Хранители магии

Стивермер Кэролайн

— Ничего удивительного в этом нет, — отозвалась она. — По-моему, тут и следить не за чем.

Лэмберт потер шею. Он явно не проспал ничего важного.

— Вы не видите более широкой картины, — продолжал упреки Фелл. — Восприятие и воля — это основы магии. Я не могу исправить искажения, пока их не восприму. А единственный способ полностью достичь этого состоит в том, чтобы найти должное описание структуры мира в том виде, в каком она должна находиться, причем наш мир окажется в центре небесных сфер. Затем, если мне удастся описать структуру мира в том виде, в каком

она на самом деле находится после нарушения равновесия, мне нужно будет проявить достаточно воли, чтобы воспринимать эти две структуры в ходе их совпадения.

— А мне казалось, вы говорили, что нарушение равновесия заключалось в искажении времени. А вы сейчас описывали пространство.

Джейн не могла сделать жест в сторону расчетов, так что вместо нее это сделала иллюзорная копия.

— А откуда берется магия? Почему восприятие человека или воля человека должны повлиять на что бы то ни было? Магия проистекает из противопоставления небесной структуры мира, идеальных сфер, соединенных в гармонии, передаваемой армиллярными сферами, и структурой реальной модели, в которой планеты вращаются вокруг Солнца. Любое истинное восприятие включает в себя и то и другое. Волевое усилие, необходимое для использования этого влияния, меняется в зависимости от того, насколько велики или малы различия в этом противопоставлении.

— В Гринло эти вещи преподают иначе, — сказала Джейн.

Фелл не обратил на ее слова никакого внимания.

— Я не могу переставить стрелки часов, пока не узнаю точное время. Я пытаюсь сопоставить модель того мира, какой мы имеем в настоящий момент, модель, в которой содержится искажение, с моделью небесной структуры. Вместо идеальных сфер я пытаюсь найти возможность применить спираль. Если бы только мне удалось воспринять эти две структуры одновременно, я был бы готов усилием воли заставить их совпасть.

Джейн казалась рассерженной, а ее иллюзия явно упрямилась.

— Вы не можете использовать спираль.

Фелл парировал:

— Это вы не можете. А я должен хотя бы попробовать.

— Параллельные линии не пересекаются. Они никогда не пересекутся. Они не могут этого сделать. И сферы могут быть только тем, чем они являются. Сферами.

Джейн только что не выкрикнула последнее слово.

Фелл был воплощением терпеливости.

— Однажды сферы совпали. Иначе у нас не было бы разлома, с которого все началось.

— Разлом создала хранительница. У магии хранителей другая природа, — упрямствовала Джейн.

Лицо Фелла снова стало раздраженным.

— Не берите на себя смелость объяснять мне, какова природа магии хранителей. Я изучал литературу. Я знаю, что хранители делали и что могли делать в незапамятные времена.

Джейн ледяным тоном проговорила:

— Они уравновешивают. Они не жонглируют.

— Величайший хранитель — это тот, кто делает меньше всех. Знаю, знаю. Но я пока не хранитель. Я могу использовать только те инструменты, которые имею.

Джейн со вздохом подняла глаза к потолку. Ее иллюзия встревоженно посмотрела на нее.

— Это никогда не получится. Вы никогда не достигнете цели.

— С такими постоянными помехами — конечно, — согласился Фелл. — Однако нужно брать быка за рога.

— Раз уж берете, то берите за рога нужного быка, — заявила Джейн. — Примите решение. Вы используете точки по-эвклидовски. Вы исходите из того, что точки существуют независимо от плоскостей, которые вы описываете. Ведь вы имели в виду именно это, правильно? Но в остальной части вашей работы ваши плоскости состоят из точек. Два разных подхода… А, забудьте! Вы могли бы усадить за работу целую группу математиков — настоящих математиков, талантливых математиков, — и за годы трудов они так и не получили бы подходящей модели. Вы зря тратите время, Фелл. И не только свое, но и всеобщее.

— Вот почему Войси оказался идеальным хозяином дома? — спросил Лэмберт.

Фелл стремительно обернулся к Лэмберту, словно только сейчас вспомнил о его существовании:

— Что вы имели в виду?

— Войси привез вас сюда и позаботился о том, чтобы вы здесь оставались. Но он позволил вам взять вашу работу и предоставил время, чтобы вы ею занимались. Он дал вам граммофон и пластинки. Вам не кажется это подозрительным?

Фелл явно задумался:

— В этом что-то есть.

— Если вы почему-то тревожили Войси, то не потому, что ваша работа могла бы помешать ему, — сказала Джейн. — Он позволил вам забавляться ею. Чтобы вы не вмешивались, как я полагаю.

— Или чтобы Фелл не встретился еще с кем-то, — подсказал Лэмберт. — Если бы вам удалось заставить Фелла действовать в качестве хранителя, то стало бы это чем-то, с чем Войси смог бы справиться?

— Скорее всего, нет, — ответила Джейн.

— Но Войси знает, что вам не удалось этого сделать. Фелл по-прежнему не хочет становиться хранителем. Кто был бы следующим человеком, который попытался бы убедить Фелла действовать? — спросил Лэмберт. — Возможно, Войси привез Фелла сюда, чтобы не дать ему встретиться с этим человеком, кто бы он ни был?

— В этом случае Войси не запер бы нас всех вместе, не имея полной уверенности в том, что у меня не будет шансов убедить Фелла стать хранителем. Никаких.

Джейн выглядела обиженной. Иллюзия добавила к выражению ее лица еще и кровожадность.

— Войси настолько же уверен в том, что ваши расчеты никуда вас не приведут. И в этом он совершенно прав, — продолжила Джейн. — Вам надо отступиться, Фелл. Ваша стратегия не работает.

— То, что вы смогли найти несколько ошибок в моих расчетах, еще не делает вас квалифицированным критиком.

— Любой мало-мальски квалифицированный человек мог бы найти ошибки в ваших вычислениях, сэр. — Джейн так налегала на вежливость, что из-за нее проглядывала грубость. — Признайте это. Вы хранитель запада. Примите этот факт и действуйте соответствующим образом.

Фелл снова принялся за работу.

— Придет время, когда я больше не смогу сопротивляться. Но пока это время еще не наступило. Пока могу работать, я должен работать.

Иллюзорная Джейн выглядела такой же сердитой, как Джейн настоящая. В комнате воцарилось напряженное молчание.