Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга
Шрифт:
Орден сестер-урсулинок, основанный в 1535 г. святой Анжелой Мерици из итальянского города Брешиа, занимался воспитанием и обучением девушек. Сестра Урсула получила образование учительницы монастырской школы. Поначалу она преподавала математику, естественные науки и французский язык, в дальнейшем – изобразительное искусство.
Став в 1904 г. настоятельницей краковского монастыря, сестра Урсула начала реформу монастырского устава с целью помочь обучающимся в университетах молодым девушкам приспособиться к самостоятельной учебной жизни. В соответствии с обновленным уставом в 1906 г. в Кракове было открыто первое студенческое общежитие для девушек.
В России
В следующем году мать Урсула получила приглашение приехать в Петербург, где настоятель католического прихода монсеньер Будкевич предложил ей возглавить монастырский лицей и интернат для девушек при католическом храме Святой Екатерины. Сразу же по прибытии в Петербург мать Урсула принялась за изучение русского языка и в короткий срок сдала экзамены, подтверждающие квалификацию преподавателя в соответствии с российскими требованиями, столь же быстро она сумела поднять пошатнувшуюся дисциплину в школе.
Посетив осенью 1907 г. имение «Паавон лепо» («Отдых Павла»), приобретенное храмом Святой Екатерины в местечке Уусикиркко для организации летнего лагеря, мать Урсула была настолько восхищена красотой этого уголка, что сравнивала его с «земным раем» и в честь Девы Марии нарекла его «Морской звездой». Она приняла решение основать там филиал монастыря и школу.
Школа «Морской звезды» начала свою деятельность в 1910 г. как интернат для девушек, в котором было всего два класса. Кроме русского языка, на котором велось преподавание основных предметов, в школе обучали немецкому, французскому и польскому языкам.
В течение первого учебного года мать Урсула еженедельно ездила в Петербург, хотя до ближайшей железнодорожной станции было 30 километров трудного пути. Одновременно с этим она упорно изучала финский язык, следствием чего уже в конце года стал напечатанный в Риме молитвенник «Привет, Морская звезда. Молитвы финскому католическому народу».
На Карельском перешейке мать Урсула познакомилась со многими финнами. Ее друзьями стали настоятель католического прихода Выборга Адольф Карлинг, профессор славянской филологии Хельсинкского университета Йосеппи Юлиус Миккола и его супруга, писательница Майла Тальвио. Уроки финского языка мать Урсула брала у сестры настоятеля Карлинга.
В преддверии мировой войны
1911–1914 гг. оказались очень тяжелыми как для матери Урсулы, так и для ее монастыря. После того как российское правительство запретило деятельность католических монастырей, остались только школы. «Морская звезда» продолжала работать вплоть до начала войны. Когда в августе 1914 г. Австрия объявила войну России, мать Урсула оказалась гражданкой враждебной державы и вынуждена была покинуть страну.
Время скитаний
Из Петербурга мать Урсула отправилась по железной дороге в город Раума, а оттуда пароходом – в Стокгольм. В последующие годы к ней присоединились многие сестры-урсулинки, которых связывала совместная деятельность в Петербурге. Осенью 1913 г. мать Урсула основала языковую школу для девушек в Дюрсхольме. В 1917 г. она помогала польским сиротам войны, основав детский дом в Ольборге. В следующем году она открыла в Копенгагене «Школу домоводства графини Ледуховской».
В Швеции среди друзей матери Урсулы были знаменитые люди, в частности Сельма Лагерлеф и Вернер фон Хейденстам. За год она выучила шведский язык настолько хорошо, что могла публично выступать по-шведски, совершая поездки по стране с целью сбора средств в пользу польского народа, борющегося за свою независимость.
После обретения Польшей независимости она с сестрами-урсулинками монастыря Святой Екатерины, которых к тому времени насчитывалось 40 человек, решила основать монастырь в Польше. Средства на приобретение недвижимости даровал норвежский консул Столт-Нильсен, в честь которого здание монастыря в Пневи, неподалеку от Познани, было названо «Домом святого Олава». В июне 1920 г. пневский монастырь получил автономию, что означало возникновение нового прихода урсулинок.
Дальнейшая судьба матери Урсулы
После продажи дома в Ольборге мать Урсула, сестры и дети в августе 1920 г. переехали в Пневи. Вскоре монастырь начал строительство нового, более просторного здания и церкви. Поскольку мать Урсула и другие сестры носили одежду серого цвета, их стали называть «серыми урсулинками». Официальным названием пневского прихода было «Урсулинки Святого Сердца страдающего Христа».
Мать Урсула была настоятельницей пневского монастыря с марта 1921 по октябрь 1924 г. Польское государство высоко оценило ее общественную и педагогическую деятельность, наградив в 1927 г. орденом «Полония Реститута», в 1930-м – Крестом Свободы, а в 1937-м – Золотым Знаком Почета.
Мать Урсула умерла в Риме 29 мая 1939 г. В 1989 г. ее останки были перезахоронены на кладбище пневского монастыря.
Серые урсулинки в мире
Серые урсулинки продолжают работу и за пределами Польши. В настоящее время они действуют в Италии, Франции, Аргентине, Бразилии, Германии и Канаде. В Финляндию урсулинки вернулись в 1976 г., избрав главным местом деятельности г. Ювяскюля. С 1991 г. католический приход юго-восточной Финляндии носит имя своей святой покровительницы – матери Урсулы.
Лютеранская церковь св. Петра (Петрикирхе)
После переселения царского двора из Москвы в Санкт-Петербург на левом берегу Невы возник «форштадт», в основном населенный немцами и голландцами. Назывался он Немецкой слободой.
«Со времени основания в 1703 г. Петербурга, большие партии иностранных техников привозятся почти каждый год, и скоро в новой столице их стало уже так много, что в Петербурге завелась своя Немецкая слобода, едва ли значительно уступавшая числом жителей московской, – писал отечественный искусствовед в начале XX в. – Так называлась тогда вся левая сторона города, на которой с основания здесь в 1704 г. Адмиралтейства начали селить иностранцев, служивших на верфи» [445] .
445
Грабарь И. Архитекторы-иностранцы при Петре Великом // Старые годы. 1911. № 7–9. С. 133.