Хранитель талисманов I
Шрифт:
– Хорошо придумал по почте послать. Если бы парень шкатулку не открыл, я б и не подумал посылку в доме поискать.
Кто-то ощупывал руку, сильно нажимая там, где скрывалось лезвие:
– Интересно, Иван по поколениям ближе к белым волкам, но талисман его не выбрал в хранители, а этого почему-то зацепил.
– И медальон Вулавала носит. Думаешь, знает о себе?
– Не должен. Обычно, им не говорят.
– Обычно им и медальонов не дают.
– Значит, этого отметили особо.
Никита открыл глаза. Он сидел на
Ещё один парень сидел на корточках рядом. Был одет в тонкую футболку и летние брюки. Из-под которых, на талии тоже выглядывала сетчая ткань. Обуви не было. На босых ногах чернели заострённые когти вместо ногтей. Такие же украшали длинные пальцы рук. У парня были чёрные глаза под длинными, чётко очерченными бровями, короткие тёмные волосы и молодое симпатичное лицо. Только тяжёлый взгляд принадлежал явно опытному монстру.
– Здравствуй, хранитель, – улыбнулся он.
Никита промолчал в ответ на приветствие, и черноглазый без размаха двинул ему в челюсть. От боли в глазах Велехова потемнело.
– Ну и манеры, – засмеялся черноглазый. – Чего молчишь? Здоровайся.
– Что вам надо? – прошептал Никита, сплёвывая кровь.
Черноглазый улыбнулся, обнажив слишком большие для человека клыки.
– Может, убьём его? – произнёс один из помощников. – Отрежем руку?
– Нет, – черноглазый взял Никиту за шею, рывком поднимая на ноги. – Это первый хранитель за сто лет. Повелитель захочет посмотреть на него.
– Забираем?
– Я не согласен, – прошептал Велехов.
Черноглазый улыбнулся:
– Ты смотри, смешной.
Он оглядел парня хищным взглядом:
– Пару раз видел таких, как ты.
– Каких? – прохрипел Никита.
Железные пальцы черноглазого, казалось, проткнули его шею насквозь.
– Потомков, – улыбнулся тот, разглядывая медальон на груди Никиты. – Или ты о себе не знаешь?
Велехов не понимал о чём он, и черноглазый видел это по его лицу.
– Ну, что ж, умрёшь в неведении, хранитель, – засмеялся он. – Как и остальные.
Клыки черноглазого внезапно увеличились и заострились, будто выросли из дёсен за мгновение, а в следующее он вонзил их в шею Никиты. Тот успел только выдохнуть, и рухнул на землю, судорожно пытаясь сделать вдох. В тело ринулась страшная боль, словно в кровь попал смертельный яд. Сознание потемнело.
Таркор пошёл к машине, достал картонный стаканчик, выплюнул туда кровь парня. Получился полный, даже через край полилось. Потом облизал её с губ и пальцев.
– Зачем это? – спросил один из оборотней.
– На всякий случай.
– Зачем обращать?
– Хочу посмотреть, что будет, – усмехнулся
Он плюнул слюны в стакан и размешал пальцем. И реакция пошла. Чёрные прожилки, словно сеть капилляров пронзили кровь.
Оборотень, задавший вопрос, покачал головой:
– Либо он тебя отторгнет и выживет, либо сдохнет по дороге. И не будет повелителю живого хранителя.
– Значит, будет мёртвый, – засмеялся Таркор. – Дай верёвку.
Прохлада земли привела Никиту в чувство. Он лежал в холодной луже всё под той же яблоней. Черноглазый связывал ему руки, а двое других разошлись по сторонам, как часовые. Велехов понял, что без сознания пробыл совсем недолго. Шея болела адски, словно над сонной артерией поставили клеймо.
Таркор поднял его, дотащил до открытой дверцы машины, но кинуть на сидение не успел. Из темноты сада стремительно вылетели два огромных зверя. Реакция «часовых» была молниеносной. Они ринулись вперёд, отрываясь от земли в прыжок, наручи на их руках раскрылись по окружности заострёнными лезвиями, но чёрные волки оказались быстрее. Мощным ударом они свалили людей и сомкнули челюсти на их шеях.
Таркор рванул Никиту на себя, закрываясь им, словно щитом. По шерсти волков пробежал синий огонь, они оторвались передними лапами от земли и… встали! Плечи распрямились. Уже человеческие фигуры осторожно двинулись вкруговую, заходя с двух сторон. Свет фар, бьющий в их спины, мешал разглядеть лица.
Один из них прорычал:
– Таркор!
Черноглазый оскалил клыки в улыбке. Одной рукой он крепко прижимал к себе Велехова, а пальцы второй руки упирал ему в шею, проткнув кожу и мышцы длинными когтями.
Таркор улыбнулся:
– Щенки. Вы оба. Ивану следовало прислать кого-нибудь постарше.
Один оборотень отступил на шаг:
– Можешь идти. Отпускаем.
– Да что ты? – засмеялся Таркор. – Ты, щенок, меня отпускаешь. Хотя…
Никита понял по последнему слову, что повода отпустить его черноглазый не даст. И оборотни тоже догадались!
Они ринулись одновременно, в воздухе превращаясь в пятна синего пламени, а Таркор, как игрушку отшвырнул от себя человека, весом девяносто килограммов, и встретил первого волка ударом в грудь, отбрасывая в сторону. От второго увернулся и обрушил ребро ладони на его спину.
Удар затылком о дерево и резкая боль подавили сознание Никиты. Шум схватки ещё слышался, и три фигуры двигались в тёмной дымке, но на какое-то мгновение всё исчезло совсем…
Когда Велехов, наконец, открыл глаза, то увидел только знакомые черты наклонившегося над ним человека. А вокруг было тихо.
– Иван… – еле выговорил Никита.
Тот улыбнулся:
– Потом скажешь, молчи пока.
Рилевский приподнял племянника, помог ему сесть. Рир сидел рядом на корточках, и Велехов удивлённо оглядел его. Облик был весьма противоречив.