью засекретить, но были приняты чрезвычайные меры предосторожности — римские отряды заняли полоску земли на правом берегу Рена и круглосуточно следили, чтобы ни один варвар не высунул носа из леса.
Моряки, привлеченные в качестве консультантов, доложили, что все суда находятся в удовлетворительном состоянии и вполне способны проделать путь до устья Эмиса.
Затем командиры легионов поочередно доложили о готовности своих подразделений.
Германик выслушал отчеты и удовлетворенно кивнул. Кажется, все в порядке.
— Ну, что ж, друзья, — сказал он. — Давайте на этом закончим. Приступайте к своим обязанностям. Прошу еще остаться тебя, Публий, — повернулся он к Вителлию, — и тебя, Гней Домиций. Обсудим, сколько солдат следует направить для усиления гарнизонов, а также, кому и где грузиться на корабли. Остальных благодарю за работу и желаю удачи.
Все встали, отсалютовали командующему и потянулись к выходу из палатки, негромко переговариваясь.