Хребет Индиго
Шрифт:
Она засмеялась.
— Ты действительно пронесся по Мэйн-стрит с маской гориллы на голове?
— Да, — пробормотал я.
Нокс рассказал ей о том, как я проиграл пари в выпускном классе, и платой за это был голый спринт по Мэйн. К счастью, не было оговорено, что я должен был держать голову открытой, поэтому я позаимствовал маску из тайника приятеля для костюмов на Хэллоуин.
— До сих пор мама не знает, что это был я.
— Я хочу быть там в тот день, когда она узнает.
Мое сердце заколотилось.
— Ты будешь.
— Твоя семья невероятна. Тебе повезло, что они у тебя есть.
— Да, — кивнул я.
Было слишком рано заявлять, что они будут и ее тоже. Сегодня вечером каждый из моих братьев и сестер, как и Элоиза перед тем, как заснуть, нашел тихий момент, чтобы сказать мне, что любит Уинн.
— Теперь они приняли тебя.
Она встретилась своим взглядом со мной.
— Правда? А что насчет тебя?
— О, я принял тебя давным-давно. — В ту ночь, когда я встретил ее в «У Вилли». Тогда я этого не понимал, но с той ночи она была моей.
— Что мы делаем, Гриффин?
— Я думал, это очевидно. — Влюбиться в нее было легко.
— Да, — прошептала она. — Думаю, так и есть.
Я открыл рот, чтобы произнести эти слова, но заколебался. Не сегодня. Не тогда, когда мои братья и сестры снаружи, их смех отражается от стен. Не тогда, когда я не пригласил ее на первое свидание.
Слова придут со временем.
Поэтому я опустил свои губы к ее губам, начав с медленного прикосновения. Жар нарастал постепенно, но интенсивно, как солнце в ясный июльский день.
Сняв одежду, прижав ее голую кожу к моей, мы соединились. Одно скольжение моего тела по ее телу, и нас уже ничто не могло разлучить.
Нам не нужны были слова. Ее глаза встретились с моими, когда ее пальцы ног впились в мои икры, когда ее тело задрожало под моим.
Нам не нужны были слова.
Для сегодняшнего вечера было достаточно просто жить ими.
20. УИНСЛОУ
— Сегодня я собираюсь немного побыть с дедушкой, — сказала я Гриффину, пока мы завтракали за кухонным островом.
— Я должен отправиться на южную сторону ранчо, где у нас пасутся лошади, и убедиться, что в ручье еще достаточно воды для них. Если там слишком сухо, а я подозреваю, что так оно и есть, учитывая, какая жара стояла всю неделю, мне придется перевести их поближе к роднику. Хочешь пойти со мной?
— Сколько времени это займет?
— Наверное, практически весь день.
Как бы замечательно ни звучала суббота, проведенная с Гриффом на ранчо, за последние две недели я провела недостаточно времени с дедушкой. Или в моем собственном доме. С того вечера, когда здесь состоялся импровизированный ужин для братьев и сестер, я не заходила в свой дом ни разу, кроме пяти минут, чтобы забрать почту.
— Я лучше пропущу это. Мне нужно пойти в дом и прибраться. Там пыльно и затхло. Может, соберу ту подставку для телевизора, которая лежит в коробке.
— Или… — Гриффин отложил вилку, повернулся на своем месте, чтобы посмотреть мне в лицо. — Ты не соберёшь подставку для телевизора.
— Мой телевизор стоит на полу.
— А этот нет. — Он указал через мое плечо на плоский экран, установленный над камином в гостиной.
— В какой-то момент я захочу посмотреть телевизор дома, тогда мне не придется сидеть на полу, чтобы он был на уровне глаз.
— Сколько минут ты смотрела телевизор у себя дома за последний месяц?
— Ноль.
— Точно.
— Но я уже купила подставку. Почему бы мне не собрать ее?
— Потому что она тебе не нужна.
— Нет, нужна.
— Уинслоу. — Мое имя, произнесенное так, что казалось, будто я не понимаю смысла.
— Гриффин.
— Ты смотришь здесь телевизор. Ты спишь здесь. Твои вещи разбросаны по всей ванной, а твоя одежда занимает дно в шкафу.
— Мне нужно постирать ее.
— Да, и когда ты будешь стирать, это будет в стиральной машине и сушилке прямо в этом коридоре. — Он кивнул в сторону прачечной.
— Ты не хочешь, чтобы я пользовалась своей стиральной машиной и сушилкой?
— Нет, — усмехнулся он, покачав головой. — Она твоя. Так же, как и ванная. Спальня. Дно в шкафу. Эта кухня. Этот телевизор. Этот дом — твой.
Я моргнула.
— А?
Он снова засмеялся, приложив свою широкую ладонь к моему затылку.
— Подумай об этом. Если ты хочешь оставить свой дом в городе на некоторое время, я не против. Если ты хочешь выставить его на продажу до того, как закончится лето и на рынке начнется сезонный спад, тогда мы свяжемся с твоим риелтором и привезем в город трейлер с лошадьми, чтобы перевезти все сюда.
Моя челюсть упала на пол, когда он соскользнул с табурета, поцеловал меня в лоб и исчез в направлении спальни, вероятно, чтобы найти носки и продолжить свой день.
Он только что попросил меня переехать? Жить здесь? Вообще-то, нет. Он не просил. Не было ни одного вопроса, который бы смешивался с его чередой заумных заявлений.
Хотела ли я переехать? Да. Мне нравился этот дом. Я любила комфорт, который возникал, когда я сворачивала с шоссе на тихую гравийную дорогу. Я любила закаты на крыльце и просыпаться в объятиях Гриффина.
Но это было слишком рано, не так ли? Я прожила со Скайлером много лет. Я только что отделила свою жизнь от жизни другого мужчины. И я действительно любила свой маленький домик в городе.
Этот милый, очаровательный домик с красной дверью, которым я пренебрегала неделями и неделями.
Гриффин, ступая ногами в носках, подкрался ко мне, все еще застывшей на табурете.
Я отмахнулась от него, когда он потянулся за нашими тарелками.
— Я приберусь.
— Хорошо. — Он поцеловал меня в макушку. — Увидимся позже. Поужинаем?