Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга
Шрифт:
Поскольку здание настоятельно требовало ремонта, под самый купол возвели деревянные леса. Ремонтные работы шли крайне медленно. Громадное здание в центре города, мимо которого ежедневно проходят тысячи людей, никем не охранялось, в нем не было даже огнетушителей. Бесхозяйственность и недобросовестность арендаторов в конце концов привели к беде. Пожар, происшедший 14 февраля 1984 г., уничтожил остатки убранства интерьеров, разрушил мраморные скульптуры, свел на нет многолетнюю работу реставраторов [429] .
429
Коган В.М. Указ. соч. С. 37.
Сильного огня не выдержал даже мрамор. Было уничтожено и надгробие над прежней могилой короля Станислава-Августа Понятовского. После пожара окна обгоревшего помещения забили досками и металлическими листами. По счастью, реставраторы успели сделать обмеры и фотофиксацию интерьеров. Происшествие не только нанесло зданию существенный урон, но и расхолодило некоторых лиц, причастных к определению дальнейшей судьбы храма. Высказывалось даже предложение не воссоздавать элементы декора, а просто оштукатурить стены и приспособить помещение для эстрадных концертов.
Однако в те годы уже начали звучать голоса в пользу того, чтобы «выкурить» из собора дирекцию атеистического музея и устроить там органный зал, а само здание передать католической общине. Вот какие доводы звучали в те годы: «Стоит ли убеждать, насколько уместен здесь именно органный зал. Ведь какое неизгладимое впечатление производит музыка, звучащая в Домском соборе Риги! Здесь же уместно вспомнить о том, что в атмосфере обновления духовной жизни общества, в рижском Домском соборе были возобновлены богослужения, а органные концерты проводятся в свободное от богослужений время. Это было бы наиболее уместно и в храме св. Екатерины в городе на Неве» [430] .
430
Там же. С. 37.
В 1989 г. руководство города начало переговоры о реставрации интерьеров собора Св. Екатерины, в которой согласилось принять участие польское государственное предприятие «Мастерские по восстановлению памятников старины». У приехавших сотрудников этого предприятия были слезы на глазах, когда они выходили из храма после его осмотра [431] .
После подавления августовского путча 1991 г. духовная атмосфера в Санкт-Петербурге стала не столь удушающей. Зарегистрировали католическую общину Св. Екатерины, что давало ей возможность хлопотать о возвращении храма в ее собственность. Однако дирекция Музея истории религии и атеизма не собиралась освобождать занимаемые ею квартиры священников в соборе Св. Екатерины. Члены общины, в свою очередь, были решительно настроены выселить оттуда безбожников и намеревались подать на них в суд. (Обычно священники живут при храме, чтобы в любое время оказать нуждающемуся пастырскую помощь. Но это атеистов, видимо, не волновало [432] .)
431
Шульц С. Указ. соч. С. 240.
432
Голиков С. Креста не носили… // Вечерний Петербург. № 232. 9 окт. 1991.
Однако старорежимная идеологическая обслуга быстро теряла остатки былого влияния, и в феврале 1992 г. петербургская мэрия приняла решение о возвращении верующим храма Св. Екатерины. К этому времени в С.
– Петербурге был один действующий католический храм – Лурдской Девы Марии (Ковенский пер.). На то время в европейской части России насчитывалось около 40 приходов, но на них приходилось только 2 костела – в Москве и Петербурге. До революции их было 150, а в Санкт-Петербурге – 12, не считая Духовной Академии, и 72 римско-католических школ [433] .
433
Смена. № 26. 1992. 4 фев.
В конце мая 1992 г., когда в Петербурге гостил тогдашний президент Польши Лех Валенса, здесь состоялась историческая церемония. Вот что сообщалось по этому поводу в местной прессе: «На ступенях костела св. Екатерины на Невском Леха Валенсу встретила петербургская капелла „Лик“, исполнившая „Реквием на смерть Станислава Августа Понятовского“ – последнего польского короля, почти два века назад погребенного в этом католическом храме. С тех пор произведение польского композитора Юзефа Козловского не исполнялось, партитура была утеряна и ее только недавно обнаружили в Санкт-Петербурге. Польские гости стали первыми слушателями возрожденного произведения. Лех Валенса и Анатолий Собчак осмотрели костел и пришли к единодушному выводу, что о таких прекрасных храмах нужно заботиться сообща» [434] . (В октябре 1988 г. польское правительство обратилось к М.С. Горбачеву с просьбой дать возможность перезахоронить прах Станислава-Августа в Варшаве. Эту возможность предоставили, и то немногое, что сохранилось от праха, возвращено польской стороне в декабре 1988 г.) [435]
434
Смена. № 120. 1992. 26 мая.
435
Шульц С. Указ. соч. С. 235–236.
В дни пребывания Леха Валенсы в России польской стороне передали знамена, незаконно захваченные в 1939 г. во время советско-германской оккупации Польши. (Торжественной церемонии предшествовали трудные переговоры и даже попытки перевести все на коммерческую основу [436] ).
К октябрю 1992 г. в соборе св. Екатерины завершили первый этап реставрационных работ. Там убрали мусор, расчистили полы, установили временный алтарь. В первое воскресенье октября 1992 г., в 18 часов, состоялось повторное освящение главной католической церкви города. Это – первое после 1917 г. освящение храма Римско-Католической Церкви не только в Санкт-Петербурге, но и в России. Торжественное богослужение возглавил апостольский администратор европейской части России архиепископ Тадеуш Кондрусевич [437] . (Учился в 1964–1970 гг. в Ленинградском Политехническом институте.)
436
Московские новости. 1992. № 22. 31 мая С. 3.
437
Вечерний Петербург. 1992. № 228. 2 окт.
Настоятелем храма назначили о. Евгения Гейнрихса. (Выходец из семьи российских немцев-лютеран. Он являлся также деканом Северо-Западного округа Апостольской Администратуры Европейской части России.) Как отметил о. Евгений, приход Св. Екатерины многоязычный: «Богослужения совершаются для разных групп верующих на русском, английском, польском, испанском и даже корейском языках. Но большинство людей принадлежит к русской языковой традиции, хотя все-таки около 80 % так или иначе, через боковые линии своего происхождения, связаны с традиционно католическими этносами» [438] .
438
Интервью с о. Евгением Гейнрихсом // Русская мысль. 1998. № 4235. 3–9 сент. С. 19.
В ноябре 1992 г. Верховный Совет России впервые предусмотрел выделение из государственного бюджета средств на восстановление храмов, переданных различным религиозным общинам. То, что разрушено государством, им же и должно быть восстановлено – такова точка зрения депутатов России, голосовавших за принятие закона № 3331-1, согласно которому на ремонт культовых зданий в последнем квартале 1992 г. выделили полтора миллиарда (неденоминированных) рублей. Из этой суммы около 4 млн рублей предназначалось на ремонт храма Св. Екатерины [439] .
439
Степанова И. Пожертвование от государства // Вечерний Петербург. 1992. № 259. 12 нояб.
Для реставрации всего храма требовалась огромная сумма, поэтому решили восстанавливать его поэтапно. Поскольку здесь продолжались реставрационные работы, для постоянных богослужений открыли лишь часовню при храме, где богослужения совершались ежедневно утром и вечером. При храме начала действовать воскресная церковная школа. Над алтарем поместили Распятие, спасенное в 1939 г. Софьей Стыпулковской. Вот что писал в 1994 г. об этом храме профессор истории и директор Русского центра университета Сент-Луиса (США) Дэниел Шлефли: «Три молодых доминиканца из разных стран служат обедни по четыре раза каждое воскресенье; в августе 1993 г. 60 человек собрались в маленьком храме на воскресную службу, подхватывая знакомые всем гимны „O Salutaris Hostia“, исполнявшиеся хором молодых энтузиастов на латинском и русском языках. После встречи с четырьмя миссионерами благотворительного фонда Матери Терезы, работавшими в городе, энергичный русский священник сказал мне, что прихожане ожидают окончания реставрации основной церкви к службам будущей Пасхи» [440] .
440
Шлефли Д. Русские корни // Санкт-Петербургский университет. 1994. № 12. 31 мая. С. 10.