Хранитель сокровищ
Шрифт:
Это просто какое-то наваждение! Страсть. И ничего больше. Она не будет больше думать об этой чепухе. Она никогда не согласится играть роль влюбленной старой девы. Не станет обнажать свои чувства перед этим черствым и безжалостным мужланом.
С мыслью, во что бы то ни стало, покончить с увлечением она пошла по коридору.
С трудом сдерживаясь, чтобы не броситься вслед, Эш с силой сжал кулаки. В висках бешено стучала кровь, горячая и обжигающая, от которой плавился мозг, и твердела мужская плоть. И это лишь из-за того, что какая-то острая
Особа эта была не только острой на язычок. Ее взгляд мог на расстоянии сотни шагов превратить мужчину в кусок льда, но под холодной оболочкой скрывалась настоящая искусительница.
Когда Элизабет, не отрываясь смотрела на него, ему казалось, что он постепенно освобождается от одежды. А как она смотрела на него! Как на совершенство! Боже, каких невероятных усилий стоило ему казаться равнодушным! Его так и подмывало броситься к ней, сжать в своих объятиях и долго-долго целовать.
– У Элизабет изумительный вкус, – снова похвалил ее Тревелиан. – Надеюсь, вы доверитесь ей в выборе одежды.
Обернувшись, Эш посмотрел на старика. Если бы Хейворд чуточку догадывался о том, какое пламя зажигает в его теле эта женщина, он не подпустил бы его и на милю к своей хорошенькой воспитаннице.
– Думаю, что она разбирается в этом лучше меня, – согласился Эш.
Хейворд улыбнулся:
– Можете быть уверены: с Элизабет вы в надежных руках.
В руках Элизабет. Что могло быть лучше? Снова его стали одолевать сладкие грезы. Он представил, как нежно и ласково касаются его тела красивые белые руки Элизабет. Проклятье! Определенно он сходит с ума! Эта женщина не в его вкусе! Насколько себя помнит, Эш предпочитал женщин стремительных и беззаботных, живущих одним днем. Ему нравились подруги, которые ничего не требовали и не стремились расставлять ему ловушки. У него никогда не было романа с благородной дамой, не собирался он отступать от своего правила и сейчас, с Элизабет Баррингтон. От жизни нужно каждому – свое. Они живут в разных мирах. И он не должен об этом забывать.
– Я хотел бы вам кое-что передать, – сказал вдруг Хейворд. Опустив руку в карман сюртука, он вытащил кольцо. – Это кольцо принадлежало вашему отцу. Я подарил его Эмори на шестнадцатилетие.
Эш долго и внимательно смотрел на массивный золотой перстень, лежащий на ладони Хейворда. Небольшой, квадратной формы изумруд был вкраплен в замысловатый, вырезанный из золота крест. Глядя на кольцо, Эш испытал странное ощущение: он уже видел где-то эту изящную вещицу.
– Возьми его, сынок, – сказал Хейворд. – Теперь оно твое.
Эш судорожно выдохнул:
– Я не могу носить это кольцо. Оно, должно принадлежать другому.
Хейворд какое-то мгновение колебался, потом сжал его в ладони.
– Когда вы будете готовы принять его, дайте мне знать, – тихо попросил он. – Кольцо будет вас ждать.
Эш всегда полагался на инстинкт, помогавший ему все эти годы оставаться живым. И сейчас он подсказывал, как можно скорее бежать отсюда. Эти люди ожидают больше, чем он может им дать. Они хотят видеть его тем, кем на самом деле он не был.
Но заключена сделка. И нельзя никуда убежать до тех пор,
– Я покупаю вещи в лавке Хендерсона, – сообщил своей спутнице Эш.
Они шли по коридору в отдел мужской одежды лавки Мэнсфилда.
– Мне кажется, мы найдем все необходимое в этом месте, – возразила она.
Эш, нахмурившись, посмотрел на девушку.
– Я не собираюсь ходить в каком-нибудь красном сюртуке из шотландки, – решительно заявил он.
– Не беспокойтесь, мистер Макгрегор, – попыталась успокоить Элизабет. – Я прослежу, чтобы подобные вещи не попали в ваш гардероб.
Да, она теряла всякий контроль над своими чувствами. Только этим можно объяснить, почему взялась сделать из этого дикаря джентльмена. Девушка понимала, что эта нелегкая задача едва ли кому-нибудь по плечу.
Украдкой она продолжала наблюдать за ним. С недовольным видом, нахмурившись, он оглядывался по сторонам. Ему не нравились ни обшитые ореховым деревом стены, ни белый мраморный пол, ни застекленные витрины с богатым ассортиментом дамских перчаток и вееров. Торговый салон Мэнсфилда не устраивал Эша Макгрегора, но именно это место Шелби Рэдклифф назвал самым модным салоном Денвера. Здесь можно было подобрать одежду для Эша.
Льющийся сквозь стекло куполообразного потолка шестого этажа солнечный свет выхватывал из полумрака холла серебряную рукоятку пистолета, пристегнутого к узким бедрам Эша. Несмотря на просьбу оставить оружие дома, Эш взял его с собой. Одетый во все черное, с пистолетом на боку, он походил на мрачного, задумавшего что-то неладное ангела. Внешность маркиза Энджелстоуна не могла быть более красочной. Но Элизабет находила в этом образе что-то необычное. Она смотрела на Эша и видела в нем рыцаря, одетого во все черное. Человека, готового, не раздумывая, ринуться в бой. Мужчину, красивого и благородного, перед которым не устоит ни одно женское сердце.
О Боже, надо немедленно прекратить думать о нем! Его едва ли можно назвать рыцарем. Более того, Элизабет сомневалась, имел ли он вообще представление о рыцарях. К женщинам, по крайней мере, он относился отнюдь не по-рыцарски.
Она должна перестать грезить Эшем Макгрегором. Он для нее не кто иной, как случайный знакомый. Ученик, которого должна обучать по просьбе Хейворда. Если, конечно, она не хочет навсегда распрощаться со своей девственностью, на которую этот хищник набросится с «нежностью» ястреба.
Молодые люди, свернув с главного коридора, оказались в большой комнате, достойной украсить самый роскошный загородный дом. Перед белым мраморным камином стояли массивные, обитые кожей кресла. Пол был устелен огромным персидским ковром в зеленых, темно-красных и кремовых тонах. На полированных столах красного дерева, словно произведения искусства, были разложены галстуки, носовые платки и другие аксессуары. Вдоль стен располагались вешалки с пальто, брюками и шляпами. Туфли и ботинки выстроились на полках орехового дерева.