Хранитель забытых тайн
Шрифт:
— Какой вопрос?
— Про гусака и гусыню.
Анна лукаво улыбается и отворачивается.
— Уже не успею, пришло время давать лекарство одной юной даме.
Монтегю следует за Анной в спальню Луизы, где герцог Йоркский разглагольствует о спектакле, который он смотрел накануне. Лицом Яков очень похож на своего брата, но светловолос и не столь смугл и по общепринятым нормам мужской красоты более привлекателен, чем Карл, но на вкус Анны его привлекательность много теряет из-за его заносчивости и высокомерия. Младший Стюарт горд, тщеславен и, по общему мнению, не столь умен, как король. Однако в глазах женщин это нисколько
Но общественное мнение в стране, несмотря на то, что Карл не желает видеть своим преемником никого, кроме брата, не на стороне Якова, поскольку герцог Йоркский, будучи ближайшим претендентом на престол, не скрывает того, что он католик. А поскольку у короля законных отпрысков нет, оспорить его желание невозможно. Идет время, появление наследника все менее вероятно, и шансы герцога Йоркского стать королем Яковом II растут. Анне приходит в голову, что король намеренно не заводит законного наследника, ведь имея преемником человека, которого мало кто хотел бы видеть на английском троне, он тем самым избегает больших для себя неприятностей и дворцовых интриг. Возможно, он не так глуп, как кажется.
С пузырьком наготове Анна пересекает комнату и подходит к постели Луизы. Мадемуазель с готовностью открывает рот и теперь похожа на птенца, который ждет от взрослой птицы корма.
Король откашливается.
— Миссис Девлин, а скоро ли моя малышка Фабси поправится? Мне так не терпится станцевать с ней куранту! [28]
— Я считаю, что ей уже гораздо лучше, ваше величество.
— Нет, я хочу знать, когда она совсем поправится, сколько осталось дней?
28
Куранта — старинный французский танец.
— Было бы разумно, ваше величество, сроки ее выздоровления измерять не днями, а неделями.
— Неделями? Но я не хочу ждать так долго!
Анна почти уверена, что король сейчас имеет в виду совсем иные танцы со своей возлюбленной. Мадемуазель выздоровела бы гораздо скорее, если бы король вообще оставил ее пока в покое, но если она скажет это вслух, вряд ли кому здесь понравится, а уж тем более королю. И лорду Арлингтону тоже, догадывается она, увидев, с каким испугом тот на нее смотрит.
— Мне кажется, ваше величество вполне сознает серьезность лихорадки, от которой страдает мадемуазель. Если ничто не помешает нынешнему ходу выздоровления мадемуазель, я уверена, что она сможет танцевать с вами уже через две недели.
— Две недели… — как эхо повторяет король, и в устах его эти слова звучат так, будто он услышал себе смертный приговор. — А я думаю иначе. Я считаю… — Он переводит взгляд на Луизу, потом снова смотрит на Анну, а все придворные затаили дыхание. — Я считаю, что она будет вполне здорова уже через десять дней.
Она ушам своим не верит: король пытается с ней торговаться, словно здоровье мадемуазель может быть предметом, который можно оценивать по собственному усмотрению.
— Две недели, ваше величество, — твердо говорит она.
— Может быть, ваша терапия не столь эффективна, как ей следует быть, миссис Девлин. Разве нельзя устроить так, чтобы лекарства
Король милостиво предоставляет ей еще одну возможность сказать именно то, что он хочет от нее услышать. У Арлингтона такое лицо, будто его сейчас хватит удар.
Но она не оправдывает ожиданий ни того ни другого.
— Даже для самой лучшей в мире терапии нужно время, ваше величество. Я считаю, что потребуется еще две недели.
Она смотрит ему прямо в глаза и за какую-то долю секунды у нее в голове мелькает уверенность, что он в точности понял, что именно она имеет в виду: мадемуазель надо оставить в покое на весь этот срок. Она надеется, что королю удалось разгадать и вторую мысль, которую она хочет донести до него, а именно: перед тем как снова залезть в постель к мадемуазель, ему самому следует соблюдать воздержание, чтобы не подвергать ее опасности нового заражения. Но глаза Карла Стюарта остаются пусты и непроницаемы, и она снова начинает сомневаться, понял ли он ее намек.
Король отворачивается. Ему редко удается надолго сосредоточиться на одном предмете. Кажется, он собирался еще что-то сказать, но его отвлек вошедший в спальню королевский гвардеец. Он быстрым шагом проходит к Арлингтону и королю и кланяется.
— Ваше величество, господа, простите мне мое вторжение. Но на Уайтхолл-стрит произошел несчастный случай, и мы нигде не смогли найти врача.
— А вы обращались к доктору Пирсу или к доктору Фрейзеру? — спрашивает Арлингтон.
— Пытались, милорд, но их не оказалось дома, и никто не знает, где их искать. Наш капитан подумал, может быть, вы знаете, где они. Нельзя терять ни минуты — человек тяжело ранен.
— А доктор Годдард? — спрашивает Арлингтон.
Молодой гвардеец краснеет и что-то шепчет на ухо Арлингтону.
— Понятно, — кивает тот. — Он не в состоянии, пьян, — сообщает министр королю. — А что аптекарь? — снова обращается он к гвардейцу.
— У него закрыто.
— Погодите-ка, — поднимает руку король, и все сразу умолкают.
Его величество смотрит на Анну. Арлингтон на лету схватывает мысль короля.
— Не думаю, что это хорошая идея, ваше величество.
— Но зачем нам искать еще кого-то? У нас здесь есть прекрасный врач, смотрите, как она тверда в своих диагнозах и оценках, она вполне уверена в себе и в своих способностях. Что вы на это скажете, миссис Девлин? Если вы сможете помочь этому человеку, я дарую вам две недели, которые вы просите для успешного лечения мадемуазель. Если же нет, я буду настаивать на том, чтобы она встала на ноги через десять дней.
— Ваше величество, но мы ведь стараемся не разглашать значение миссис Девлин при дворе, — говорит Арлингтон.
— Вы хотите сказать, это тайна?
— Да.
— Но ведь все об этом и так знают.
Он поворачивается к гвардейцу.
— Где этот ваш человек?
— Мы принесли его в помещение для упряжи на конюшне, сэр. Самое близкое укрытие, ближе мы не нашли.
ГЛАВА 19
Быстрым и широким шагом король идет через весь двор к дворцовым воротам, и толпа придворных семенит за ним, изо всех сил стараясь не отставать и то и дело спотыкаясь о собачек, которые путаются у всех под ногами и отчаянно лают. Привычный к его размашистым шагам, Арлингтон на секунду притормаживает, чтобы поговорить с Анной.