Хранители Мира
Шрифт:
Наспех умылся, вывел скотину из стойла и погнал на соседнюю улицу. Куда каждое утро хозяева выгоняли своих питомцев, собирая их в одно большое стадо. А потом, гонит их местный и бессменный пастух Тимофей на высокие берега Северского Донца, покрытого густой и сочной травой.
Целый день мы с братом никого не видели, заняты были в огороде. Дедушка то приходил, то снова уходил. Иногда на его лице можно было прочитать озабоченность и волнение. С коими он быстро справлялся и снова становился обычным добродушным дедушкой.
Сашка как мы, не вылезал со своего огорода, поливал, тяпал и вырывал сорняки. В общем, работали мы все не покладая рук. И делали это лишь для того, чтобы сегодняшний день пролетел быстрее, а вечером быть свободными.
Зато
Мы сами-то из города Новочеркасска. Что под Ростовом. А наш кореш, Саня, из Азова. Наши мамы дружили с детства и в школе за одной партой сидели. Потом выучились и разлетелись, словно оперившиеся птенцы из родного гнезда. Вылетев, оседали кто где. А нас, детей, по любому случаю, будь то праздник или каникулы, отправляют в деревню, чтобы поправить здоровье и отдохнуть от школьных занятий и домашних заданий. Мне это нравилось, и я всегда рвался к бабушке с дедушкой в посёлок Виноградный, это маленький шахтёрский посёлок расположившегося на крутом берегу Северского Донца. В городе летом делать нечего. А тут природа, река и огород с вишнёвым и яблочным садом. Благодать!
– Эй, работнички! Айда купаться! – крикнул нам Сашка, усевшись на каменный забор.
– Здорово, Санёк, – ответил я, – сейчас! Только падалку соберем.
– Хватит таращиться. Иди, помоги лучше яблоки собрать! – крикнул ему Пашка.
– А что мне будет с этого?
– Не намылим шею! – засмеялись мы в ответ.
– Надо подумать. Э.… Ну… Если я приду и помогу вам, то по шее не получу. А если не помогу то что? Хотелось бы знать!
– Слышь, философ, харэ болтать! – прикрикнул на него Пашка.
– Ну, всё, всё иду! Вечно вы без меня не можете справиться. Бездельники!
Яблонь было шесть, нас трое. Быстро распределили каждому по два ведра, две яблони и вперёд!
Мне досталась «симиренка» и «дюшес», под которыми яблок валялось больше, чем под остальными деревьями, они были большие и червивые. Закончив, я вышел из сада с двумя полными с горкой вёдрами. Пацаны, тоже только что подошли и ставили свои ведра возле летней кухни под лавочку.
– Ну что, други моя, бегом на речку! – крикнул я.
– Может, не будем бежать? – предложил Санёк.
– Не знаю. Всё, сэр, на ваше усмотрение, – пошутил я.
– Кстати, а, сколько времени-то? – спросил Пашка.
– Было пять, когда я пошёл к вам. А сейчас… – Сашка почесал затылок и прищурил левый глаз, он всегда так делал, когда пытался сосчитать в уме, – пусть мы потратили на яблоки двадцать минут, значит где-то пять часов двадцать пять минут.
– Ну-ну, ты ещё секунды сосчитай! Чудак человек.
– А где все ваши? Никого не видно? – спросил Шурик.
– Дед пошел в Краснодонецкую, а бабушка прилегла, у неё после обеда голова разболелась, – ответил ему Пашка, на ходу сорвав с соседского дерева сливы и протягивая их нам.
Мы съели по одной. Нам они показались очень вкусными (соседские всегда вкуснее своих домашних), мы вернулись и нарвали полные карманы. Поглощая синие пахучие и очень сладкие плоды, направились в сторону реки. Дорога вела вниз, и идти было легко: всё с горки да с горки. Приземистые небольшие домики сменяли друг друга. За одним из них свернули направо, и вышли на улицу Ленина. Скорее она была похожа на поле с грунтовой дорогой посередине. Знаете, эдакий деревенский вариант проспекта, когда с одной стороны (то есть слева) дома стоят в один густой ряд и огороды за ними узкие и длинные, а вот напротив полная свобода. Между хатами хоть марафонские забеги устраивай! Ближе к левой стороне проходит так называемая проезжая часть с колеёй в полметра глубиной. Не дай бог, чья машина соскочит туда, то всё, пиши – пропало. Тогда достать её можно только с помощью трактора или крана. Хотя помню случай, когда мне было лет пять, шли мы тогда
Покинув сельский бульвар, наша троица пошла по тропинке протоптанной не одним поколением жителей деревни, которая вела через овраг к обрыву. Затем круто спускалась прямо на узкий, но чистый песочный пляж. Только завидев воду, мы не стали ждать с моря погоды, разделись на ходу, побросали одежду прямо на песок и бросились в прохладные воды Северского Донца, несущего их в Дон-Батюшку.
А дома бабушка Валя накрывала на стол. Её борщ был настолько вкусен, что его аромат я почувствовал на берегу реки. А пирожки, какие пекла! Ух! Пальчики оближешь! Очевидно, подгоняемые этими самыми божественными запахами на свете, мы дружно собрались и отправились домой. Проходя через овраг, мы услышали грохот и громкий всплеск воды. От неожиданности все замерли на месте.
– Айда, посмотрим! – первый очнулся от оцепенения Сашка.
– Бежим! – крикнул Пашка, вторя ему, и побежал первым, а мы с Саньком за ним.
Выбравшись из оврага, мы понеслись быстрее ветра к обрыву, где уже не было тропы, ведущей вниз к реке. Половины пляжа, где мы только что барахтались в тёплой прозрачной воде, тоже не существовало. Тропа обрывалась, и под нами был обрыв метров десять. Земля, желтая глина и камни, перемешавшись, рухнули вниз, похоронив под собой половину шикарного песчаного пляжа. Вода окрасилась в желто-коричневый цвет, образуя большое мутное пятно, постепенно уносимое быстрым течением. По её поверхности ещё расходились волны, унося с собой известия о произошедшем здесь обвале.
– Да-а.… А мы здесь только что купались! – глядя сверху вниз на всё это, произнёс я. – Задержись на пару минут – и хана босякам!
– Это точно, – подтвердил брат, – земли то сколько рухнуло!
– Кто бы мог подумать, на волосок от смерти были! – Сашка озирался по сторонам, то смотрел на меня, то переводил свой взгляд на Пашку, словно не веря в то, что мы остались живы.
– Ну, пойдём, или будем торчать здесь до скончания веков? – поторопил я своих товарищей.
– И вправду, пошли быстрей, а то пирожки стынут, – подтвердил Паша, – мне больше нравится, их горячими есть, нежели холодными. Кусаешь, а оттуда пар струится из сочных фруктов!
– Пойдём…. Пойдём. Да пошли уже, чего встали! – толкая нас ладошками в спину, закричал Сашка, голосом полным страха.
Обратно мы шли молча и быстро. Каждый размышлял о случившемся на берегу. Мне не давала покоя одна мысль, я то и дело к ней возвращался и прокручивал её в голове раз за разом. Было непонятно, как твёрдая почва, без трещин, промоин, и сползания грунта в реку могла рухнуть, ведь такие вещи не проходят незаметно. Не найдя ответа выкинул эти мысли из головы, открыл калитку и первым вошел во двор, следом за мной Пашка и Сашка, тоже молча.