Хранитель.
Шрифт:
Люба хотела что- то сказать, но поджала губы и с горечью посмотрела на белое лицо Риты.
К обеду пришел Коля. Тихонько заглянул в палату, помялся у двери, но решился пройти.
– Ты как? – спросил он.
Саша лишь глянул на него, покачал головой. Коля сжал его плечо, постоял рядом и вышел, не сказав ни слова. Он не был способен на поддержку, но то, что он пришел сюда, значило гораздо больше, чем все слова, которые не были произнесены.
Неизвестно каким образом, но отец убедил Михаила прислать своего самого
Сморщенный, едва передвигающийся старик вошел в палату, пожевал губы беззубым ртом. Саша серьезно сомневался, что такой древний Хранитель способен хоть на что- то. Костя сидел в углу палаты, откинув голову на стену и глядя в потолок. Он часто приходил молча посидеть рядом, чтобы Саша не оставался один.
– Слыхали про демона, – кивнул старик. – Давненько таких сильных не встречали.
– Это моя вина, – едва слышно произнес Саша. – Я не научил ее защищаться.
– Даже твой отец не справился бы один, – возразил Небесный. – Я посмотрю, что с ней можно сделать, но ничего не обещаю.
– Почему Вы согласились помогать? – Костя подался вперед.
Старый Хранитель с ухмылкой посмотрел на него:
– Миша может говорить, что угодно, но я никогда не отказываю в помощи. А с твоим дедом, Саша, мы были хорошими друзьями, что же я внуку не помогу? А теперь, молодежь, выйдите отсюда, мне надо сосредоточиться.
Саша не собирался уходить, но Костя силком вытолкал его за дверь.
– Не мешай, не мешай, – посоветовал он. – Пойдем воздухом подышим, ты бледный как поганка!
Они вышли во двор. Костя подал Саше пачку, тот дрожащими пальцами едва справился с маленьким квадратным отверстием, долго мял сигарету и закурил лишь, когда к ним присоединилась Ира.
– Валентин Семенович здесь? – спросила она, оглядываясь. – Я чувствую его присутствие.
Ее голубые глаза внимательно изучили Сашино лицо. Встревоженная, внимательная, молчаливая больше, чем всегда. Она тоже волновалась за него, но не приходила, не мешала, лишь спрашивала у других, как он.
– Он согласился помочь.
– Это хорошо, он очень- очень сильный.
– И древний, – ухмыльнулся Костя.
Ира смерила его недовольным взглядом.
– Он учил всех нас! Его даже Михаил побаивается. Пока Валентин Семенович жив, войны не будет. Но как только его не станет, ждите беды. Он уважал Сашиного деда и хорошо дружил с ним, поэтому всегда настаивает на мирном решении конфликтов.
– Вот почему он пришел… – пробормотал Саша. – Он сказал…
– Он бы пришел раньше, если бы Михаил согласился помочь. Не знаю, что сделал твой отец, чтобы Небесные услышали…
Они замолчали. Саша смотрел вглубь двора, зажав сигарету в зубах. Кружилась и болела голова, его качало на ватных ногах, а внутри зияла страшная черная дыра, заполняемая безысходностью и тревогой. Самый большой и страшный шрам в его коллекции. Еще один, но не такой, как все… Он не простит себе это
Он не выдержал находиться на улице. Все Хранители, которые проходили мимо, заглядывали в лицо с сочувствием, пытались подойти, но Костя одним взглядом гнал их прочь. Вернулся к палате, Даша попросила не входить и не мешать.
Отец и Люба пришли чуть позже. Молча сели рядом и ждали.
Костя с Ирой, Ваня с Инной, Коля с Тамарой присоединились спустя время.
Они молчали, глядя в разные стороны, но Саша чувствовал, что ему стало немного легче. В окружении этих людей ему вдруг стало спокойнее. Боль утихала, оставляя лишь пустоту, черную бездну, которая поглощала его. Нет эмоций, нет времени, нет движения. Он застыл, превратился в статую, недвижимую, глухую и слепую статую. Экспонат.
Спустя час мертвой тишины и томительного ожидания, дверь в палату открылась. Старик выглянул и позвал Сашу и его отца.
Рита лежала без движения, маленькая и бледная.
– Я сделал все, что смог, – произнес Валентин Семенович. – Мне удалось достучаться до ее души и поговорить. Она не хочет возвращаться, но и уходить не хочет. Саша, мне жаль. Она никогда не станет собой… Когда она очнется, ее разум будет поврежден и, скорее всего, она не узнает никого. Душа… это не все. Ее психика защищает мозг. Я не знаю, да и сама она не знает, чего вам ждать, но ничего хорошего.
Он молчал, чувствуя, как рассыпается на миллиарды атомов. От него не останется ничего к концу этого разговора. Лишь воспоминание.
– Что Вы предлагаете? – спросил отец.
– Отдать ее в больницу для душевнобольных.
– Никогда! – воскликнул Саша. – Нет!
– Ты не сможешь обеспечить ей достойный уход, – возразил старик. – Будешь мучить себя и ее.
Ноги подкосились, он схватился за край стола, пытаясь удержаться.
– Валентин Семенович, – позвал отец. – Можем мы обсудить момент с конфиденциальностью?
– Все что угодно, Сережа, – кивнул старик. – Мой совет, значит, такой: чтобы ни одна живая душа не знала о ее… помешательстве. Скажете, что она пришла в себя, потому что демон не успел повредить ее мозг, и покинула Хранилище навсегда. Я так же скажу нашим. Сережа, пройдем в кабинет отца, мне надо поговорить с тобой.
Отец пожал плечо Саше и проводил Валентина Семеновича из палаты. Как только они вышли, в дверь заглянули друзья. Саше не нужно было их общество, ему никто больше не был нужен. Лишь остаться одному… Не потерять рассудок самому…
Рита очнулась спустя два дня.
Саша сидел на скамье у подъезда в компании Кости и Любы. Его насильно вытащили сюда и дали кружку с чаем. Костя вообще старался не уходить надолго, крутился рядом или сидел прямо в палате. Люба успевала работать с учениками, заместителем и наведываться к Саше, заставляла его хоть иногда кушать и выходить на улицу.