Храм Миллионов Лет
Шрифт:
После долгих размышлений Шенар решил сыграть довольно грубо, так грубо, чтобы Рамзес среагировал со своим обычным пылом, отвечая ожиданиям Шенара. Эта попытка была своеобразной проверкой, если Шенар пройдет ее, то он сможет без ведома брата им манипулировать.
В этом случае будущее заиграет новыми красками.
Во второй раз Рамзес пытался объяснить Неспящему, что совершенно недопустимо ловить рыбу в водоемах дворца и делить свою добычу со львом. Разве их не достаточно кормят? По живому взгляду золотистого
— Ваш брат хочет вас видеть, но отказывается подвергнуться обыску.
— Пропусти его.
Сард подчинился. Проходя мимо, Шенар бросил на него ледяной взгляд.
— Могу ли я остаться наедине с Великим Царем?
Желтый пес последовал за выходящим Серраманной, который всегда при случае угощал его куском медового пирога.
— Вот уже долгое время мы не беседовали с тобой, Шенар.
— Ты очень занят, я не хотел мешать тебе.
Рамзес обошел Шенара.
— Почему ты так на меня смотришь? — удивился тот.
— Ты похудел, возлюбленный брат…
— За последние недели я заставил себя сесть на строгую диету.
Несмотря на все усилия, Шенар казался полным.
— Зачем ты отрастил бороду?
— Я всегда буду носить траур по Сети, — заявил Шенар. — Как забыть нашего отца?
— Я сочувствую твоей боли и разделяю ее.
— Я уверен в этом, но твои заботы запрещают тебе демонстрировать это, я же не обязан вести себя так же.
— Какова причина твоего прихода?
— Ты ждал его, не так ли?
Царь продолжал молчать.
— Я твой старший брат, я пользуюсь превосходной репутацией, мое разочарование оттого, что я не взошел на трон вместо тебя, прошло, но я не собираюсь быть придворным, бесполезным для своей страны.
— Я понимаю тебя.
— Деятельность смотрителя за церемониями, которую ты мне доверил, слишком ограничена, к тому же Роме, новый управляющий дворца, с удовольствием взял бы ее на себя.
— Чего ты хочешь, Шенар?
— Я много размышлял перед тем, как совершить этот поступок, для меня это несколько унизительно.
— Между братьями подобное слово не может быть употреблено.
— Удовлетворишь ли ты мою просьбу?
— Нет, Шенар, она ведь мне еще неизвестна.
— Согласишься ли ты выслушать меня?
— Говори, прошу тебя.
Шенар, оживившись, начал ходить взад и вперед.
— Стать визирем? Невозможно. Тебя обвинят в том, что ты отдаешь мне слишком большое предпочтение. Управлять стражей? Я хотел бы этого, но это слишком трудно. Главный писец? Слишком утомительно, недостаточно досуга и удовольствий. Большие строительства? Я недостаточно сведущ. Советник по земледелию? Этот пост уже занят. Министр финансов? Ты оставил того, что был при Сети, а что касается храмовой жизни, то я не питаю ни малейшей склонности к ней.
— Что же тебе остается?
— То, что
Шенар наконец остановился.
— Мое предложение тебя шокирует?
— Это большая ответственность.
— Разрешишь ли ты мне приложить все усилия для того, чтобы избежать войны с хеттами? Никто не хочет кровавого столкновения. То, что фараон назначил на этот пост своего брата, докажет его серьезное отношение к заключению мира.
Рамзес долго размышлял.
— Я согласен удовлетворить твое желание, Шенар. Но тебе понадобится помощь.
— Я согласен на это… О ком ты думаешь?
— О моем друге Аше. Дипломатия — это его ремесло.
— То есть свобода под наблюдением.
— Эффективное сотрудничество, я надеюсь.
— Раз такова твоя воля…
— Встретьтесь как можно скорее и представьте мне ваши планы с уточнением.
Выходя из дворца, Шенар едва сдерживал радость. Рамзес повел себя именно так, как он надеялся.
19
Долент, сестра Рамзеса, упала перед ним на колени и обняла ноги царя. — Прости меня, умоляю, и прости моего мужа!
— Встань, ты смешна.
Долент схватила брата за руку, но не решилась на него посмотреть. Высокая, распластавшаяся на полу, Долент, казалось, была в отчаянии.
— Прости нас, Рамзес, мы действовали как безумцы!
— Вы желали моей смерти. Уже два раза твой муж участвовал в заговоре против меня, он, тот, кто был моим наставником!
— Его вина тяжела, моя тоже, но нами манипулировали.
— Кто, дорогая сестра?
— Верховный жрец Карнака. Он смог нас убедить, что ты будешь плохим царем и приведешь страну к гражданской войне.
— То есть вы в меня совсем не верите.
— Мой супруг, Сари, считал тебя человеком порывистым, неспособным обуздать свои воинственные инстинкты, он сожалеет о своих ошибках… Как он сожалеет о них!
— Мой брат Шенар, не пытался ли и он убедить вас?
— Нет, — солгала Долент, — именно его мы должны были слушать. С тех пор как он полностью принял решение нашего отца, он считается одним из твоих союзников и желает лишь служить Египту, занимая то место, которое заслуживает своими способностями.
— Почему твой муж не пришел с тобой?
Долент склонила голову.
— Он слишком боится гнева фараона.
— Тебе очень повезло, дорогая сестра моя: наша мать и Нефертари активно стараются воспрепятствовать суровому наказанию. И та, и другая желают сохранить единство нашей семьи из уважения к Сети.
— Ты… ты прощаешь меня?
— Я назначаю тебя почетной смотрительницей гарема в Фивах. Это прекрасный титул, он не требует никаких усилий. Веди себя скромно, сестричка.
— А… мой муж?